«Я стояла на кухне к ним спиной и была тем счастливым человеком, который точно не ожидает удара»
Алана (32 года)
Я приехала в Италию по образовательной программе — выиграла грант на отделении дизайна. Мечтала об этой поездке, но реальность, встретившая меня в Падуе, оказалась даже ярче и волшебней, чем я себе представляла.
Я попала в коллектив студентов-единомышленников, которые, как и я, жили искусством. В свободное время мы ходили по музеям и галереям, бродили по городу, рисовали c натуры. Так что вначале я влюбилась в Италию, ее жизнь, которая начинается с чашки крепкого эспрессо у стойки бара, и целый день чуть кружится голова от прогулки по улицам, где оживают то сцены Римской империи, то неожиданно, с настенной фрески внутреннего дворика, встречаешься с женским взглядом эпохи Возрождением.
Яркие краски тратторий и витрин, звуки итальянской речи, запахи кофе и хрустящего хлеба — все это так вдохновляло, что я бесконечно делала зарисовки, фотографировала и учила язык.
С ним мы познакомились в уличном кафе, где я рисовала. Я часто встречала его там в часы аперитива, когда итальянцы приходят пообщаться за бокалом вина.
Винченцо был окружен компанией друзей, и, встречаясь взглядами, мы улыбались друг другу, как хорошие знакомые
Однажды он пришел один. Подошел к моему столику, мы заговорили. Мне сразу было с ним легко. Не скрою, к тому моменту я прекрасно знала, как общительны могут быть итальянцы и эта страстная в тебе заинтересованность порой оказывалось лишь настроением момента. Ведь каждый проживаемый день своей жизни они стараются украшать и наполнять эмоциями. Но дальше одного разговора отношения могут и не зайти.
Тем не менее мы договорились встретиться на следующий день. Он пригласил меня на ужин. На выходные мы отправились на машине по средневековым городкам, он показывал потаенные от глаз туристов уголки. Мы стремительно поняли, что близкие люди и хотим быть вместе. Через полгода мы поженились.
Я вошла в самый насыщенный период своей жизни. У меня был любимый мужчина, дело, которое я обожала. Я жила в стране, которую всем сердцем полюбила. Настолько, что порой казалось — прежде я здесь уже жила. Я ходила по улицам, и у меня было чувство внутреннего узнавания.
Надин появилась в моей жизни через три года. Я решила заняться спортом, она была моим персональным тренером. Мы стали общаться ближе — вместе бегали по утрам, занимались йогой в горах. Надин, как и я, была в Италии иностранкой. Однако если я чувствовала, что страна с первых дней приняла меня, и, гуляя по улочкам, испытывала чувство, будто когда-то я здесь уже жила, то ее отношения с этим местом были куда менее дружелюбны.
Приехала она потому, что ей нужна была работа, чтобы содержать оставшихся на Балканах мать и младшего брата
Казалось, эта девушка запрещала себе быть заметной, заявить право на свои желания, и жизнь ее была соткана из обязательств.
Мне было обидно, что она сознательно лишает себя права на собственную жизнь. Я создавала одежду, увлекалась фотографией, и мне захотелось показать ей, что она может быть другой. Хотелось, чтобы ее природную красоту и внутреннюю женскую силу увидела не только я.
Я стала создавать для Надин новые образы и устраивала фотосъемки. Я видела ее меняющуюся осанку и выражение лица, в ней постепенно появлялась большая уверенность в себе. Я, по натуре человек гостеприимный и общительный, часто устраивала у нас в доме вечеринки, и среди гостей почти всегда была Надин. «Наша Надин», как я говорила мужу.
Сейчас смешно об этом вспоминать, но именно я первая сказала ему: «Хорошо бы познакомить ее с достойным мужчиной». «Я не верю в такие знакомства. Тут лучше довериться судьбе», — ответил он мне. Судьбе…
Когда мы расстались, меня мучил вопрос: были ли они уже близки, когда он это ответил
Хорошо помню один из вечеров: я готовила ужин и обнаружила, что мне не хватает овощей. Отправила Надин с Винченцо в соседнюю лавочку, и они смеялись в коридоре, объясняя нашему псу, что не возьмут его на прогулку. Я стояла на кухне к ним спиной и была тем счастливым человеком, который точно не ожидает никакого удара.
Честно говоря, до сих пор не до конца понимаю, как это могло произойти. В какой момент что-то надломилось в наших отношениях, но я этого не почувствовала? Позже он обвинял меня в том, что я больше занималась своей работой, перестала уделять ему внимание, когда у него были проблемы с бизнесом.
Это был трудный для нас обоих период. В России серьезно заболела мама. Я стала часто уезжать. Возвращаясь, полностью уходила в работу над стартапом, который мы начинали с однокурстником. Мне казалось, Винченцо понимает и поддерживает меня. Но ему самому нужна была помощь. И Надин, которую я привела в дом, оказалась рядом. Ведь я сумела внушить ей, что она красивая, раскованная, сексуальная, молодая. Достойна собственной насыщенной жизни. Достойна быть счастливой. Моя Галатея услышала меня. И решила, что счастливой она станет с моим мужчиной.
Мне больно от того, что о происходившем я узнала не от мужа, а от одной из подруг
Она долго не решалась сказать мне, что их видят вместе. И, очевидно, они не просто друзья.
Расстаться было решением мужа. По его словам, я стала другой. Мы потеряли взаимопонимание. «Это из-за Надин? — бросила я ему. — Ну найди же в себе силы сказать правду».
Поначалу он отрицал это. Между нами было немало разговоров. Я плакала. Унижалась. И наконец услышала: «Да, она выслушивала меня, когда случился разлад с бизнес-партнерами. Надо было что-то решать с банковским заемом. Она сказала, что будет рядом». «Почему ты не рассказал мне об этом?» — «Ты была занята собой».
Я пыталась связаться с Надин. Она не отвечала. И в какой-то момент почувствовала: либо я окончательно падаю в бездну отчаяния и саморазрушения, теряю и любимого мужчину, и веру в себя, в дружбу, в возможность какого-либо доверия, либо нахожу в себе силы отпустить ситуацию.
Я порвала все отношения с Винченцо, ушла из дома, забрав нашу собаку
Ушла в работу — мы с моим однокурстником отшивали коллекцию днями и ночами. Предстоял первый серьезный показ. Параллельно я готовились к защите диплома. Эмоционально словно плыла в глубокой толще воды, но уже с внутренним ощущением — я выплыву.
Я защитила диплом. Коллекция имела успех, мы нашли первых клиентов и стали налаживать контакты по производству и реализации моделей. Я поняла, что моя страсть к моде перестала быть хобби и становится профессией, помогающей мне встать на ноги.
В эти дни я встретила на улице Надин. Увидев меня, она прищурилась, но предпочла сделать вид, что не узнает. Я отметила, что мой план удался — передо мной была гораздо более уверенная в себе, уже по-другому одетая молодая женщина. «Молодец, хорошая работа», — похвалила я себя, и от этой мысли мне стало лишь весело. Я поняла, что перелистываю эту страницу.
И вот тут он начал неожиданно мне писать. Мы встретились. Я думала, что Винченцо заговорит о разводе. Но нет, сразу дал мне понять, что он один. Ему дорого все, что между нами было. Он многое переосмыслил. Он не предлагал мне вернуться, хотя мне показалось, что он просто не осмелился об этом заговорить. Предложил встретиться еще раз, и чтобы я взяла с собой нашу собаку. «Съездим на выходные к морю, как раньше», — сказал он.
«Как раньше» не бывает», — ответила я. «Это правда, — улыбнулся он. — Значит, будет по-другому?» Я ничего не ответила. Я смотрела на него и чувствовала — это не чужой мне человек. И я, наверное, с радостью с ним встречусь. Верю ли я в продолжение? Думаю, что нет. Уже не удастся, как в тот вечер, повернуться к нему спиной, не ожидая удара.
