«ГУЛАГ»
Боль не исчезает
В жизни ничего не исчезает бесследно, это доказано физикой и биологией. Банальный пример — сгоревшая бумага, которая оставляет после себя пепел. А тот, в свою очередь, удобряет землю, и далее по круговороту веществ в природе.
Если говорить о боли, то она не всегда исчезает сама по себе, не во всех случаях ее лечит время. Даже если человек, который пережил травму, умер, а его история никому не известна, какие-то детали опыта, воспоминаний, чувств, переживаний продолжают откликаться в действиях и ощущениях тех, кто живет после него.
Травма сама по себе характеризуется двумя важными факторами: навязчивыми повторениями, как в мыслях, так и в действиях; а также отсутствием протяженности во времени, оно как бы замерло в этом месте. Вместо связанной истории мы имеем оборванные фрагменты, которые не могут завершиться. Как немой крик. Поэтому так важно коллективные истории в том или ином обществе завершать.
Что такое коллективная травма
Томас Хьюбал и Рашель Иегуда в своих исследованиях часто приводили пример того, что травма может являться не только личным опытом, но и опытом, передаваемым из одной группы в другую. Работа с выжившими жертвами холокоста показала, что ПТСР и повышенный уровень кортизола — гормона стресса, передавались уже их детям, хотя они не застали ужасов геноцида евреев1. Американский социолог Кай Эриксон был одним из первых, кто задокументировал2 феномен коллективной травмы на примере последствий катастрофического наводнения в 1972 году.
Понятие коллективной травмы Эриксон описывал так: «Под индивидуальной травмой я понимаю удар по психике, который прорывается через защитные механизмы человека столь неожиданно и с такой грубой силой, что на него невозможно действенно среагировать.
С другой стороны, под коллективной травмой я понимаю удар по основной ткани социальной жизни, который нарушает узы, удерживающие людей вместе, и ограничивает преобладающее чувство общности
Коллективная травма проникает в сознание людей, которые ее переживают, медленно и даже коварно, поэтому у нее нет свойства неожиданности, которое обычно ассоциируется с травмой. Но это все равно разновидность шока, это постепенное осознание того, что сообщество больше не существует как эффективный источник поддержки, и что исчезла важная часть «Я». «Мы» больше не существует в качестве связанной между собой пары или в качестве связанных клеток в большом теле сообщества».
«Генетическая память»
Одед Речави — израильский профессор эпигенетики, провел эксперимент с несколькими поколениями мышей и червей-планарий, чтобы выявить травму рода на наглядном примере3. Вместе с коллегой в сфере науки нейробиологом Эндрю Хуберманом в формате подкаста они подняли тему этого исследования4.
Результаты эксперимента
В ходе эксперимента выяснилось, что первое поколение червей находилось в стрессе под воздействием вируса. Оно жило и питалось под травматическим опытом, адаптируясь к нему. Их потомство, которое выращивалось в благоприятных условиях, имело те же защитные функции РНК и устойчивость к вирусам, что и родители, хотя второе поколение не сталкивалось с самим вирусом.
Мышей тоже выращивали в стрессе — отлучали мышат от матерей, плохо кормили, давали нюхать ацетофенон и били током.
Выросшие животные впадали в депрессию и были более тревожны, малоподвижны
Химические изменения показателей передавались их детям второго поколения, хотя они не подвергались той боли, что переживали их родители, но имели тот же набор расстройств.
Такая реакция доходила третьего поколения. «Внуки» не были подвержены запаху ацетофенона, который сам по себе безобиден, но убегали от него, как их бабушки и дедушки, бившиеся при этом током.
Эксперименты дали понять, что потомки выживших в травматических обстоятельствах животных несут в себе физические и эмоциональные симптомы травм, которые они сами не переживали.
Почему происходит такая реакция? Этим вопросом занимается эпигенетика — относительно новая наука о генах и их способности преобразоваться через РНК.
РНК передает генетическую информацию всему организму. По экспериментам Одеда Речави, изменениям подвергались кровь, сперма и часть мозга, которая отвечает за воспоминания. Третья поколение червей и мышей наследовали те же паттерны, что их «бабушки», хоть их растили в комфортных условиях.
«Холокост»
Как образуется коллективная травма среди культур и наций
Она появляется на фоне войн, насилия и психологического угнетения. Любая культура подвергалась переменам в ходе истории — в одну вливалась другая со своими обычаями, традициями и взглядами. Нет ни одной культуры в своем первобытном виде5.
Один из ярких примеров травмы в народе — геноцид в Руанде. Молодые люди, рожденные после 1994 года и не ставшие свидетелями бессмысленного убийства примерно 800 000 человек, имели те же симптомы ПТСР, как и те, кто пережил эту жестокость. Они испытывали чувство тревоги и навязчивые видения, которые появились у них в раннем детстве. Другой пример — у детей австралийских ветеранов войны во Вьетнаме процент самоубийств выше, чем у населения страны в целом6.
Рутакайиле Бизоза называет этот феномен «заразой коллективного бессознательного»7
Карл Юнг и Зигмунд Фрейд считали: то, что оказалось в бессознательном, никогда не исчезает, а проявляется как то, что люди называют злым роком или судьбой. Мы стремимся повторять паттерны до тех пор, пока они не станут осознанными, пока то, что осталось нерешенным, не стало «правильным».
Работая со своими пациентами, жертвами войн, Фрейд замечал, как этот «опыт прошлого» проявлялся в их словах, жестах и поведении. Само травматичное событие давно завершилось, но внутри, на уровне психики переживалось ими так, будто они до сих пор были на войне. Вместо осмысления травмы, происходит повторение — сломленный внутренний мир диктует правила внешнему.
Если продолжать игнорировать травму, вы снова попадете в бесконечный круг ее повторений.
Пример из практики
В нашей стране общество пережило огромное количество коллективных травм. Один мой клиент жаловался на то, что он не может отдохнуть и не работать. Как только он останавливается — уровень тревоги становится таким высоким, что он просто не может позволить себе бездельничать.
В его личной истории нет травматичного опыта, где ему приходилось выживать, справляться с повторяющимися действиями. Разбираясь в этой истории, мы заметили, что такой же паттерн поведения есть у его отца, который также имеет его с детства.
Интересно то, что ровно так же жил его дед, но он, в отличие от потомков, пережил реальный голод
В 16 лет предок приехал в Москву из центральных областей России, где было нечего есть. После он упорно работал до старости, собирал муку и сахар, которые обязательно должны были быть в доме. Ни разу не вышел в отпуск за 40 лет и перестал работать только на пенсии, после чего достаточно быстро умер.
Очевидно, что тут мы имеем дело с трансгенерационной травмой. И когда клиент смог с этим соприкоснуться, поработать, это дало дополнительную позитивную динамику в его личной терапии.
Как остановить влияние коллективной травмы прошлого в настоящем и будущем?
Не молчать
Любая история, которую считают постыдной или жестокой, умалчивается вашей семьей или вами, рано или поздно даст о себе знать. Чтобы этого не случилось, нужно о ней разговаривать — выделять не только то, что нанесло вред, но и проблески света. Показывать, что даже в плохом событии было что-то позитивное.
Например, ваш дедушка воевал и лишился ноги. Но он выжил и познакомился с вашей бабушкой, с которой прожил долгую и счастливую жизнь. После появилась ваша мама, а потом и вы!
Травма — это незавершенное событие, которое ищет завершения, но не в реальности, а в воспоминаниях. Именно поэтому важно это связывание. Чтобы не все оборвалось на этом молчании, а история продолжилась и привела к жизни. По такой схеме будет меняться взгляд на травму и отношение к ней.
Проживать травму и новый опыт
Травма случилась — этот факт стоит признать честно перед самим собой. «Вы не можете изменить свою ДНК, но если вы измените то, каким образом она функционирует, это будет практически то же самое»8.
И это правда. А заставить ДНК функционировать по-новому нужно через позитивный опыт — хобби, знакомства, поэзия, искусство, приятные отношения, поездки. Что угодно может стать этим опытом. И работает это на уровне нейробиологии — нейроны образуют новые связи в мозгу, и вырабатываются гормоны счастья — дофамин, окситоцин и серотонин. Старый опыт замещается более сильным — положительным9.
Опираться на образы и прощать
Теорию образов активно продвигал Юнг. Все то, что способно нас вдохновить или стать рычагом покоя, нужно использовать для разрешения коллективной травмы. Лучше всего это прорабатывается в терапии, но если говорить коротко о самом процессе, важно представлять то, что ведет к исцелению.
Например, ваш прадедушка воевал и не смог спасти друга. Всю жизнь его мучило чувство вины, которое теперь есть и у вас перед абсолютно незнакомыми людьми. Освобождением может стать детальное представление сцены прощения, которую вы сильно прочувствовали: вы видите своего дедушку, подходите к нему и говорите, что он невиновен. Он делал все возможное, но обстоятельства были сильнее. Он молодец, что старался, пережил войну и смог поднять семью после нее и далее.
Любой образ может стать спасительным, нужно отталкиваться от вас и истории вашей семьи, чтобы увидеть, что подходит вам
«Свободу нам дает именно восхищение прошлым, а не жизнь в прошлом… — писала юнгианский психолог Кларисса Пинкола Эстес. — Любить — это значит принять и в то же время вынести великое множество концов и начал, и все это в ходе одной и той же связи». Я бы сказала, что свободу дает принятие прошлого с любовью и состраданием. Важно что-то оплакать и чему-то порадоваться, удерживая это вместе как великую тайну жизни.
1 https://youtu.be/SR4QT2_DYGs?si=9D6zfaHC2SEZFL0V и R. Yehuda and J. Seckl, «Minireview: Stress-Related Psychiatric Disorders with Low Cortisol Levels: A Metabolic Hypothesis» Endocrinology, October 4, 2011, http://press.endocrine.org/doi/full/10.1210/en.2011–1218
2 Кай Эриксон «Все на своем пути», 1978 г.
3 https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC5051648/#fn-group-a.f.btitle
4 https://youtu.be/CDUetQMKM6g?si=8CJupK5X0wfARASR
5 LeManuel Bitsoi quoted in Mary Pember, «Trauma May Be Woven into DNA of Native Americans» Indian Country, May 28, 2015, http://indiancountrytodaymedianetwork.com/2015/05/28/trauma-may-be-woven-dna-native-americans-160508
6 Virginia Hughes, «Sperm RNA Carries Marks of Trauma» Nature 508 (April 17, 2014): 296–97, www.nature.com/news/sperm-rna-carries-marks-of-trauma-1.15049
7 http://indiancountrytodaymedianetwork.com/2015/05/28/trauma-may-be-woven-dna-native-americans-160508
Stéphanie Aglietti, «Ghosts of Rwanda Genocide Haunt New Generation» The Sun Daily, April 12, 2015, www.thesundaily.my/news/381966.
8 David Samuels, «Do Jews Carry Trauma in Our Genes? A Conversation with Rachel Yehuda» Tablet Magazine, December 11, 2014, http://tabletmag.com/jewish-arts-and-culture/books/187555/trauma-genes-q-a-rachel-yehuda
9 Norman Doidge, The Brain That Changes Itself: Stories of Personal Triumph from the Frontiers of Brain Science (New York: Penguin, 2007)
Юнгианский, трансперсональный и интегративный психолог, основатель образовательного проекта «Под Сознанием»
Телеграм-канал
