Многие из нас из раза в раз попадают в неприятные обстоятельства, вновь и вновь отыгрывая одну и ту же роль. Этот поведенческий паттерн, основанный на психологической травме, и называется негативным сценарием.
Одна моя клиентка пришла с запросом — у нее сложности в общении с родственниками, для которых она делает все: кормит, поит, обеспечивает, а они не слушаются, не ведут так, как она от них этого ожидает, не хотят жить по ее правилам.
Другой джентльмен разводился с седьмой женой. Семь раз он объяснял себе, что проблемы в них, но неожиданно обнаружил, что седьмая возлюбленная под конец брака стала поразительно похожа на первую, как и все остальные до нее. Так как женщины не были между собой знакомы, он предположил, что дело в нем и в его жизни повторяется какой-то сценарий.
Главный признак жертвы — искреннее убеждение человека, что ему не повезло в жизни
В данном контексте «жертва» — человек, ощущающий себя заложником обстоятельств, в которых он находится. Например, тот самый джентльмен и клиентка — они оба убеждены, что в их проблемах виноваты другие (у одного — жены, а у другой — родственники).
Возможно, на вас кричат на работе, но у вас кредит и маленькие дети, и поэтому вы молчите и держитесь за нее изо всех сил. Или вы живете с мужчиной, который приезжает только по ночам, причем вам это не нравится, но вы остаетесь в таких отношениях. В обоих случаях вы ведете себя как жертва. За этой моделью поведения стоит психологическая травма и сценарий, который вы будете постоянно повторять, если не проработаете травму.
ТРЕУГОЛЬНИК КАРПМАНА
В английском языке есть выражение: «Для танго нужны двое». С «жертвой» то же самое: ей всегда нужна «компания» в виде «агрессора» и «спасателя». Это три привычные роли треугольника Карпмана. Все, кто в нем находится, извлекают из этого выгоду.
Разберем, как он работает на примере сказки Пушкина «О рыбаке и рыбке», где жили старик и старуха. Треугольник включается, когда появляется золотая рыбка. Старуха становится агрессором, раз за разом посылая мужа к морю с новым требованием и таская слуг за волосы, старик — жертвой, а рыбка — спасателем.
В треугольнике роли меняются, и жертва всегда становится агрессором, как та старуха. Когда она получала то, что загадала, через небольшое время снова требовала того, чего ей не хватает. Даже став царицей, она остается жертвой и бессознательно ведет ситуацию к краху.
В популярном последние 50 лет трансакционном анализе принято считать, что любое высказывание сводится к одной из четырех формул:
- Я хороший — ты плохой;
- Я плохой — ты хороший;
- Я плохой — ты плохой;
- Я хороший — ты хороший.
Жертва всегда живет в мире, где она плохая и есть кто-то хороший, кому она завидует, но никогда в этом не признается
С помощью внутренних интеллектуальных приемов она пытается выйти в модель поведения: я хороший — ты плохой. Либо удовлетворяется схемой, что все плохие, но втайне надеется, что она хоть немного лучше остальных, как минимум потому, что она страдает, а боль достойна похвалы и почтения.
Ее проблема в том, что оказаться плохой для нее невыносимо больно, и жертва наслаждается триумфом: она невинно пострадала, поэтому ей положена компенсация. И если она неощутима (неизмерима), то жертва построит ее в своей голове — это ее как бы уверяет в том, что она лучше других. Например, у человека сломалась машина, хотя она и раньше барахлила, он звонит друзьям, кто-то не снимает трубку, кто-то занят. И он начинает злиться, обвинять друзей, что они не помогли ему, бросили в беде, но не может признать, что в произошедшем отчасти есть его ответственность.
Был популярный мем о том, как расстаться с девушкой: «Дело не в тебе, просто я тебя недостоин». Это попытка сыграть на сценарии жертвы. Мужчина как бы говорит: «Я тебя бросаю, но, чтобы избежать скандала, мы оба будем жертвами непреодолимых обстоятельств, где ничего нельзя поделать».
СТРАХ ПРОИГРАТЬ
Жертва бессознательно ориентируется на неудачу, и ей обычно трудно разрешить себе ошибаться. Даже если на работе человек — великий ученый, то в собственный жизни никогда не исследователь. Чтобы это вылечить в ходе психотерапии, клиента нужно систематически ставить в условия, где он много раз пробует то, что у него не получается. В работе с терапевтом он учится извлекать полезные выводы из проигрыша, вместо страданий из-за неудач.
Это то, что делает любой ребенок, когда учится ходить, — ведь для этого нужно пробовать делать шаги снова и снова. Правда в том, что неуспешные попытки ходить становятся успешными попытками падать. А навык падать безопасно бывает более важным, чем ходить.
Как только человек разрешит себе и научится падать, когда он перестанет обесценивать опыт падения, — сценарий жертвы в его жизни выключится.
Об эксперте
Денис Макаровский — психотерапевт и клинический психолог, специализируется на работе с зависимым поведением при помощи: ДПДГ, Эриксоновского гипноза и провокативной психотерапии. Его блог.
