Вам наверняка знаком Первый закон ям: «Если ты очутился в яме, перестань копать». Велика вероятность также, что вы игнорируете этот закон. Зачастую мы усугубляем последствия своих ошибок тем, что продолжаем вкладывать время, деньги и силы в проигрышные дела вместо того, чтобы зафиксировать потери и сменить тактику. Мы увеличиваем финансирование безнадежного проекта, потому что уже столько в него вложили. Удваиваем усилия, чтобы спасти безнадежные отношения, потому что уже потратили на них несколько лет.
В психологии этот феномен известен как «наращивание вовлеченности при неудачно выбранной стратегии поведения». Это одно из многих когнитивных искажений, которые могут отрицательно влиять на принимаемые нами решения.
Такое искажение можно поправить сожалениями. Джиллиан Ку, сейчас работающая в Лондонской школе бизнеса, обнаружила: если побудить человека подумать о том, как он прежде наращивал вовлеченность, и пожалеть об этом, это снизит вероятность повторения им той же ошибки. Переживание неприятного ощущения «Если бы» положительно влияло на их поведение в будущем.
Три преимущества сожалений
Минимизация когнитивных искажений, таких как наращивание вовлеченности при неудачно выбранной стратегии поведения, — это лишь один из способов, с помощью которых сожаление, принося нам дискомфорт, помогает нам действовать лучше. Научные исследования показывают, что правильно прожитое сожаление дает три важных преимущества. Оно совершенствует наши навыки в принятии решений. Повышает нашу эффективность в целом ряде задач. И способно усилить ощущение смысла и сопричастности.
1. Сожаление может улучшать наши решения
Чтобы увидеть в сожалении его положительные свойства, представьте себе следующую ситуацию.
Во время пандемии 2020–2021 годов вы спонтанно купили гитару, но так и не начали играть на ней. Теперь она напрасно пылится у вас в квартире и за нее можно выручить немного денег, поэтому вы решаете ее продать. По стечению обстоятельств ваша соседка Мария как раз хочет приобрести подержанную гитару и спрашивает у вас, сколько вы за нее хотите.
Предположим, вы купили гитару за $500 (она акустическая). Но вы не можете попросить у Марии столько же за подержанную вещь. Вы хотели бы выручить $300, но вам кажется, что и это перебор. В итоге вы просите $225, заранее решив, что вас устроит и $200. Мария, услышав цену в $225, сразу же соглашается и отдает вам деньги.
Вы почувствовали сожаление? Очень может быть. Многие чувствуют его в подобные моменты, особенно когда на кону что-то более важное, чем гитара. Когда люди не колеблясь и без возражений принимают первое же наше предложение, мы часто упрекаем себя в том, что не попросили больше. Однако признание своего сожаления — принятие, а не отторжение этого гадкого чувства — может в будущем улучшить наши решения.
Например, в 2002 году Адам Галински, сейчас работающий в Колумбийском университете, с тремя коллегами-социопсихологами опросил переговорщиков после того, как первое же их предложение было принято. Они попросили респондентов оценить, насколько лучше мог бы быть результат, если бы они запросили больше.
Чем больше те сожалели о своем решении, тем больше времени тратили на подготовку к последующим переговорам
Аналогичное исследование, проведенное Галински, Лорой Крэй из Калифорнийского университета в Беркли и Китом Маркманом из Университета Огайо, показало, что люди, которые оглядываются на опыт предыдущих переговоров и рефлексируют над своими сожалениями о том, чего не сделали (например, не выдвинули более амбициозное предложение), принимают в дальнейшем более качественные решения.
Более того, у этих индуцированных сожалением решений есть и далекоидущие последствия. Впоследствии сожалеющие переговорщики повысили размер ставок и получили больше выгоды. Размышление об упущенных возможностях само по себе открыло перед ними больше вариантов, как поступить в дальнейшем, и обеспечило сценарий для будущего взаимодействия с партнерами.
Суть, как показывает ряд исследований, в нашей «гигиене принятия решений». Уязвимость перед сожалением положительно отражается на том, как мы принимаем решения, потому что нас тормозит перспектива неудачи. Мы тщательнее собираем информацию. Рассматриваем больше вариантов. Дольше думаем, прежде чем сделать вывод. Поскольку мы ведем себя осторожнее, мы меньше рискуем попасться в такие когнитивные ловушки, как, например, предвзятость подтверждения. Одно из исследований поведения руководителей компаний показало, что поощрение бизнес-лидеров к рефлексии о своих сожалениях «оказывает положительное влияние на их последующие решения».
Барри Шварц — один из первых социальных психологов, всерьез заинтересовавшихся сожалениями. Он считает, что это неприятное чувство «обслуживает несколько важных функций».
Сожаление может «подчеркнуть ошибки, допущенные нами в процессе принятия решения, чтобы, вновь попав в аналогичную ситуацию, мы не стали повторять их
Эта мысль красной нитью пронизывает ответы многих респондентов Всемирного исследования сожалений, в том числе вот такое воспоминание родителя о давно прошедшем событии: «Когда моей дочери было пять лет, я накричал на нее по дороге в школу за то, что она пролила йогурт на форму. Я очень сильно на нее напустился и до сих пор сожалею об этом. Она этого не заслужила. Я так огорчил ее, и ради чего? Из-за какого-то пятнышка на одежде? Я всегда буду жалеть об этом. Больше я никогда не кричал на нее так. Стало быть, я извлек урок из этой ошибки — но я бы предпочел, чтобы ее не было».
Человек до сих пор страдает из-за своего давнего поступка, но он сумел направить это чувство на корректировку своих будущих решений и больше никогда не ругал ребенка подобным образом.
Пока мы, родители, пытаемся усовершенствовать то, как решения принимаем мы сами, способность сожалеть, видимо, всерьез влияет на то, как учатся самостоятельно рассуждать и принимать решения наши дети. Ирландские ученые серией экспериментов показали, что качество принятия решений детьми резко возрастает в тот момент, когда они в возрасте около шести лет переходят на новый этап развития и становятся способны испытывать сожаление. «Развитие сожаления позволяет детям извлекать опыт из предыдущих решений, чтобы управлять своими решениями более гибко», — пишут Эймер О ̓Коннор, Тереза Маккормак и Эйдан Фини.
Наши познавательные способности призваны, среди прочего, скорее обеспечивать нам долгосрочное выживание, чем утешать нас в ближайшей перспективе. Способность сожалеть о принятых нами плохих решениях — и способность чувствовать себя плохо из-за этого — нужны нам именно для того, чтобы в будущем мы могли сделать более адекватный выбор.
2. Сожаление может стимулировать нашу эффективность
Хитрюга биолог всыпал нам семя. Это анаграмма фразы Все психологи любят анаграммы. И это правда. Анаграммы — классический компонент психологических исследований. Пригласите людей в помещение. Предложите им несколько слов или фраз, попросив переставить буквы так, чтобы получились другие слова или фразы. Теперь изменяйте их настроение, направление мысли, обстановку и любые другие переменные и наблюдайте, как это отражается на их производительности.
Так, к примеру, Кит Маркман (изучавший процесс переговоров) и двое его коллег в одном из экспериментов предложили испытуемым решить 10 анаграмм. Затем, якобы «оценив» результат, они сказали участникам, что те нашли лишь половину возможных слов. Далее у людей вызвали сожаление.
Им сказали: «Закройте глаза и подумайте о том, как вы справились с анаграммами, сопоставив результат с тем, насколько лучше вы могли бы справиться. Сосредоточьтесь и подробно оцените свой результат по сравнению с возможным оптимальным». Мозг участников оказался во власти «Если бы», и они почувствовали себя хуже — особенно по сравнению с другой группой, которой предложили поразмышлять о том же в контексте «По крайней мере».
Но при повторе исходного задания участники из «сожалеющей» группы решили больше задач и удерживали внимание на задании дольше, чем все остальные участники эксперимента
Это одно из наиболее важных открытий, сделанных при изучении сожалений: оно может стимулировать усердие и тем самым почти всегда повышает эффективность. Нил Рёзе, один из первых исследователей контрфактуального мышления, чьи работы я уже упоминал на этих страницах и в примечаниях, использовал анаграммы в одной из самых ранних и авторитетных своих работ. Он тоже обнаружил, что сожаление, спровоцированное размышлениями о «Если бы», позволяло людям решить больше анаграмм и сделать это быстрее.
Давайте покинем лабораторию и посетим казино. В одном захватывающем эксперименте, также поставленном Маркманом, участников попросили сыграть в блэкджек с компьютером. Половине людей экспериментаторы сказали, что они покинут игру после первого раунда, а второй половине — что после первого раунда они сыграют еще несколько раздач. Люди, которые знали, что им предстоит играть дальше, генерировали гораздо больше «Если бы», чем те, кто имел всего одну попытку. Они намного чаще жалели, что выбрали ошибочную стратегию игры, слишком сильно рисковали или были чересчур осторожны.
Меж тем первая группа старалась избегать негатива. Они генерировали преимущественно «По крайней мере» («По крайней мере, я не спустил все деньги!»). А игроки из второй группы добровольно инициировали неприятный процесс сожаления, потому что, как пишут исследователи, «им была нужна дополнительная информация, чтобы играть лучше. Участникам, которые не думали, что будут играть дальше, такая информация была не нужна, поэтому они предпочитали получать удовольствие от текущего результата».
Даже простая мысль о сожалениях других людей может стимулировать нашу эффективность
В нескольких исследованиях излагалась история персонажа по имени Джейн, которая отправилась на концерт своей любимой рок-группы. Начало концерта Джейн провела на том месте, которое было указано в ее билете, а потом переместилась поближе к сцене. Чуть позже группа объявила, что организаторы вот-вот назовут случайное место, и тот, кто на нем сидит, получит бесплатный тур на Гавайи. Некоторым участникам эксперимента далее говорят, что победителем стало место, на которое Джейн перешла. Восторг! Другим участникам сообщают, что выиграло место, с которого Джейн ушла. Какая жалость!
Люди, которые слышали сагу Джейн в варианте «Если бы», а потом выполняли несколько заданий из теста, сдаваемого для поступления в юридический колледж, набрали на 10% больше баллов, чем контрольная группа. Они также показали лучший результат при решении сложных задач, таких как задача Дункера со свечой (знаменитый экспериментальный тест на творческое мышление). Побуждение людей мыслить контрфактуально, ощущать даже заместительное сожаление, как представляется, «открывает путь новым возможностям», поясняют Галински (исследователь переговоров) и Гордон Московитц. Сожаление придало дальнейшим рассуждениям людей силу, скорость и креативность.
Конечно, сожаление не всегда повышает успешность
Слишком долгое сожаление или мысленное «пережевывание» неудачи могут дать противоположный эффект. Ошибка в выборе объекта сожаления — например, что надо было при игре в блэкджек надеть красную бейсболку, а не выбрать другую карту, когда у вас на руках были король и десятка, — никак не помогает улучшить результат. А порой укол этого чувства может нас обессилить. Но в большинстве случаев даже недолгое размышление о том, как обратить сожаление себе на пользу, стимулирует наши успехи в дальнейшем.
Сожаление, вызванное неудачами, может быть полезно даже для карьеры. В рамках исследования 2019 года, проведенного в Школе менеджмента Келлога, Ян Ван, Бенджамин Джонсон и Дашунь Ван проанализировали базу заявок молодых ученых на престижный грант Национального института здравоохранения за 15 лет. Исследователи отобрали более тысячи заявок, оцененных на уровне около нижнего порога, необходимого для получения гранта. Примерно половина заявителей с трудом, но преодолела этот порог. Эти люди получили грант, вырвав-таки победу, и избежали сожалений. Вторая половина совсем немножко недотянула. Эти заявители остались без гранта, проиграв первым буквально чуть-чуть, и испытали сожаление.
Исследователи изучили дальнейшую карьеру тех и других ученых. В долгосрочной перспективе люди «Если бы» (из группы чуть-чуть недотянувших) систематически оказывались более успешны, чем люди «По крайней мере» (из группы еле-еле победивших). В дальнейшем этих Серебряных Эмм от науки намного больше цитировали, они на 21% чаще становились авторами важных работ. Исследователи заключили, что источником энергии для них стала именно неудача. Провал на грани успеха, по всей видимости, вызвал сожаление, которое подстегнуло рефлексию, а та, в свою очередь, заставила пересмотреть стратегию и таким образом улучшила результат.
3. Сожаление может углубить осмысленность
Несколько десятилетий назад я провел четыре года в Эванстоне, штат Иллинойс, где получил степень бакалавра Северо-Западного университета. Я вполне доволен этим опытом. Я многому там научился, у меня появилось нескольких настоящих друзей. Но порой я задумываюсь: как сложилась бы моя жизнь, если бы я не смог поступить в вуз или учился в другом университете? И по непонятной причине от подобных размышлений моя удолетворенность этим опытом повышается, а не понижается. Оказывается, я в этом совершенно не уникален.
В 2010 году группа ученых, в которую входили Крэй, Галински и Рёзе, попросила студентов Северо-Западного университета контрфактуально подумать о выборе колледжа и о выборе друзей во время учебы. Когда студенты стали размышлять таким образом, представляя, что учатся в другом университете или подружились с другими студентами, их реакция оказалась похожа на мою. Реальный выбор почему-то стал ощущаться как более значимый. «Контрфактуальная рефлексия придает больше смысла как основному жизненному опыту, так и отношениям», — заключают авторы исследования.
И эта закономерность действует не только когда мы молоды и эгоцентричны. В самом деле, другие исследования показали, что люди, которые контрфактуально размышляли о ключевых событиях своей жизни, ощущали их осмысленность больше, чем те, кто напрямую думал о смысле этих событий. Окольные тропы «Если бы» и «По крайней мере» привели к обретению смысла быстрее, чем прямой путь рассуждений о смысле как таковом. То же самое происходит, когда люди рассматривают контрфактуальные альтернативы реальным событиям: они испытывают более глубокие религиозные чувства и более глубокое ощущение целенаправленности, чем когда просто пересказывают факты об этих событиях.
Такой тип мышления может даже усилить чувство патриотизма и приверженности своей организации
Хотя упомянутые исследования были посвящены более широким категориям контрфактуалов, они показывают, что именно сожаление углубляет наше чувство осмысленности и направляет нашу жизнь к поиску смысла. К примеру, если человек оглядывается на пройденный путь в середине жизни, опираясь на сожаления, это может побудить его пересмотреть свои цели и многое начать заново.
Или возьмем Эбби Хендерсон, 29-летнюю исследовательницу поведенческого здоровья, принявшую участие во Всемирном исследовании сожалений: «Я жалею, что в детстве не использовала возможность побыть со своими бабушкой и дедушкой. Мне было даже неприятно, когда они приезжали и хотели со мной пообщаться, а сейчас я бы многое отдала, чтобы вернуть это время».
Эбби была младшей из троих детей в гармоничной семье в городе Финикс, штат Аризона. Ее бабушка и дедушка по отцовской линии жили в маленьком городке Хартфорд-Сити в штате Индиана. Почти каждую зиму, спасаясь от холодов Среднего Запада, они приезжали в Финикс на один-два месяца, обычно останавливаясь в доме Хендерсонов. Юная Эбби не была этому рада. Она была тихой девочкой, оба родителя которой работали, и возможность побыть дома одной после школы радовала ее. А бабушка с дедушкой этот покой нарушали. Бабушка поджидала, когда внучка вернется с занятий, и вечно хотела знать, как прошел ее день, а Эбби сопротивлялась всяким попыткам сближения. Теперь она об этом жалеет.
«Обидней всего, что я не услышала историй их жизни», — сказала она мне в интервью. Но произошедшее изменило ее отношение к родителям
Вдохновленные этим сожалением, они с братом и сестрой подарили своему 70-летнему отцу подписку на StoryWorth. Каждую неделю с этого сайта ему приходит электронное письмо с одним вопросом (Какой была ваша мама? Какое у вас самое приятное воспоминание из детства? И — да-да! — о чем вы жалеете?). Он отвечает историей из жизни. В конце года из этих историй собирается книга в твердой обложке. «Если бы» подтолкнуло Эбби сказать себе: «Я хочу больше осмысленности. Больше близости… Я не хочу, когда мои родители умрут, чувствовать себя так же, как после смерти бабушки с дедушкой, и думать, сколько я потеряла».
Эбби говорит, что эта боль помогла ей взглянуть на собственную жизнь как на пазл, центральным элементом которого является смысл. «Когда люди вокруг меня говорят, что ни о чем не жалеют, я возражаю: если вы не совершаете ошибок, то как вам удается учиться и расти? — рассказала она мне. — Ну серьезно, кто в молодости не делал того, что заслуживает сожалений? Я принимала не те предложения о работе, ходила на свидания не с теми». В конечном итоге Эбби обнаружила, что каждый раз, когда она испытывала сожаления, это случалось «во многом потому, что я пыталась убрать из уравнения смысл».
Одна из запомнившихся ей деталей о бабушке — ее уникальные кулинарные способности. Особенно ей удавались пироги, которые она часто готовила на десерт. «Если вам знакомы только обычные безвкусные пироги, вы можете считать, что пирог — это фигня. Но если бы вы попробовали клубничный пирог моей бабушки, вы бы никогда больше так не сказали».
Для Эбби в этой форме для выпечки скрыта метафора
«Сожаления придали моей жизни вкус, — призналась она. — Я помню горечь сожаления. И теперь если что-то оказывается сладким, то, Боже мой, насколько же оно вкуснее!» Она понимает, что никогда не сможет вернуть время, когда бабушка с дедушкой были рядом. «Этого вкуса мне теперь всегда будет не хватать», — грустно произносит женщина. Ей помогает собирание отцовских историй, чего она не сделала бы, не подтолкни ее к этому «Если бы». «Это прекрасная замена», — говорит Эбби. «Но конечно, это неполноценная замена. Ничто не вернет того вкуса. Я проживу остаток жизни с этой дырой внутри. Но она придает осознанности всему остальному, что я делаю».
Если правильно обращаться с сожалениями, они могут сделать нас лучше. Осознание их плюсов улучшает наши решения, стимулирует нашу эффективность и углубляет осмысленность. Проблема состоит в том, что мы редко обращаемся с ними правильно.
