«Мне 50, и я не стремлюсь выглядеть моложе»

Мы рождаемся с безусловной любовью к себе, но постепенно теряем этот дар

Елена Богданова, автор youtube-блога «Стильный минималист»

Когда я говорю о том, что не хочу выглядеть моложе, конечно же, немного лукавлю. Мне нравится, как я выгляжу, знаю множество уловок, как себя выигрышнее подать, и рассказываю об этом в своем блоге. Однако с недавнего времени против культивируемого культа молодости и золотого тельца у меня растет внутренний протест.

Достаточно открыть любую социальную сеть, и через пару минут на нас выливается огромный массив информации от стилистов о том, как выглядеть моложе с помощью одежды и макияжа. Адепты фейсбилдинга показывают, как сохранить лицо двадцатилетней девочки после 50. Косметологи рассказывают о тайных маркерах молодости и сразу предлагают разгладить кольца на шее и заполнить височные впадины.

Думаю, мода закрепилась в России во многом из-за демографической ситуации: мужчин у нас, как исторически считается, меньше. И вот уже отказ в продаже алкоголя — это повод для радости. А если вас в тридцать лет назвали женщиной, а не девушкой, — это повод для того, чтобы оскорбиться.

Мне могут возразить, мол, выглядеть моложе женщины хотели со времен первобытно-общинного строя. Но тогда для этого были причины: ровный ряд зубов, гладкая кожа и отсутствие седых волос расценивались как признак хорошей фертильности. Лишаясь этого, женщина становилась «бесполезным» членом общества.

Однако сегодня женская реализация перестает сводиться лишь к функции деторождения, увеличивается не только продолжительность жизни, но и ценность нашей личности. С возрастом я стала более свободолюбивой. Мне не нравится загонять себя в какие-то рамки и думать, моложе я выгляжу в этом образе или старше.

Женщина у нас постоянно что-то кому-то должна. И прежде всего должна выглядеть моложе, это подогревается рекламой. Яркий пример — рекламный ролик краски для волос, где известная актриса с ужасом и отвращением смотрит на свою седину, будто пытается меня насмерть напугать. Мне при этом хочется сказать: «Пожалуйста, пугайте меня тоньше».

Ведь до начала восьмидесятых все мы даже не подозревали, что такое целлюлит, и не пытались с ним бороться. Сейчас же производители стремятся просто заработать на наших страхах.

Мы рождаемся с безусловной любовью к себе, но постепенно теряем этот дар. Если женщина позволяет себе седину, ее чуть ли не автоматически записывают в маргиналы. Однако когда она усиленно занимается своей внешностью, это тоже осуждается. И даже те, кто признан иконой молодости, — Сальма Хайек, Дженифер Лопес, — все равно в социальных сетях слышат в свой адрес упреки, что выглядят на свой возраст.

Любимое развлечение в социальных сетях — выкладывание чьих-то фотографий и горячее обсуждение моложавости героинь. Не скрою, я проходила множество омолаживающих процедур, начиная с 30 и до 45-47 лет. Боролась с признаками, как мне тогда казалось, подступающей старости. А потом страх потерять молодость ушел.

Сейчас я нравлюсь себе с макияжем, но и без него, глядя в зеркало, не испытываю ужаса и отвращения. Я больше не закрашиваю седину. Не боюсь носить черный цвет, который, как нас уверяют, старит женщин элегантного возраста. Не делаю косметические процедуры, призванные стереть следы возраста.

Это не значит, что меня вовсе перестало интересовать, как я выгляжу. Просто отныне мое собственное к себе отношение — единственный критерий, на который я ориентируюсь.

«Что я хочу сделать только для себя?» — важный вопрос при переходе в новый возраст

Дарья Петровская, гештальт-терапевт

Я разделяю позицию героини: всему свое время и свой потенциал. Культурные особенности современного мира в целом не связаны с необходимостью непременно плодиться и размножаться. Значение фертильности и попытки все успеть в этот период отошли на второй план.

Есть множество вариантов развития в любом возрасте, а дальше — уже частности. Кому-то важно создавать семью, кому-то — развиваться самостоятельно. Попытки угнаться за молодостью связаны с конкуренцией и корнями уходят в древность, в подсознательные страхи быть ненужным членом общества.

Это также связано с размытым пониманием различных ролевых позиций женщин. Понятно, что такое быть дочерью, матерью. А вот каковы сейчас функции бабушки — до конца не ясно. В советской культуре именно институт бабушек имел огромное влияние на наше становление: они сидели с внуками, пока родители работали, рассказывали сказки, готовили вкусные котлеты и создавали нам приятные воспоминания о детстве.

Бабушками становились после ухода на пенсию, то есть после того, как рабочий возраст заканчивался. Таким образом, они оставались важными членами семейной системы, в которую были включены. Чаще всего бабушка в нашем представлении — это доброе и бесполое существо, источающее любовь и заботу.

Но что делать, если современной бабушке интересно работать, общаться с мужчинами, путешествовать, а с внуками сидеть не очень интересно? Эти вопросы диктует современность.

Конечно, рано записывать героиню в пожилые люди. Скорее, речь о возрастных кризисах и о том, какие задачи мы перед собой ставим на каждом этапе своего развития, а также о принятии ответственности за свою жизнь.

Если есть рассинхронизация внутренней позиции и внешних обстоятельств, то человек ощущает себя неудачником, идущим «куда-то не туда» (например, хотела создать семью, но не получилось, и тогда пугает подступающая старость).

Если же основные задачи, которые человек перед собой ставил, выполнены, то переход в другую возрастную категорию становится не столь мучительным, а порой даже интересным. Важно задаваться вопросами: «Что я хочу сделать для себя в своей жизни?» и «Как я могу это сделать?». Что касается заботы о внешности, то главный критерий, как справедливо считает героиня, был и будет один — нравиться себе.