Зачем мы дружим?

Мы замечаем, что уже не удается поспорить о новом сериале, не переходя на крик, или ясно сказать о взглядах на политические события, не разозлив друг друга. И все чаще мы спрашиваем себя, не стали ли мы чужими друг другу, не лучше ли прекратить общение вообще, чтобы не испытывать этого острого разочарования и обиды… Пожалуй, это точные слова: разочарование и обида. Откуда же взялись эти чувства?

Так было всегда?

В это трудно поверить, но удел каждого поколения — оглядываться назад в поисках высоких дружеских отношений. Во все времена подлинную дружбу считали редкостью, а ее расцвет относили к прошлому, пишет в фундаментальном исследовании феномена дружбы социолог Игорь Кон.

Сегодня многие из нас убеждены в том, что в советские времена дружили больше и как-то надежнее. Но и 30 лет назад женщины и мужчины так же сетовали на то, что отношения с друзьями поверхностны, и завидовали глубокой и преданной дружбе 60-х, а во времена «оттепели», в свою очередь, многие восхищались идеальными отношениями военных лет.

«Интересно, что у взрослого человека нет эволюционной потребности дружить, — говорит социальный психолог Маргарита Жамкочьян. — То есть с точки зрения выживания вида можно жить и не имея друзей. А вот в 13–15 лет все не так. Друг или подруга в эти годы совершенно необходимы для взросления подростков, которые ищут себя, свое „Я“: им важно делиться тем, что они чувствуют, слышат, видят; разговаривать о том, что впервые переживают, узнавать себя в другом или, наоборот, — видеть свои отличия… Именно так человек находит себя».

Но как только подросток достигает зрелости, острая потребность в дружбе угасает. Тем не менее мы продолжаем дружить. Почему?

Потребность в близких отношениях

Психолог Джон Боулби настаивал: лишь ощущая связь с другими людьми, мы чувствуем себя в безопасности. «Идея самодостаточности человека — не более чем иллюзия, — пишет он. — Абсолютная независимость — это фантазия или, если быть точным, заблуждение. Отсутствие общения с себе подобными приводит к физическим и психологическим расстройствам. В условиях полной изоляции мы вырождаемся. Наша потребность в привязанности делает зависимость от другого неотъемлемой частью человеческой сущности».

Три четверти из тех, кто принял участие в опросе Psychologies, подтвердили, что у них есть друзья. 44% дружат со школы, 38% — с юности, 24% с детства, а 20% познакомились на работе. 21% считает, что их связывают лишь приятельские отношения. Вот что они нам рассказали:

• «У меня есть единственный друг, он самый великодушный и благородный человек из всех, кого я знаю» (Виктория, 33 года);

• «Друзья понимают меня, даже когда я сама себя не понимаю» (Мария, 37 лет);

• «Благодаря им я стал тем, кто я есть» (Станислав, 34 года);

• «Друзья нужны мне (а я — им) как зеркало чувств и мыслей» (Эмма, 37 лет);

• «С друзьями я не одинока» (Маргарита, 28 лет);

• «Нам легко и приятно общаться, мы понимаем друг друга с полуслова» (Инна, 40 лет).

«Что вы цените в дружбе прежде всего?» — на этот вопрос 57% посетителей нашего сайта ответили: «взаимопонимание, общность взглядов и интересов», для половины важно, что у них есть человек, на которого они всегда могут положиться, а 34% говорят, что «друзья позволяют им прежде всего приятно проводить время».

Очевидно, что все мы так или иначе нуждаемся в теплых и близких отношениях. Мы ценим возможность общаться на равных, на время сбросив броню, забыв о требованиях, предъявляемых социумом, о гонке — вперед, выше, сильнее… Мы хотим просто быть. Веселыми, грустными, безумными, беспокойными, раздражительными… Такими, какие мы есть.

И так было уже во времена Платона: «друзья гораздо ближе друг другу, чем мать и отец, и дружба между ними прочнее, потому что связывающие их „дети“ (то есть совместно вырабатываемые качества) прекраснее и бессмертнее».

И мы дружим, поддерживая и помогая в случае необходимости, доверяя, заботясь друг о друге. Мы храним тайны, защищаем друзей в их отсутствие, не поучаем их, поскольку уважаем внутренний мир и независимость каждого. И в результате между нами образуется та особая связь, которой мы дорожим. И мы горюем, если однажды теряем ее…

Друг или круг?

Можно дружить вдвоем, но все-таки большинство из нас считают близкими друзьями 5–6 человек. «Для русской культуры традиционно важен дружеский круг общения», — поясняет философ Олег Хархордин, научный редактор книги «Дружба: очерки по теории практики».

Речь идет о сообществе (минимум) трех взрослых людей, которые эмоционально близки друг другу, у них совпадают интересы и жизненные ценности и в их взаимодействии присутствуют вещи: циркулирующие (книги, музыка, фильмы), а также растрачиваемые, которые уменьшаются в размере или стоимости или вообще уничтожаются по ходу действия друзей (деньги, алкоголь, еда)…

«Этот круг выдерживает и ссоры, и чей-то отъезд, переезд и даже смерть, — все это не влияет на отношения, — продолжает Маргарита Жамкочьян. Люди, которые не виделись много лет, встречаясь, начинают общаться так, как будто продолжают прерванный разговор. Это происходит потому, что между ними сохраняется главное, то, что когда-то привлекло их друг в друге и сделало друзьями, — общность взглядов, увлеченность одним делом, принадлежность к одной группе».

Когда же главное в дружбе теряется, круг перестает быть кругом: те, кто был внутри его, чувствуют пустоту, разочарование. Именно этим можно объяснить, например, неловкость встретившихся спустя 15 лет одноклассников.

«Понятные и важные для всех в школьные годы интересы и темы остались в прошлом, — объясняет Маргарита Жамкочьян. — И круг друзей, которых объединяли именно эти ценности, просто развалился. Встреча с одноклассниками — это попытка вновь пережить прошлое, вновь почувствовать дух школьной дружбы, ощутить легкость общения. Но через две-три встречи, когда задача выполнена, потребность проходит».

Бывшие друзья вполне могут объединиться, но лишь для того, чтобы решить какую-то проблему, помочь другу, а потом они снова расходятся в разные стороны.

Новые реалии

«Сейчас я уже не могу точно вспомнить, что связывало нас тогда, много лет назад, когда наши отношения только начинались, — вспоминает 44-летняя Наталия. — Просто нам было интересно вместе. Но потом моя подруга уехала в Америку… И хотя мы стараемся не терять друг друга из вида, общаться стало сложнее. Впрочем, если у нас получается созвониться-встретиться — говорить по-прежнему легко. Мне очень дороги наши отношения: каждый раз, когда я думаю о Женьке, мне становится тепло от мысли, что где-то, пусть совсем неблизко, есть человек, с которым связана большая часть моей жизни…»

Сегодня действительно дружить стало труднее. Исследователь феномена дружбы, психолог Яап Дениссен объясняет это так: «Еще не так давно почти всю жизнь человек жил в одном городе, работал в одной компании, и, конечно, ему было легче находить друзей и поддерживать с ними связь. Теперь это не так, и мы чаще стали страдать от депрессии и страхов».

Как писал Игорь Кон, «по данным исследований 1992 года, с началом перемен 49% мужчин и женщин стали реже встречаться с друзьями, 30% — меньше разговаривать по телефону, а 40% — переписываться».

«Обычно дружба формируется рано, в школьные или студенческие годы, то есть в то время, когда различие между нами еще очень невелико, а, скажем, высокий материальный достаток родителей не играет главной роли в общении, — говорит Яап Дениссен. — Но с годами кто-то успешно делает карьеру, а кто-то продолжает едва сводить концы с концами. Резкие социальные различия отдаляют друзей, порождая непонимание, обиду и нежелание общаться. Чтобы связь не прервалась, необходима большая терпимость друг к другу, а также то общее, что их объединяет и что не зависит от счета в банке и занимаемой должности».

Социальное расслоение — лишь одна из сложностей дружбы, которая беспокоит 38% принявших участие в нашем опросе. 45% говорят о том, что им прежде всего не хватает на дружбу времени. «Мы ошибаемся, думая, что цейтнот сам по себе способен изменить качество наших отношений, — комментирует Маргарита Жамкочьян. — Если дружба „устоялась“, если сложился тот самый круг, количество встреч и продолжительность общения не могут сильно повлиять на взаимное понимание».

И все же о дружбе, как и об отношениях вообще, надо заботиться. «Уделять ей время, видеться, предлагать друг другу помощь, находить правильный баланс между близостью и дистанцией, — добавляет Яап Дениссен. — И встречаться: ведь непосредственный контакт — это основа любых отношений».

Договор о взаимности

С другой стороны — и это несомненный плюс нашего времени, — у нас появилось гораздо больше возможностей знакомиться. И хотя существует риск, что качество отношений уступит место количеству, а поверхностности — глубина общения, на форумах, в чатах и социальных сетях есть немало тех, кто утверждает, что их связывают настоящие, вовсе не виртуальные, отношения. Впрочем, мы замечаем, что с годами у нас появляется все меньше новых друзей.

«Я склонен думать, что просто к определенному возрасту мы уже находим настоящих друзей, — говорит Яап Дениссен. — Взрослые люди, осознавая конечность жизни, сосредотачиваются на проверенных отношениях. Если в итоге у человека есть пять настоящих друзей, он все сделал правильно. В сердце не находится больше места, да и энергии не прибавляется. При этом у пожилых людей дружеский круг меньше, чем у молодых, а удовлетворенность отношениями (в среднем) выше».

Значит, нам нужно стараться беречь наши отношения? Мне в этом помогают современные средства связи — Zoom (чтобы услышать и увидеть тех, кто сейчас далеко), мобильный телефон с безлимитным тарифом (чтобы поговорить, пока стоишь в вечерней пробке)… А еще — обязательные завтраки раз в месяц с теми, кто стал мне близок во время нашей общей работы, обязательные звонки/сообщения на праздники…

Есть немало способов дружить. Наверное, именно поэтому мы по-прежнему вместе с самыми близкими друзьями и, как много лет назад, верны молчаливому договору о равенстве и взаимопомощи. Мы доверяем друг другу, радуемся и страдаем вместе. Хотя отнюдь не всегда и не во всем бываем согласны…

Но мы понимаем, что дружба хрупка, что иногда она может пошатнуться или оказаться под угрозой. Но та связь, которая поддерживает нас на плаву и дает силы быть самими собой, заслуживает того, чтобы ею дорожить. И мы готовы сделать многое для того, чтобы преодолеть недопонимание и сомнения, и даже — разочарование и обиды. Ведь нам есть что терять.