Мы рождаемся на свет, не обладая информацией о себе. Потом от окружающих узнаем свое имя и пол, достоинства и недостатки, шаг за шагом вместе с другими людьми создавая, «конструируя» себя. Создавать себя и значит писать историю своей жизни. А она продолжается, и разным событиям мы придаем уже определенный смысл: учитываем факты, которые совпадают с нашими сформированными представлениями о себе, и не замечаем другие. Мы словно стремимся к тому, чтобы все сюжетные линии нашей жизненной истории были между собой согласованы.
Андрея и Игоря задержал в автобусе контролер и взял с обоих штраф. Андрей мрачно задумался о том, что ему никогда и ни в чем не везло. Игорь же выглядел довольным: «Единственный контролер за целых три месяца!» Казалось бы, юноши попали в одинаковую ситуацию, но Андрей посчитал себя жертвой обстоятельств, а Игорь — победителем. Смысл одного и того же события для них оказался разным.
Игорь вырос в небогатой семье и в детстве много болел. Но потом выиграл международную стипендию, поступил в престижный вуз, и сегодня все считают его успешным человеком. Вспоминая детские болезни, одиночество и неудачи, Игорь говорит: «Я привык справляться с трудностями».
Андрей в детстве тоже болел. Бабушка часто называла его «нашим горюшком», мама — «бедным ребенком», папа — «недоразумением». В детском саду, школе мальчика тоже критиковали. Уже зная о себе много плохого, он запоминал негатив, потому что верил: это правда. Андрей тоже получил международную стипендию, но считает это случайностью на фоне предыдущей цепочки событий, которые он называет неудачами.
В истории жизни Андрея, написанной им самим с помощью окружающих, все события свидетельствуют о том, что он — жертва. Но юноша мог бы перестать чувствовать себя неудачником, обратившись к нарративному терапевту и изменив собственное представление о себе.
Кому это нужно
Нарративный метод появился в начале 80-х годов прошлого века в Австралии. В России нарративные консультанты начали работать с 2000-х. Narrative в переводе с английского означает «рассказ», «повествование». Рассказать о своей жизни так или иначе способен каждый: к нарративному консультанту могут обратиться любой человек или группа людей, какими бы ни были их проблемы. Консультанты работают и с пациентами, которым поставлены психиатрические диагнозы, и с совсем маленькими детьми — при этом используются рисунки или игрушки. Нарративный подход активно применяется в семейной терапии — на сегодняшний день это ведущее направление в этой области.
Переписать свою историю
Наша жизнь состоит из множества событий, но обычно мы обращаем внимание на те из них, которые подтверждают уже сконструированные нами истории — нарративные консультанты называют их «доминирующими». А эпизоды, которые противоречат им, мы считаем случайными.
У 13-летней Галины уже сложилась доминирующая история о том, что она стеснительная и замкнутая девочка. Она хорошо запомнила тот день, когда распределяли роли в школьном спектакле: Галя очень хотела играть в нем, но не решилась об этом сказать. За несколько месяцев до этого она подала заявку на участие в телевизионном конкурсе, а летом познакомилась с компанией ребят. Но этим эпизодам не было места в главной истории Гали о себе стеснительной, и девочка не обратила на них внимания.
Через несколько лет Галина рассказала нарративному консультанту о том, что у нее проблемы на работе и в личной жизни, а все потому, что она всегда была замкнутой. Консультант же, задавая вопросы, помог ей припомнить в деталях, наделить новым смыслом эпизоды, не вписывающиеся в привычную и уже не устраивающую девушку историю (на языке нарративного метода — «проблемно-насыщенную»). Привычный взгляд на себя «Я замкнутая и не умею общаться» сменился альтернативным «Я интересна другим людям, а они — мне».
Сочинение вместо диктанта
Историю своей жизни пишем мы сами, но есть те, кто постоянно учит нас ее писать: близкие и окружающие, на которых, в свою очередь, влияют общественные установки. Создатели нарративного подхода в психотерапии австралийские психологи Майкл Уайт и Дэвид Эпстон использовали идеи французского философа Мишеля Фуко, обратившего внимание на то, что в разных сообществах в разное время представления людей о том, что «нормально», отличаются друг от друга.
В каждом обществе существуют социальные институты (наука, церковь, совет старейшин), и во многом от них зависит, какое знание именно в этот момент станет доминирующим. Например: «каждый человек стремится к счастью» или «счастье нас может ждать только в загробной жизни», «приличные люди должны трудиться» или «уважаемый человек — это тот, кто может себе позволить не работать»...
Вслед за Фуко психологи предположили, что мы склонны легко соглашаться с доминирующими историями нашей культуры, считая, что они содержат истину о том, кто мы и какими нам следует быть. Это ограничивает нашу свободу выбора.
В ходе нарративной беседы меняется репертуар знаний, которые человек использует для интерпретации своего опыта
38-летняя Анна делает одну пластическую операцию за другой: любое «несовершенство» ее тела говорит Анне о ее «ненормальности». Женщина находится под влиянием популярных в современном обществе убеждений: «человек должен быть счастлив», «достичь счастья можно, лишь обладая красивым телом», а то, каким оно должно быть, объясняют средства массовой информации.
В процессе беседы с нарративным консультантом становятся ясными социальные стереотипы, поддерживающие проблемную историю. После встречи с ним Анна сможет обсуждать их влияние на себя, решить, насколько они для нее полезны, и, возможно, обратиться к каким-то другим знаниям. В результате работы складочка жира будет означать для Анны то, что она выберет сама, например: «Я способна о себе позаботиться», «Я готова к материнству».
В ходе нарративной беседы меняется репертуар знаний, которые человек использует для интерпретации своего опыта, а следовательно, меняются сам опыт и доминирующая история. У нас есть бесконечный источник уже свершившегося опыта, мы можем привлечь его для того, чтобы измениться — перестать писать диктант и начать писать сочинение.
Отделить себя от проблемы
Когда мы слышим: «Ты эгоист!» — или говорим себе: «Как я невнимательна!», это звучит так, словно проблемы «эгоизм» или «невнимательность» — наша неотъемлемая часть. Мы начинаем считать себя «человеком с проблемами», и визит к психотерапевту становится грандиозным предприятием по изменению себя. Нам кажется, что терапия должна длиться долго и мучительно и может потребовать серьезных усилий.
Майкл Уайт и Дэвид Эпстон считают, что, разговаривая с человеком так, будто с ним что-то не в порядке, психотерапевты могут увеличивать его ощущение собственной «проблемности». Нарративные консультанты не беседуют с «проблемным человеком», а говорят с человеком о его проблеме. Во время встречи идет речь не об алкоголике, а об «алкоголизме», не о перфекционисте, а о «перфекционизме». Человек исследует, как проблема влияет на его жизнь, каковы его опыт и методы противостояния ей, как его планы и мечты отличаются от той схемы, которую готовит ему его проблема, — и таким образом отделяет себя от нее.
Этапы работы
Нарративные консультанты не считают себя экспертами в историях жизни других людей. Сам человек становится автором своей истории и экспертом в своей жизни. Только он может решить, что для него предпочтительно. На приеме у нарративного консультанта не приходится мучительно меняться, трансформируя свое «я». Человеку помогают самостоятельно выбрать истории и события своей жизни, придать им смысл, чтобы «сконструировать» себя таким, каким хочется быть. Ход беседы может идти следующим образом (допустим, речь о семейных конфликтах).
- Если бы вы захотели дать обсуждаемой нами проблеме имя, как бы вы ее назвали?
- Можно ли описать, как вы живете, когда относительно свободны от проблемы?
- В те моменты, когда ваши семейные отношения не замутнены, не омрачены проблемой, что можно вновь увидеть яснее? Что в эти свободные моменты вы знаете о себе и отношениях с другими людьми?
- Что бы произошло, если бы члены вашей семьи объединились против проблемы, вместо того чтобы подчиняться ей?
- Как эта проблема препятствует тому, чтобы вы доверяли друг другу?
Разговор с консультантом построен так, что человек начинает видеть альтернативу, понимает то, о чем раньше не задумывался, ощущает, что может быть другим, всегда может выбирать, как жить и кем быть.
Критерий эффективности в нарративной практике — решение самих людей, что они достигли своих целей. Поэтому в конце каждой встречи терапевт спрашивает, нужна ли людям следующая и через какое время, по их мнению, было бы полезно ее организовать. Иногда бывает достаточно одной беседы. Но чаще — от 3 до 10 встреч раз в неделю, 1-2 часа каждая.
