Московский автолюбитель проводит в пробках в среднем 127 часов в год1 — больше, чем житель любой другой европейской столицы. Какое уж тут средство передвижения — очевидно ведь, что в большинстве случаев на метро было бы быстрее. По России цифры, разумеется, будут другими. Но и дороги тоже.
В общем, автомобиль далеко не всегда удобен, если нам нужно добраться из точки А в точку Б. Однако это ничуть не останавливает сотни тысяч россиян, которые просто не мыслят своей жизни без машины.
Инструмент свободы
«Я постоянно выезжаю к клиентам на дом, — рассказывает стилист и парикмахер 38-летняя Вера. — И как бы я тащилась в метро с огромными кейсами косметики и инструментов? Я лучше выеду на час раньше, но добраться без машины мне просто нереально».
Совсем другие аргументы приводит 43-летняя маркетолог Жанна: «Я живу в машине. Тут мне никто не наступит на ногу, не пристанет с идиотскими вопросами. Если у меня встреча с утра, я могу выскочить из дома ненакрашенной и голодной — я знаю, что успею в пробках и накраситься, и выпить кофе, и перекусить, да еще и сделать десяток важных звонков».
В сущности, Вера и Жанна имеют в виду одно и то же — автомобиль дает им новую степень автономии
«Говоря о машине, мы в первую очередь говорим о свободе, — уверена психолог Елена Станковская. — Машина облегчает перемещения в пространстве, выбор направления, организацию времени. И женщины, наверное, это чувствуют острее, поскольку расширяются не только их физические, но и гендерные возможности». И хотя женщина за рулем давно уже никого не удивляет, изначально это все-таки «вторжение» на исконно мужскую территорию.
Уже одного этого соображения достаточно, чтобы объяснить зависимость от автомобиля. Мы можем отказаться от множества приятных или полезных вещей, но от собственной свободы — в последнюю очередь. Не потому ли лишение водительских прав автомобилист переживает как тяжелый удар, сродни тюремному заключению или увечью?
Личное пространство
Есть ли «женская» и «мужская» зависимость от автомобиля? «На самом деле разница невелика», — считает этнопсихолог и страстный автолюбитель Тоби Натан. Отмечая, однако, что мужчины больше ценят технические свойства автомобиля и его внешний вид, а женщинам часто важнее внутреннее пространство.
«Я, даже припарковавшись, иногда еще сижу несколько минут в машине, — подтверждает 47-летняя Марина, инженер-технолог. — У меня там любимые вещи, какие-то талисманы свои расставлены-развешаны. Это мое убежище».
И это очень важное признание. Машина служит нам домом вне дома, а значит, в каком-то смысле и крепостью. Ну, или хотя бы коконом, который может защитить, если что-то идет не так. «Когда у нас случаются конфликты с мужем, я сажусь в машину и еду покататься без всякой цели, — рассказывает 33-летняя Лариса, риелтор. — Меня это успокаивает».
Наше восприятие автомобиля как безопасного личного пространства прекрасно осознают и дизайнеры. При разработке современных машин интерьеру уделяется едва ли не больше времени и внимания, чем внешнему виду.
Продолжение «Я»
Но есть и немало других причин, по которым мы зависим от своих «железных коней». «У меня джип Volvo, — рассказывает 46-летняя Светлана, миниатюрная, хрупкая женщина. — Мы с ним «работаем на контрасте»: я маленькая, он — огромный».
А 32-летняя Дарья выбрала как раз маленький автомобиль — Mini. Да еще и украсила фары кокетливыми наклейками в виде загнутых ресниц. «Ну потому что эта машина — точно девочка! — рассказывает она. — А до этого у меня был RAV4, и это, конечно, был мальчик. Я обязательно даю машинам имена и вообще всячески их очеловечиваю». Что, кстати, абсолютно естественно.
Раз уж автомобиль служит для многих продолжением собственного тела, то его модель, дизайн и мощность — наш способ предъявить себя миру
Представьте себе ситуацию: вы купили автомобиль и радостно сообщаете об этом другу, а через несколько дней узнаете, что друг приобрел точно такой же. Ваша реакция? Оказывается, она сильно зависит от образования и социальной среды2.
«Синие воротнички», представители условного «рабочего класса», в большинстве своем воспринимали это известие позитивно. И даже расценивали покупку друга как подтверждение правильности собственного выбора и укрепление связи с другими людьми.
А вот представители «среднего класса», склонные демонстрировать свой вкус и статус, чаще чувствовали в сходном выборе угрозу своей идентичности и уникальности предпочтений.
Мечта о контроле
Тоби Натан считает, что с точки зрения нашей психологии внешний вид машины важнее ее практического предназначения: «Большинство конструкторов делают ставку на функцию — ездить. Но они забывают о главном в машине — в ней обязательно должна быть частица воплотившейся мечты».
Значит ли это, что мы откажемся от машин, если автопроизводители, сговорившись, возьмутся выпускать лишь уродливые ящики на колесах? Едва ли, признает Тоби Натан. Ведь вождение — это нечто гораздо большее, чем вращение руля и переключение рычага.
Это акт абсолютного контроля, и в полноте нашей власти над машиной мы немного уподобляемся богам. Недаром ведь самый первый паровой автомобиль носил название «Послушный», напоминает Тоби Натан.
С этим согласна и Елена Станковская, замечая, что для женщин этот аспект, возможно, играет даже большую роль, чем для мужчин: «Я могу управлять тонной металла, от движения моих рук, пусть и не сильных, эта тонна приходит в движение и целиком подчиняется моей воле!» Это ощущение всевластия — разумеется, еще одна причина нашей любовной зависимости от бездушных механизмов.
И немного секса
Чувственные полуобнаженные красавицы возникают в автомобильной рекламе постоянно. Однако Тоби Натан уверен, что это не причина, а лишь следствие того, что на бессознательном уровне машины у многих из нас вызывают ассоциации с сексом. Он считает обольстительными сами автомобили и даже признается, что во сне ему несколько раз случалось путать машину с женщиной...
Что же до истинной причины автомобильной аддикции, то, возможно, ближе других к ней подошли психологи Оксфордского университета Питер Марш и Питер Коллет.
«Удовольствие от езды на автомобиле имеет чисто сексуальную природу, — уверяют они. — Человеческое тело реагирует на ускорение в пространстве нервными импульсами и сокращением мышц. Особенно чувствительна к ускорению область шеи. В целом же эти нервные и мышечные реакции приводят тело в состояние физического возбуждения».3
Затем центральная нервная система «транслирует» эту телесную реакцию на язык эмоций
Доминирующей эмоцией у некоторых людей может оказаться, например, страх. Зато многие другие испытывают безусловное и отчетливое удовольствие.
«Причем эти водители также признают присутствие страха и максимальной собранности, сконцентрированности, — подчеркивают Марш и Коллетт. — Однако они в состоянии контролировать свои эмоции — во многом потому, что контролируют и само ускорение. Результатом может стать мощнейший эмоциональный выплеск, который в некоторых случаях вполне сопоставим с оргазмом».
И после этого вы все еще удивляетесь тому, что мы не торопимся пересесть на метро или велосипеды?
Чем автомобили нас соблазняют? Шесть моделей отношений
Джипы незаменимы в условиях бездорожья, на маленьких городских автомобилях удобнее парковаться и сновать в пробках, а спорткары нужны, чтобы ставить рекорды скорости на гоночных трассах. Но покупаем мы их вовсе не поэтому. Их эротическая привлекательность в том, что они позволяют осуществить фантазию, исполнить мечту детства или воплотить образ, пришедший к нам из глубин истории. Свою классификацию автомобилей и их владельцев предлагает этнопсихолог Тоби Натан.
1 Исследование проведено компанией TomTom, крупнейшим европейским производителем автомобильных навигаторов, в 2013 году.
2 N. Stephens, H. Markus, S. Townsend «Choice as an Act of Meaning: The Case of Social Class», Journal of Personality and Social Psychology, 2007, vol. 93, № 5.
3 P. Marsh, P. Collett «Driving Passion: The Psychology of the Car» (Jonathan Cape, 1986).
