Внутренний возраст: почему нас это волнует?

Наступает зрелость. Дальше включаются процессы старения. Эффект от них, конечно, проявляется не сразу. Но постепенно, с годами вкусовые рецепторы и зрение ослабевают, обмен веществ в организме замедляется, мышечная масса уменьшается, а вероятность появления хронических болезней увеличивается в разы. Срок запуска и скорость развития этих потенциальных изменений нашего тела зависит от образа жизни, окружающей среды и генетики.

Но вот парадокс — наше внутреннее ощущение возраста далеко не всегда соотносится с количеством прожитых лет и даже физическим состоянием. Кто-то, подобно Онегину, уже к 25 годам пресыщается жизнью, становится ворчливым пессимистом и ипохондриком. А кто-то, разменяв восьмой десяток, по-прежнему смотрит на мир взглядом ребенка. Результаты недавнего исследования Фонда Макартуров указывают на то, что большая часть старшего поколения не связывает свой возраст и состояние своего организма¹.

Возраст — это мера жизненного пути

Другой подход задает общество. Свадьба, рождение первого ребенка, срок обучения в университете — все эти события показывают изменение нашего статуса, переход с одной жизненной ступени на другую. Неслучайно в нашем обществе с давних времен существуют традиции отмечания важных дат, связанных с важными этапами жизни. Антропологи считают эти традиции наследниками первобытных «обрядов перехода» — церемоний, которые вводили человека в новую жизнь, проводили черту между прежней и новой жизнью.

Но в современном мире нет такой жесткой иерархии, как в первобытных племенах. Поэтому определить, когда человек взрослеет, переходит от юности к зрелости, становится трудно. Возрастные рамки становятся подвижными. Например, в 2012 году ВОЗ предложила такую схему возрастов: молодость — с 25 до 44 лет, зрелость — с 44 по 60, пожилой возраст — с 60 до 75 лет, старость — с 75 до 90 и больше. А еще в 2005 году большинство опрошенных считало, что старость начинается в 50 лет².

С понятием возраста связано прежде всего наше представление о том, как нам следует себя вести. Какие наши поступки будут приняты обществом, а какие — расценены как неуместные. Но если привычные ролевые модели «солидного бизнесмена», «мудрого отца», «заботливой бабушки» уходят в прошлое, вместе с ними мы теряем и тот якорь, который привязывал наше поведение к определенному возрасту.

Возраст — это поиск ответов на вопросы

Еще один подход к определению границ своего возраста предложил в 60-х годах американский психолог Эрик Эриксон. Он считал, что переход человека из одного возрастного периода в другой определяется способностью преодолевать личностные кризисы, которые вызываются несоответствием ожиданий и реальности.

Например, в раннем детстве ребенок понимает, что окружающие не всегда ведут себя так, как ему этого хочется. Возникает кризис доверия. Если ребенку удается его преодолеть, он успешно выстраивает свои отношения с миром и принимает для себя новые жизненные установки — «добродетели». Если же ребенок не находит положительного выхода из кризиса, он может потерять способность доверять другим, стать замкнутым и подозрительным.

У каждого возраста есть свои подводные камни. Преодолевая их, мы вновь находим смысл в жизни. И тогда важным для нас становится не только удержаться на одной понравившейся нам отметке, а осознать ценность нового этапа своей жизни. «Когда человек взрослеет, он неизбежно сталкивается с вызовами своему «Я», — размышляет возрастной психолог Галина Бурменская. — Наше ощущение возраста, наш внутренний возраст — это прежде всего показатель того, какие проблемы для нас сейчас наиболее важны, в чем мы видим смысл своей жизни именно в данный момент».