Пределы контроля

Попробуйте заставить ребенка пойти в школу весной в теплой шапке. Со школьником лет семи-восьми номер, скорее всего, еще пройдет. Ребенок лет десяти-двенадцати в лучшем случае спрячет ее в портфель, едва ступив за порог. Чем закончится диалог с подростком, страшно себе даже представить.

И ведь что обидно: вы искренне заботитесь о здоровье ребенка, зная по опыту, что погода бывает переменчива, а подхватить простуду ничего не стоит…

Территория несвободы

Конечно, в этой — как и в любой другой — ситуации мы желаем своему ребенку только добра. Но кроме того, мы еще и осуществляем контроль. Иногда (если на улице —20 градусов) — совершенно необходимый. А иногда (если там +10 градусов) — явно лишний.

К сожалению, найти пределы контроля — сложная задача. И чем более значим для нас человек, чем важнее ситуация, тем чаще мы склонны злоупотреблять контролем. Между тем он истощает наши собственные силы, ставит под угрозу отношения и далеко не всегда помогает найти решение проблемы.

Если мы способны задуматься об этом, то понимаем, что контроль, отчасти помогая нам справляться с трудностями современной жизни (перенасыщенной разнообразными связями, событиями и обязательствами), в то же время отнимает у нас радость, легкость, спонтанность, вкус к переменам.

Что удается очень редко: контроль включается автоматически, как только возникает угроза ценному для нас образу себя как человека ответственного, во всех смыслах следящего за собой и с толком тратящего собственное время…

37-летняя Татьяна твердо верит в дисциплину. «Без нее я бы точно набрала килограммов десять лишних, уж я себя знаю! — считает она. — А как бы я находила время для своей семьи, для друзей — и так, чтобы не страдала работа? Нет, без дисциплины это невозможно, надо все предусмотреть, все спланировать и держать под контролем».

Татьяна признает: «мания контроля» была присуща ей не всегда. Она стала ее ответом собственному детству: «Мои родители были милыми, но абсолютно безалаберными людьми. Их обещания обычно так и оставались только обещаниями, они и свою-то жизнь не могли спланировать толком. А мне нужна была уверенность».

Их причиной могут быть не только родители (как у Татьяны), которые не смогли удовлетворить потребности ребенка в безопасности и предсказуемости, считает семейный психотерапевт, нарративный консультант Екатерина Жорняк.

«Например, если мать стремится к полному слиянию с ребенком и не отпускает его от себя, он вынужден строить эмоциональный барьер, создавать собственную территорию контроля. А боязнь хоть на минуту утратить бдительность может свидетельствовать о психологической травме».

Иван, которому сейчас почти 40 лет, в детстве на даче плохо застегнул ошейник любимому псу, и тот убежал с участка и пропал. Став взрослым, Иван постоянно перепроверяет каждый свой шаг: закрыты ли окна, заперта ли дверь, выключены ли свет, плита и утюг, не забыл ли он дома документы и часы, завел ли будильник с вечера и хватит ли заряда батарейки в телефоне.

«Необходимость защищаться от случайностей держит нас в состоянии постоянного стресса, — предупреждает психолог Стефани Аюссо, — что приводит к физическому и нервному истощению».

Воля к воле

Страх перед неопределенностью служит одной из главных причин постоянного контроля. В числе других — стремление к такой жизни, в которой все происходит исключительно как нам хочется.

«Вспомните известную песню: «не стоит прогибаться под изменчивый мир, пусть лучше он прогнется под нас», — говорит экзистенциальный психотерапевт Светлана Кривцова. — Это же абсолютно подростковый призыв. Мне кажется, лучше внимательнее присмотреться к изменчивому миру. Иногда и «прогнуться» — хотя бы для того, чтобы лучше понять его природу и что-то в нем изменить.

А попыток давления мир не терпит. Не только окружающий «изменчивый мир», но и наш собственный, внутренний. Он оскудевает, постепенно становится все более чужим — ведь внутренний мир (голос совести, близость к себе, просто добрые отношения с самим собой) нашей воле подчиняется мало».

Стоит, наверное, оговориться. Контроль — это не только пять страниц ежедневника, исписанных неотложными делами на ближайшие три часа, не только обязательная проверка домашних заданий у ребенка, ежедневный звонок родителям и отказ от еды после семи вечера.

Контроль — это прежде всего усилие. И решение идти на заведомо скучную вечеринку только потому, что ее устроили наши друзья, — точно такой же контроль. Он всегда подразумевает включение воли ради преодоления тех или иных препятствий, в том числе и нашего собственного нежелания.

Именно так считает классический психоанализ. «В психоанализе контроль — важная функция «Я» каждого из нас, — объясняет Стефани Аюссо. — Его цель — распределение энергии более низких влечений (инстинктов и аффектов) в соответствии с требованиями реальности. Зрелость личности определяется тем, насколько она способна контролировать с помощью воли свои потребности и спонтанные реакции, предвидеть развитие событий и управлять своей жизнью».

Техническое, планирующе-покоряющее отношение к действительности имеет разрушительные последствия для самого человека, для общества, для природы. Немецкий философ Мартин Хайдеггер писал об этом в 1929 году; спустя несколько лет понятие воли стало одним из краеугольных камней нацистской идеологии.

Не менее опасно стремление к полному контролю и на уровне личной судьбы. Многие из нас считают себя серьезными, основательными и здравомыслящими людьми, жизнь которых предсказуема на годы вперед.

Так думала и 44-летняя Галина. Но на пике экономического кризиса ее компания объявила, что сокращает треть сотрудников, и ее в том числе. «Я просто не могла в это поверить, — вспоминает она. — Работа была частью моей жизни. Это было как если бы я сама вдруг решила «сократить» себе руку или ногу!»

Лишь сейчас, с помощью психотерапии, Галина выходит из депрессии, затянувшейся на три года. «Звучит странно, но раньше мне действительно не приходило в голову, что я не могу контролировать все, что не все зависит от моих усилий, — признается она. — Теперь я очень хорошо это понимаю, но урок оказался жестоким».

Гимнаст на трапеции

Жить долго и в гармонии с собой и окружающим миром, быть здоровыми и привлекательными, добиваться успехов, находить время для себя и близких … Трудно не влюбиться в эту идеальную картинку. Но можно ли воплотить ее в реальность?

Полный контроль, который является частью западного представления об эффективности, как выясняется, не работает. Но и полное расслабление, к которому призывают восточные духовные практики, возможно далеко не всегда.

Не придет же нам в голову расслабиться и «отпустить ситуацию» за рулем на автомагистрали при скорости 120 километров в час. Или в любых других обстоятельствах, требующих немедленных и четких действий.

Даже верующие люди, стремясь жить упованием на высшие силы, признают, что идеал такой жизни достижим лишь в монастыре, где можно во всем следовать налаженному без нашего участия порядку вещей.

Как же нащупать те границы контроля, которые позволяют справляться с жизнью, не подменяя ее напряженным и изматывающим «эффективным функционированием» на всех фронтах? Возможно, нам поможет в этом экзистенциальная философия (и психология), утверждающая, что пытаться полностью контролировать бытие по меньшей мере наивно.

«Разве самые важные события человеческой жизни: встреча с любовью, обретенный смысл, прощение, понимание того, чего я хочу, даже намерение веселиться в собственный день рождения, — разве все это поддается контролю?

Жизненно важные события происходят по своим законам, они скорее случаются. Их природа, бытие могут открыться человеку — но только если он «отпустит вожжи» и даст этой природе быть.

Нужно не контролировать, а доверять, всматриваться, изучать, все тоньше и глубже понимать чужое бытие, будь то сотрудники, которыми мне теперь нужно руководить, или болезнь, обнаруженная у меня или кого-то из близких, мой муж или ребенок», — размышляет Светлана Кривцова.

«Хотите пример? У меня есть помощница, очень хорошая. Но она по природе своей неспособна хранить секреты. И мне не придет в голову рассчитывать на ее молчание, нагружать секретами, зная, что ей не по силам такая нагрузка.

Подводят обычно того, кто не соглашается принять реальность с ее ограничениями, хочет переделать ее по своему усмотрению», — делится Светлана Кривцова.

Психотерапевт предлагает нам поучиться у… воздушных гимнастов. «Конечно, гимнаст на трапеции не бывает полностью расслаблен. Но контроль над своим телом он сочетает с умением следовать за силой гравитации или за центробежным ускорением (которые ему неподвластны), подчиняться физическим законам. Если ему это удастся, номер под куполом цирка будет безупречен».

К чему мы стремимся?

Диета и утренняя пробежка; деловая встреча, на которую нельзя опоздать, и ужин по обязанности со школьной подругой; энергичные поиски мужа, который два раза не ответил на звонок, и настойчивое желание услышать детальный отчет о школьном дне ребенка…

Наши упрямые попытки подчинить себе все сферы жизни лишь осложняют ее, принося разочарование при неизбежных неудачах. И еще — делают нас рабами стремления к контролю. Известный мастер дзен Джон Дайдо Лури предлагал каждому выбрать: «К чему вы стремитесь? К контролю или к свободе?».

Вспомните людей, которые ежеминутно проверяют электронную почту, лежа на пляже, или дают телефонные указания подчиненным во время экскурсии по Лувру. Счастливы ли они сами и их близкие?

После развода 42-летний Павел с головой ушел в работу. Стараясь контролировать эмоции, он, как ему казалось, защищал себя, чтобы не бередить рану. Потом боль понемногу прошла. Но вместе с ней — и все остальные чувства. Атрофировались, как атрофируются мышцы, долго оставаясь без нагрузки.

«Мне посоветовали ходить на йогу. Сначала я относился к этому просто как к физическим упражнениям. Но потом познакомился с техникой медитации». И во время первого же занятия, на котором Павел должен был сосредоточиться на камне в руках, произошло нечто странное.

«Этот прохладный, шершавый камень начал возвращать мне ощущение моего собственного тела. И я вдруг почувствовал на глазах слезы. Не знаю, как это объяснить. Наверное, впервые за несколько лет я понял, что я — живой.

Их больше нет, но, знаете, я стал только сильнее, свободнее. Раньше мне приходилось улыбаться, стиснув зубы, и буквально заставлять себя двигаться дальше. Я существовал так три года после развода — и почти превратился в робота. Сегодня я ожил».

Павел не уехал в далекий индийский ашрам и не погрузился в нирвану. Он успешно работает в крупной компании, у него новые отношения, которые приносят ему радость.

Кажется, ему удалось главное — установить себе верные пределы контроля. Найти ту самую золотую середину, с одной стороны которой — хаос, а с другой — бесплодное стремление подчинить все своей воле. Отыскать эту тонкую грань предстоит каждому из нас.