Стать отцом самому себе
Все началось с твита пользователя @vanyagradoboev: молодой человек
В начальной школе общение с отцом у Вани сошло на нет — одна из редких встреч с ним случилась, когда молодой человек получил права и купил первую машину. «Нам нужно было съездить в поселок, и я застрял в снегу. Пока я пытался выбраться, отец сидел на заднем сиденье и стебался. Его фразу „Ну ты и водила“ я помню по сей день. С того дня прошло больше 14 лет, больше я его не видел. Сейчас я отличный водитель, пап. Намного лучше, чем был ты», — пишет Ваня.
Впоследствии Иван «много говорил об отце» с психотерпевтом. Это помогло ему понять, что его папа был «глубоко травмированным человеком и пережил много плохого», а у него самого не осталось обид, кроме чувства грусти из-за того, что его еще ребенком отверг тот, кто «должен был быть опорой». Фактическое отсутствие отца, как признается Иван, сформировало в нем «чувство незащищенности перед миром», и лишь к тридцати годам ему удалось «стать отцом самому себе».
Пример Вани — не единственный: в ответах к его истории другие мужчины разного возраста поделились и своим опытом общения с отцами. О чем они рассказывали и у всех ли такие негативные воспоминания?
Домашнее насилие
«Отец всю жизнь пил, орал и бил нас с сестрой. Я не пью, не курю, стараюсь сдерживать себя в гневе, что, конечно, получается с трудом при таком бэкграунде», — признается пользователь @massarakch. Впрочем, даже в этой ситуации молодой человек находит небольшой плюс — например, благодаря папе, чьего прихода домой боялись домашние, он научился работать руками и разбираться в технике.
Игнорирование
У @myhousemaker отношения с отцом оборвались вскоре после развода родителей — увидеться с ним получалось только на Новый год и в день рождения. С 17-18 лет молодой человек сам решил пойти на контакт с папой — звонил ему, напоминал о себе, просил «привезти-отвезти». На то, чтобы тот стал полноценно участвовать в его жизни, @myhousemaker потребовалось около 6 лет. За эти годы он не только сблизился с папой и его новой семьей, но и научился «ценить каждого родственника».
Пример для подражания
@No_Hick_Club вспоминает, что «отец не всегда был идеальным», но оставался образцом упорства и «непробиваемого спокойствия». «Он научил меня строить, обращаться со всеми инструментами и станками, ездить на велосипеде, мотоцикле, автомобиле, разделывать туши животных, забивать птицу, следить за хозяйством, огородом», — делится мужчина. Кроме того, папа для него стал примером, что отцом не поздно стать и после пятидесяти и возраст — не самое страшное в жизни.
Другого пользователя отец научил тому, какими должны быть отношения между супругами. «Мама сложный по характеру человек, они часто ссорились, но если она не стеснялась при нас с братьями говорить, какой он никчемный, то папа ни разу ничего плохого про нее не сказал», — делится @Eto_Misha. По его словам, после ссор папа просил сына не обижаться на мать, ведь она ругается потому, что ей тяжело. «Папа говорил, что я очень похож на него в молодости, не только внешне. Возможно поэтому он, казалось, глубоко меня понимал и поддерживал даже там, где не был согласен», — говорит молодой человек.
О хороших отношениях с отцом говорит и @iampunkoff: «Папа для меня — эталон доброты, трудолюбия и изобретательности. Благодарен ему за все знания и опыт, которые сделали меня тем, кто я есть. Мы мастерили катер, строили дом, занимались бизнесом», — рассказывает пользователь.
«Аргумент, что „у ребенка должен быть отец, хотя бы такой“, не работает»
Ольга Агафонова, психолог
Каким должен быть отец?
Хороший отец — это тот папа, который интересуется ребенком, присутствует в его жизни. Он в меру добрый: как и у мамы, у него есть разный эмоциональный заряд, он может показать себя и радостным, и злым. Это помогает ребенку расширить свое восприятие мира, понять, что к папе всегда можно обратиться, наконец, развить свой эмоциональный интеллект.
Когда мы говорим о наличии отца в жизни ребенка любого пола, то папа в таком случае не должен быть номинальным. Он не должен быть как «мебель», сидеть и играть в компьютер или просто возвращаться с работы вечером домой, когда ребенок ложится спать. Это не призрачный папа, который «придет и накажет». Если речь о включенном отце, который есть в мире ребенка, разговаривает с ним и поддерживает, то он обязан проявлять себя в его жизни.
Еще более худшая история, если папа — агрессор: если он деспотичен, бьет ребенка, то такой человек не должен присутствовать в его жизни. Что делать в такой ситуации другим взрослым — маме, бабушкам, дедушкам? Исключить отца из жизни ребенка. Если же у ребенка нет папы, но, например, есть дедушка, то он может стать опорной фигурой в его жизни и заменить собой отца. Аргумент, что «у ребенка должен быть отец, хотя бы такой», не работает.
Такому папе лучше быть как минимум на расстоянии, ведь жить с ним и быть в страхе — прямой путь к неврозам, девиантному поведению и не только
Иногда взрослым важно, чтобы отец хотя бы «поминально» был в жизни ребенка. Как «папа-космонавт» — он постоянно занят, но он есть. Это социально одобряемая практика, ведь вроде же положено, чтобы семья была полной, поэтому часто «какой-никакой, но есть» или «у тебя есть папа, ты „нормальный“ и семья у тебя „нормальная“». Сейчас, мне кажется, это уже менее ярко проявляется, чем у прошлых поколений лет 10-20 назад или и еще раньше, когда жена должна была терпеть, если папа агрессивный. Эта социальная нотка остается и сегодня, но это не значит, что такая логика верная и полезна для ребенка.
Те, кто вырос без отца, — и мужчины, и женщины — могут испытывать сложности в будущем родительстве, задумываться, смогут ли сами они стать родителями, ведь они не знают, что делать и как себя вести. Это, как и другие последствия «неидеального» отца в жизни, сугубо индивидуально. Кто-то вырастает крепким и опирается на себя, а кто-то всю жизнь ищет и пытается найти фигуру, которая заменит отца, что сигнализирует о нарушениях привязанности.
Стоит ли общаться с отцом, воспоминания о котором плохие?
Тут надо исходить из того, хочется ли с ним вообще общаться. И для чего? А он хочет? Здесь, как и с последствиями, все очень индивидуально. Хорошо, если отец понял свои огрехи, раскаялся и готов пообщаться с сыном или дочерью во взрослом возрасте, перейти на новый уровень в их отношениях. А если батя так ничего и не понял? В смысле, для него все нормально. И мыслит он, к примеру, по принципу: «Я из тебя человека вырастил! Недоволен? Значит, мало били».
К сожалению, не всегда и не со всеми можно договориться. Для этого нужно участие и согласие обоих сторон. Если взрослый ребенок хочет выяснить отношения и закрыть для себя гештальт, понимая, что это не совсем обязательно приводит к налаживанию отношений, — это одно. Даже с таким пониманием, как правило, подобные выяснения все равно болезненны.
А если человек по-прежнему надеется, ищет в реальном отце того «хорошего», о котором все детство (а может, и не только детство) мечтал, ради которого оправдывал агрессию и равнодушие реального родителя, то может никого не найти. И по факту именно так и происходит чаще всего. Тогда процесс общения с отцом может быть очень болезненным.
Детская вера, неумирающая надежда, что отец все поймет, исправится, станет для своего родного ребенка любящим, участливым, заботливым, к сожалению, не всегда находит подтверждение в реальности
И это правда больно. И за этим следует много разочарования, негативных эмоций по отношению к отцу, иногда и к матери, к себе, к миру. Не все могут стойко пройти этот момент, и вообще не все могут его пройти: иногда люди «застревают», «зависают» на этих переживаниях.
В таком случае как раз и пригодится работа с психологом. Можно в одиночку пытаться справиться с событиями прошлого и уверять себя, что «сам все смогу», но на деле таскать на себе груз непрожитых отношений и не иметь возможности от этого груза освободиться. Не потому, что человек какой-то «слабый» (или какой-то там еще с неприглядными эпитетами), а потому что, когда мы находимся в ситуации, погружены в нее, не можем иногда увидеть и заметить какие-то важные детали, которые мешают самому расстаться с этой темой.
Психодраматерапевт, сексотерапевт, нейропсихолог, специалист в области семейной, перинатальной и детской психологии, EMDR-терапевт, постоянная ведущая Московской психодраматической конференции.