Познакомиться
Мы обнаруживаем себя в сепарационном статусе Подростка, когда внутри нас все время живет легкая паранойя: «Я хочу жить так, как мне хочется, но кто-то мне это запрещает». И тогда мы все время фоново находимся в состоянии борьбы, которая рождается из претензии на лучшую жизнь, но что-то никак не дает довести ее до логического конца. «Низы не могут, а верхи не хотят» — это нормальная ситуация, которая разворачивается в любой семье, когда ребенок подходит к подростковому кризису.
Происходит перераспределение границ — маленькая революция. Вчерашний ребенок уже не может соглашаться на тот «размер» и место, которое было у него в системе. А родители еще не готовы поступиться властью, контролем и... любовью, которую еще вчера можно было давать подростку везде и всегда. А сегодня он от нее шарахается — и сам решает, сколько и когда родители могут ее отмерить.
Семейная система должна вместе пройти этот этап, когда один ее участник бьется за свои границы, а другие должны что-то отдать ему на откуп, а что-то продолжать держать так крепко, как, может быть, никогда раньше. Совсем без власти и собственных границ родителей в этой ситуации никуда.
Когда в нас закрепляется внутренний Подросток, мы бесконечно агрессируем во внешний мир и отстаиваем свои права даже с теми, кто на них не посягает. Так происходит, если в подростковом возрасте мы столкнулись с тем, что внешний мир совсем не готов любить нас со всей этой агрессией. По сути, это первое столкновение между нашими возросшими амбициями с внешней реальностью.
И мы должны как-то примирить свои границы и чужие. Взять себе свою власть над собой и при этом смириться с зависимостью от кого-то.
Давайте проверим, насколько вы соответствуете статусу внутреннего Подростка.
Опросник для определения сепарационного статуса Бунтующего Подростка
Мне важно всегда быть правым в спорах с партнером и другими людьми.
Я должен сам выбирать дистанцию между собой и кем бы то ни было.
Мне трудно выдерживать, когда люди становятся свидетелями моей слабости или неудач.
Отношения часто напоминают мне соревнования.
Я часто конкурирую с другими людьми.
Если я не буду сопротивляться, окружающие могут получить власть надо мной.
Мне важно, чтобы я сам контролировал все в моей жизни.
Я воспринимаю как угрозу своей независимости любые советы или помощь даже от близких людей.
Что бы я ни делал, мне важно доказать, что я самый лучший.
Я сам знаю, что для меня лучше, и готов отстаивать это, чего бы мне это ни стоило.
Я все время испытываю злость или раздражение, когда вынужден подчиняться правилам.
Я ощущаю, что я настолько не похож на других, что мне легче вообще не принадлежать к какой-нибудь группе, чем быть хоть в чем-то похожим на кого-то.
Я трачу много энергии на доказывание того, что я круче, умнее, сильнее, успешнее, чем мои родители.
Я сильно разражаюсь, когда кто-то не понимает элементарных, на мой взгляд, вещей.
Если люди разочаровывают меня, я без сожаления рву с ними отношения.
Если вы ответили положительно хотя бы на половину ответов, то я вас поздравляю — вы соответствуете статусу Бунтующего Подростка.
И это прекрасно, потому что это достаточно продвинутая стадия, на которой мы пытаемся выделиться из семейной системы и вообще любых слияний. Мы пытаемся утвердиться в своем праве лучше знать, что нам подходит, а что нет. Мы хотим быть хозяевами своей жизни, но... становимся зависимы от своего бунта.
Опросник для определения сепарационного статуса Приспосабливающегося Подростка
Так и хочется предложить вам серьезную версию опросника, как было во всех предыдущих случаях. Но именно в данном случае мне хочется показать удивительный характер этого статуса, который точно так же уже хочет свободы, как и Бунтующий Подросток, но идти в нее, сталкиваясь с последствиями своей борьбы, пока не готов.
Застрявшие в этом состоянии люди думают примерно так:
Свобода — это, конечно, хорошо. Но хорошие отношения с окружающими — лучше.
А еще лучше — чтобы кто-то сказал, как мне лучше. Но так для меня все равно не хорошо, потому что я должен сам ре шить, как мне надо.
Хочу стать самостоятельным, но «а надо ли мне это, если родители/дети/партнер будут волноваться?».
Как бы делать то, что я на самом деле хочу, но чтобы все продолжали думать про меня хорошо.
Быть собой — это, конечно, прекрасно, но желательно чтобы кто-то это разрешил.
Я, может, и пошел бы за своими амбициями, но это ж надо самому что-то делать. Пусть оно как-нибудь само. Может быть.
Я, может, и не знаю, что мне надо и чего я хочу. Но я точно не хочу то, что мне все предлагают.
Окружающие должны бы больше меня ценить и выражать принятие.
Я мечтаю стать собой, пусть и неудобным, но это же вызовет неодобрение. Поэтому пока еще не время.
Смириться с этим тоже не получается, поэтому остается сопротивляться мелким саботажем.
Я хотел бы многое попробовать, но боюсь, что меня тогда сразу унесет в совсем неконтролируемое удовольствие и расслабленность.
Но иногда под воздействием расслабляющих напитков я об наруживаю себя в той самой запретной и распущенной взрослой жизни, куда мне пока еще нельзя.
Если вы мысленно согласились с большей частью утверждений, то вы соответствуете статусу Приспосабливающегося Подростка. Вы тот, кому свобода, что называется, «и хочется и колется». И вам придется разрешить этот внутренний конфликт, если вы действительно хотите стать независимым и автономным.
Упражнение «Диалог с внутренним Подростком»
Для начала я предлагаю вам обнаружить своего внутреннего Подростка — и наладить с ним диалог.
Обеспечьте себе время и место, где вас никто не побеспокоит.
Расслабьтесь и постарайтесь представить, как выглядит ваш внутренний Подросток. Где он локализуется в теле? Сколько ему лет?
Если бы ему было важно что-то рассказать о себе, то что бы это было?
Упражнение на признание потребностей внутреннего Подростка
Напомню: люди, застрявшие в сепарационном статусе Младенца, бьются за то, чтобы обеспечить себе симбиоз и слияние, потому что не выдерживают тревоги покинутости.
Ребенок продолжает искать зависимость, возможность принадлежности к идеализированным взрослым фигурам и собственную ценность для них, чтобы иметь возможность на этой основе построить свое «я». А вот Подросток продолжает осваивать стадию противозависимости, то есть борьбы за автономию.
При этом, конечно, ни ресурсов, ни возможностей для полной автономности он в здоровом варианте еще не имеет. А желания — хоть отбавляй
В этом пункте алгоритма мы обычно обнаруживаем те потребности, которые невозможно было удовлетворить.
В данном случае застрявший на этом этапе Подросток нуждался в том, чтобы:
утвердить свое чувство «взрослости», показателями которого служит наличие:
- «настойчивого желания, чтобы окружающие относились к подростку не как к маленькому, а как к взрослому;
- собственной траектории поведения, определенных взглядов, оценок и их отстаивание, несмотря на несогласие взрослых или сверстников;
- стремления к самостоятельности и желания оградить не которые сферы своей жизни от вмешательства старших»1.
ощутить свою принадлежность к кругу сверстников, с которыми можно идентифицироваться. Если в подростковом возрасте эти задачи не были решены, у нас остаются те самые гештальты, которые пытается закрыть психика. Во взрослом возрасте мы будем проверять и утверждать свою взрослость, и биться за нее придется уже не только с родителями. Если в плане сепарации мы застреваем в статусе Подростка, весь мир становится для нас ареной борьбы за свое «я».
То же самое происходит, если нам не удалось ощутить принадлежность к ровесникам: мы будем искать возможность завершить эти задачи на любой поляне условных «сверстников», где бы ни оказались — на работе среди коллег, среди друзей и подруг, в случайных компаниях и так далее.
Здесь же важно признать ту реальность, в которой произошло зависание в этом сепарационном статусе. Скорее всего, вы обнаружите неготовность семейной системы к перераспределению границ и отказ в предоставлении подростку более адекватного контроля над своей жизнью.
Но еще более важно увидеть, что пребывание в стадии противозависимости лишает вас возможности здорового сотрудничества с родителями и окружением
Тем не менее выйдите на связь со своим внутренним Подростком и спросите его:
За что он беспокоится?
Чего боится?
На что злится?
Чего он добивается?
И что произойдет, если он перестанет так сильно влиять на вас?
Запишите его цели, ценности, потребности и переживания. Это то, что двигает вами сейчас.
Простить
На первый взгляд, внутреннего Подростка не за что прощать. Он делал все, что мог, ради вашей свободы и поиска новых способов адаптации при переходе из детского мира во взрослый. Но за всеми подростковыми защитами находится слишком много уязвимости: неуверенности в себе, ощущения собственной ненужности, стыда, одиночества и непонимания.
Вам необходимо простить своего Подростка за то, что, несмотря на сопротивление окружения, он предпринимал попытки отвоевать больше прав и отстаивал больше уважения — все это он делал для вас.
Он выдерживал страх потери любви родителей из-за своего желания не быть с ними так близко, как это было раньше. Он жил, боясь позора, насмешек или унижения от сверстников. И он долгое время ждал вашего внимания и сочувствия... Пришло время ему их дать.
Упражнение «Письмо внутреннему Подростку»
Напишите письмо своему внутреннему Подростку. Расскажите ему, что:
Вам очень жаль, что он так долго в одиночестве боролся за то, что было для вас очень важно.
До этого момента вы не знали, что внутри вас есть настолько преданная вам и вашему истинному «Я» субличность.
Только сейчас для вас стало понятно, в чем именно он нуждается.
Вы нисколько не осуждаете его за то, как неистово и агрессивно он борется за вас.
Сейчас вы обещаете всегда быть с ним рядом и заботиться о себе вместе с ним.
И что он может рассчитывать на вашу поддержку в отстаивании себя.
Поблагодарить
Начну издалека и расскажу одну историю. Однажды пришел ко мне в терапию клиент. Мы пообщались, и я говорю:
— Да у вас типичный кризис среднего возраста.
— А это нормально? — слышу в ответ.
— Это абсолютно естественно.
— А у других мужчин такое бывает или только мне не повезло?
— Вы, конечно, счастливчик, но у других тоже бывает.
— А у женщин бывает?
— Еще как!
— Ничего себе!
Я была удивлена, что этот кризис еще не распознается людьми как нормальный и естественный. И написала об этом пост.
«Если вам за 40 (плюс минус пара-тройка лет), и вам внезапно хочется жить лучше, чем вы себе позволяли… Если вам кажется, что вы совсем обнаглели, потому что уже не хотите тяжело и плохо, а хотите в удовольствие и с интересом… Если вы томитесь в смутном или явном беспокойстве, что все прекрасное проходит мимо, а вы его никак не догоняете… Если вы мечетесь из лысого в бородатого, из блондинки в брюнетку — и обратно, не зная, чем бы еще удовлетворить свой зуд к переменам… Если вы наконец стали думать: „а тем ли я занимаюсь“, „с тем ли живу“, „то ли делаю“… Если вы, как дикая лошадь, которая хочет сбросить седло, тоже хотите одичать и сбросить все свои „я должен/ должна“ и „надо“… Если вы вконец обнаглели и задумываетесь, что нет ника кого „правильно“, а есть то, как хочется, — и это, вероятно, то, к чему надо стремиться… И если вы обнаруживаете в себе это, то я вас поздравляю! Вы в кризисе среднего возраста. Именно он даст вам шанс на то, чтобы вы нашли себя настоящего».
Неожиданно под этим постом посыпались комментарии: «Мне 25, а все то же самое». Или: «Мне 30 лет, и я узнаю в этом себя».
И вот тут бы мне надо было всем снова рассказать, что так просыпается и активизируется внутренний Подросток — каждый раз, когда нам надо перейти на другой уровень себя.
Именно с помощью внутреннего Подростка мы выходим из слияния с прежним собой, прежним окружением, прежними правилами и представлениями. Мы берем его в союзники всегда, когда наша душа устала от старого образа себя. Поэтому внутренний Подросток — это наша важная часть, которая вытягивает нас из привычного мира и слияния с прежним образом жизни тогда, когда мы к готовы к переменам.
Это значит, что в каком бы сепарационном статусе мы ни задержались — в статусе Младенца или Ребенка, — при успешной работе с ними мы все равно выйдем к опоре на своего Подростка
В терапии это бывает очень заметно. Сначала человек приходит и рассказывает, как он нуждается в своем партнере, как бережет свою зависимость от него. Потом случается кризис. И вот клиент уже приходит и каждую встречу рассказывает, как все раздражает, мешает и ничего в этих зависимых отношениях уже не радует. И как ему нужно, чтобы партнер дал свободу, независимость и пространство для жизни.
Это и есть внутренний Подросток, который проснулся и готов все менять.
Подумайте, за что вы можете поблагодарить своего внутренне го Подростка? Если это ваша ведущая субличность, то наверняка он делает для вас что-то важное?
Упражнение «Выражение благодарности своему внутреннему Подростку»
Выделите себе время. Снова найдите связь со своим внутренним Подростком, представляя, где внутри вас локализуется та область, которую он занимает. Присмотритесь, в каких условиях он живет внутри вас. Затем напишите внутреннему Подростку письмо с благодарностью за все, что он для вас сделал. И за то, что продолжает сильно переживать за вашу независимость, непохожесть на других и право самому знать, кто вы и чего хотите.
Повторяйте этот ритуал благодарности столько раз, сколько чувствуете необходимость оставаться на связи с внутренним Под ростком, чтобы давать ему благодарность за его защиту и усилия по выстраиванию вашей безопасности.
Помочь
Недавно одна моя клиентка сказала, что любить подростков очень трудно. Как же я согласна! Вспоминаю период, когда моя старшая дочь была подростком. Наша любовь с ней напоминала поле битвы. Иногда с перемириями. Но все равно: мы бились друг об друга, чтобы разойтись по углам, а потом снова неизбежно сойтись. Иногда она говорила, что чем больше мы ругаемся, тем больше она меня любит. Но как я уставала от такой любви!
Для меня она была слишком выматывающая. Я плохо натренирована на такие страсти. И хотя я понимала (тогда чисто теоретически) задачи девочки в подростковом возрасте, но на практике эту смесь амбиций-агрессии-обесценивания-проверки границ и прочего я, прямо скажем, плохо выдерживала. И вот, хоть я до сих пор ненавижу слова моей мамы «вырастешь — поймешь», я выросла и теперь хорошо ее понимаю!
Я даже признаю, что была для нее совершенно невыносима в своем отвержении и одновременно высокомерии, когда была подростком. И то, что я принимала за нелюбовь, теперь мне кажется лишь ее защитой против моей подростковой наглости и попытки передела женской власти в доме.
С моей дочерью мы обе нуждались в отдалении. И обе бились за это. Я тоже хотела получить право не быть так близко. Она хотела получить свое право уйти.
Я прямо нутром ощущала, что она иногда специально вызывает во мне гнев. Это давало мне законное право отпихнуть ее подальше, а ей позволяло без лишней вины и на пол ном основании отойти от матери-злюки на комфортное расстояние.
И вот тут главное, что отличало меня от моей мамы, например, — возможность для нас обеих вернуться обратно в контакт. То есть я не погружала свою дочь в отвержение — за бунт против моего «размера» и моих правил. Я понимала, что слияние и отделение — это, конечно, важно, но в подростковом возрасте особенно ценна возможность возвращения в близость. Туда, откуда мы отошли, чтобы проверить, что и новые горизонты доступны, и старая пристань осталась.
Причем задача дочери была в том, чтобы отдаляться, а моя — стоять там же, где была
Но в процессе этих довольно агрессивных и обесценивающих отходов-нападок становится очевидной горькая материнская правда: как бы ни хотелось остаться принимающей и терпеливой матерью, для этого возраста, похоже, актуальными становятся другие реакции. А именно здоровое отражение и защита собственных границ, которые подросток активно проверяет.
С грустью и болью я понимала, что иногда дочь могла переживать это как нелюбовь. Но по-другому невозможно. Я понимала, что я могу лишь стоять на страже своих границ и точно не могу обеспечивать ее комфорт и спокойствие в этом процессе.
Именно мое отталкивание и в чем-то принуждение жить по моим правилам в моем пространстве в конечном итоге вынуждало мою дочь в чем-то приспосабливаться к нашему контакту на новых правилах.
С одной стороны, это и есть задача развития: сравнять уровень своих претензий с ограничениями, которые устанавливает взрослая женщина на своей территории — пока ты на этой территории. Смириться с тем, что пока многое не можется, не понимается, не получается, хотя и хочется. И с тем, что вокруг есть другие люди, в том числе старшие по рангу, к которым приходится искать свою лояльность. Все как в жизни. И в этом я вижу огромную задачу родителей в подростковом возрасте:
сталкивать подростка с его ограничениями и определять внешнюю реальность, к которой в будущем ему придется приспосабливаться
Потому что никто его такого прекрасного любить и ценить в мире не будет — даже за очень красивые глаза. Я каждый раз говорила своей дочери:
Ко всем правам, на которые ты претендуешь, будут добавляться обязанности. По-другому не бывает.
Невозможно только требовать от других хороших отношений и не вкладываться. Подумай, что ты можешь дать, кроме агрессии.
Я не только твоя мать — у меня много своей жизни и очень ограниченные ресурсы терпения. И я правда не обязана терпеть все, что ты пытаешься на мне проверить.
Но с другой стороны, я все время открывала ей ее собственную перспективу: «В твоем доме все точно будет по-другому. Со своим мужем будешь по-своему. Со своими детьми станешь поступать так, как хочешь. Рядом со мной — пока так, как я могу». Все же она еще девочка. Хоть и с претензией на взрослость.
Так же и ваше содействие внутреннему Подростку будет заключаться в том, чтобы помочь ему увидеть реальность других людей вокруг, сохранив при этом свою индивидуальность.
Вы должны помочь ему научиться, определяя свои границы, замечать чужие. Вам нужно показать ему, где находится выход из борьбы. Потому что внутренний Подросток часто не понимает, как можно сотрудничать с другими, не теряя при этом себя.
Упражнение «Возвращение себе адекватности»
В сепарационном статусе Подростка мы часто зависаем именно потому, что страстно желаем присвоить себе адекватность, то есть понять про себя, что с нами все ок. Сейчас поясню.
Вот представьте: есть семейная система, которая живет по своим правилам. В ней есть четко распределенные роли и — в связи с этим — ожидания от их носителей. Есть маломальские правила поведения в разных ситуациях и взаимодействиях друг с другом.
И вдруг у ребенка случается подростковый возраст. Вместе с ним — нормальный и закономерный бунт против этих самых ожиданий и требований. И вполне вероятно, что он сопротивляется действительно «больной», нарушенной и испорченной коммуникации.
Подросток всегда бьется за более здоровые формы взаимодействия: искренний контакт, уважение и прочее. И раз за разом оказывается непонятым и одиноким
С одной стороны, он уже не может «развидеть» свои потребности в «нормальных отношениях» и продолжает пытаться их добыть для себя. Но с другой, пусть и бессознательно, он может начать считать себя не совсем адекватным и «хорошим» для своих родных. И тогда попытка доказать себе, что «со мной все в порядке», превращается в повсеместную борьбу.
Я слышала немало историй, когда люди не могли завершить отделение от родителей до тех пор, пока внутри них жило это ощущение «неадекватности». Это всегда была очень напряженная битва, в которой уже выросший ребенок пытался доказать родителям или кому то одному из них, что с его чувствами, поведением или просьбами как раз все в порядке. Что он правильно думает, ощущает, предполагает.
И в этом отличие битвы за адекватность от просто сепарационных сражений, когда ребенок настаивает на своем праве чувствовать, думать и ощущать что-то отличное от родительских представлений.
В случае поиска собственной адекватности человек пробирается сквозь пелену суждений, которые ему прямо или косвенно транслирует семейная система: «Ты ненормальный, если так поступаешь! С тобой что-то не так, если ты так думаешь».
Да, вам не показалось — это самый настоящий газлайтинг разной степени интенсивности в зависимости от психических особенностей наших родителей
И тогда долгие годы человека терзают сомнения: действительно ли я нормальный? Адекватно ли мое поведение, чувства или переживания?
Сепарация в таком случае проходит все обязательные фазы. Сначала мы соглашаемся с чужим мнением, иногда даже не допуская, что может быть как-то по-другому. Потом мы возмущаемся и сопротивляемся чужому взгляду на себя. И часто бьемся за свою нормальность уже не только с родителями, но и со всеми окружающими.
Это путь распознавания и сверки своих реакций и ощущений с другими людьми. А потом приходим к пониманию, что то, как мы чувствуем, — нормально. То, как мы поступаем, — адекватно. И это становится главной ценностью: нет правильных и совершенных реакций. Есть адекватные.
Внимательно послушайте своего внутреннего Подростка: возможно, это именно то, за что он ведет ожесточенные бои со всеми вокруг, а не только с родителями. Скажите ему, что теперь у него есть вы, ваше взрослое «Я». И теперь вы сами можете решать, что нормально, а что — нет. И что только вы можете давать оценку его адекватности и нормальности. И в этом вы на его стороне.
В фильме «Гарри Поттер и Орден Феникса» есть момент, в котором подросток-Гарри видит фестрала — волшебное существо, похожее на скелет лошади, обтянутый черной кожей. Но мало кто верит Гарри — остальные не видят фестралов, потому что видеть их может только тот, кто был свидетелем чьей-то смерти. Гарри ощущает себя потерянным и очень одиноким. Но однажды он разговаривает с подругой Полумной Лавгуд, которая говорит важные для него слова: «Я тоже их вижу. Ты такой же нормальный, как и я». Нам всем нужна такая Полумна. Найдите ее внутри себя. Сверяйтесь и слышьте ее слова о том, что с вами все в порядке.
1 Эльконин Д. Б. «Психическое развитие в детских возрастах»
