Эдит Эгер
Одна из важнейших вещей, которые помогли Эдит Эгер выжить в Освенциме, — осознание того, что мы можем управлять нашим внутренним миром, даже если во внешнем все выходит из-под контроля. «Я могла создать покой внутри себя, обрести спокойствие, которое никто не мог нарушить», — говорит психолог.
1. О принятии
То, что мы отказываемся принимать, становится чем-то вроде кирпичных стен с железобетонной конструкцией, откуда не вырвешься. Когда мы не позволяем себе оплакивать свои потери, душевные раны и обманутые надежды, то обречены переживать их вновь и вновь. Свобода начинается, когда мы учимся принимать случившееся. Свобода означает, что мы набираемся смелости и разбираем свою тюрьму по кирпичику.
2. О надежде
Слова, к которым я прислушивалась внутри себя, оказали огромное влияние на мою способность поддерживать надежду. Мы открыли внутренний источник силы, на который могли опираться: способ обращения к себе, который помог нам чувствовать внутреннюю свободу и не отступать от своих моральных принципов; который давал нам надежную основу и уверенность, даже когда внешние силы старались нас контролировать и уничтожать.
3. О жертве
Раньше я боролась с прошлым и бежала от него, а теперь смотрю ему в лицо. Мне кажется важным найти в себе силы пройти через боль, но не застревать в ней. Я отказываюсь быть жертвой. Это не то, кто я есть, — это то, что было сделано со мной. Между этими двумя понятиями большая разница. Я отказываюсь быть жертвой, но признаю, что была ею. Именно поэтому я думаю, что так важно возвращаться к прошлому, не бежать от него и найти способ никогда не сдаваться. Я никогда не сдавалась.
4. Об эмоциях
«Все эмоции и силы в своей жизни ты будешь черпать изнутри», — сказал мне мой балетмейстер. Я не понимала, что это значит, — не понимала до Аушвица.
Магда не сводит глаз с трубы на крыше здания, куда вошла наша мама. «Душа бессмертна», — говорит она
У сестры находятся слова утешения. Но у меня шок. Я в оцепенении. Я не могу думать обо всем непостижимом, что происходит, что уже произошло. Не могу представить, как мою маму поглощает огонь. Не до конца осознаю, что ее нет. Я не задаюсь вопросом «за что?». Я даже не могу предаться горю. Не сейчас. Мне придется быть предельно внимательной, чтобы выжить в следующую минуту, прожить еще один вздох. Я выживу, если моя сестра со мной. Я выживу, привязавшись к ней, будто ее тень.
5. О горе и исцелении
После освобождения из Аушвица мне было очень плохо: я знала, что родителей больше нет, что мой возлюбленный Эрик убит в Кёльне… Это не было посттравматическим расстройством или клинической депрессией. Это было горе — нормальная человеческая реакция на потерю.
Ты горюешь, переживаешь боль и исцеляешься. Потому что невозможно вылечить то, чего не чувствуешь
Злиться нормально, но не позволяйте злости перерасти в обиду. Никто не может унизить или отвергнуть нас, кроме нас самих. Очень важно как можно чаще напоминать себе об этом.
6. О возрасте
Когда мне было 40 лет, моя научная руководительница сказала, что нужно писать докторскую диссертацию. Я ответила: «Да это невозможно! К тому времени, когда я ее закончу, мне будет 50 лет». «Тебе все равно будет 50 — рано или поздно». Так что не нужно мириться с возрастом. Слава богу, я пошла в докторантуру, написала докторскую, и теперь меня зовут доктор Эдит Эгер.
7. О прошлом
Происшедшего уже не изменить и забыть его невозможно. Но мы в состоянии выбирать, как реагировать на прошлое. Можем чувствовать себя несчастными и можем быть полны надежд, можем чувствовать себя подавленными и можем быть счастливыми. У нас всегда есть такой выбор. Я здесь и сейчас, это настоящее — я приучила себя повторять это снова и снова.
8. О ненависти
Мне в концлагере говорили, что я недочеловек, что я раковая опухоль на теле человечества. И вот я все еще здесь, потому что я отказывалась к этому прислушиваться. Меня нельзя заставить думать то, что я думать не хочу. Меня нельзя заставить испытывать те или иные чувства, которые я не хочу в себя пускать. В этом ключ к восстановлению контроля над собственной жизнью, к возможности переписать тот сценарий, который тебе кто-то хочет выдать. Я отказываюсь от ненависти, потому что ненависть — это тюрьма.
