Для начала необходимо выяснить, какие потребности и в какой мере у человека удовлетворены. Ведь именно потребности порождают эмоции. В каком-то смысле они словно лампочки на приборной доске: загорелась красная, значит, что-то не в порядке, мигает зеленая — значит, надо продолжать в том же духе. Именно поэтому не существует правильных или неправильных эмоций.
Например, неудовлетворенная потребность в безопасности выражается в тревоге. Часто мы пытаемся снять тревогу с помощью еды. Это эффективно в моменте, но деструктивно на долгосрочной дистанции. Потребность в еде и потребность в безопасности — разные, а вот чувство умиротворения и покоя от их удовлетворения легко можно спутать. Поэтому мало слышать свои эмоции, важно понимать — какая причина их вызывает и к чему нас подталкивает. Так, жажда требует воды, а усталость — сна.
Особенно непросто бывает разобраться в ситуациях, когда мы испытываем эмоции от сразу нескольких потребностей или когда способ удовлетворения этих потребностей для нас неочевиден.
Например, потребность в принадлежности и идентичности может вступить в противоречие с потребностью в свободе и преодолении препятствий. Если такое происходит, то мы начинаем совершать поступки, смысла которых не можем объяснить даже сами себе. Зачем мы конфликтуем с лидером группы, если от принадлежности к ней зависит наше благополучие?
Дело в том, что преодоление препятствий — это эволюционно заложенная потребность. Она есть даже у дождевого червя
Физиолог Иван Павлов назвал эту потребность «рефлексом свободы». Живое существо преодолевает встретившееся препятствие, чтобы не стать заложником ограничений, которые могут стать причиной гибели. Жеребенок, запутавшийся в кустарнике, либо преодолеет это препятствие, либо будет съеден. На протяжении тысячелетий выживали те, кто сопротивлялся и боролся за жизнь, а не те, кто покорялся данности.
Человек преодолевает не только препятствия, ограничивающие его физические потребности, но и те, что ограничивают его сознание и поиск смыслов. Потребность в смыслах — специфическая, свойственная только человеку. Если она не удовлетворена, то мы испытываем тоску. Тоска ведет к апатии и депрессии, что в свою очередь угрожает качеству жизни. Поэтому принадлежность к группе может стать помехой на пути поиска новых смыслов и свободы. Ведь любая группа требует от своих членов соответствия определенным требованиям, мировоззрению и правилам. Внутри группы хорошо, но может стать тесно, а значит — опасно.
Проблема прокрастинации тоже лежит в области понимания своих потребностей. Большое количество задач, иногда без видимого и очевидного способа их решения, порождают избегающее поведение. Причина в том, что, когда мы не знаем, как удовлетворить потребность, мы впадаем в фрустрацию — состояние эмоционального и мотивационного тупика. Чтобы преодолеть фрустрацию, нужно понять, как удовлетворить ту или иную потребность и какие для этого требуются ресурсы. Прокрастинация снимается пошаговой инструкцией, поддержкой среды и промежуточными вознаграждениями.
Такой фрустрации особенно подвержены подростки, которые стоят на пороге зрелости. Жизнь часто представляется им пугающей и непонятной, полной неразрешимых проблем и непосильных задач. Тогда и начинаются всевозможные стратегии избегания взросления и пролонгированная инфантильность.
В Политехническом музее в Москве 12 ноября стартует научный трек «Зачем нужны эмоции?». На занятиях студенты узнают, как возникают эмоции, почему нам бывает весело и грустно, какую роль в этом играют гормоны, разберутся в устройстве нервной системы, поймут, как эмоции связаны с нашим поведением и потребностями. Узнать детали можно .
Психолог, нейропсихолог, аспирант Московского института психоанализа
