«У меня было множество коротких романов и несколько длинных, но до брака так и не дошло, — рассказывает 32-летняя Елена. — Сейчас никого нет, я все время измотана. Чтобы не чувствовать себя такой одинокой, я выпивала каждый вечер бокал-другой. Но назавтра все становилось только хуже». Елена росла без отца. А мать много работала и не могла уделять достаточно внимания дочери.
Уже в 7 лет Лена умела приготовить завтрак и самостоятельно собраться в школу. Вечерами она сидела одна в квартире и ждала, когда вернется мать, задержавшаяся на работе. Елена выросла сильной и самостоятельной. И чудовищно одинокой. Взрослая женщина, успешный специалист, по вечерам она снова чувствовала себя девочкой, которая сидит без мамы.
«Но я не догадывалась об этом, пока не обратилась к психотерапии, — продолжает Елена. — Сейчас я начинаю понимать, что бесполезно пытаться заглушить боль алкоголем: ведь ребенку нужно совсем не это, ему нужна любовь!»
Непрошедшая боль
Ранние детские травмы оставляют на нашей личности неизгладимый отпечаток, который сказывается во взрослой жизни. Если мы хотим излечиться, необходимо исследовать их — обратиться к своему «внутреннему ребенку». Этот термин пришел из теории американского психолога Эрика Берна.
Он считал, что в личности человека сосуществуют три «я»: Родитель — ответственный за выполнение социальных норм, заложенных воспитанием; Ребенок — спонтанная часть человеческой личности, несущая следы детских травм, эмоций и впечатлений; Взрослый — тот, кто удерживает баланс между ними, существуя здесь и сейчас.
Но иногда тот или иной из них берет верх: Ребенок не скрывает радости, криком выражает свои страхи или неудовлетворенные желания; Родитель сурово осуждает Взрослого за его слабости или утешает его.
Знаменитый французский детский психоаналитик Франсуаза Дольто в детстве столкнулась с немотивированной агрессией матери, которая была в отчаянии после смерти второй дочери. Тогда Франсуаза дала себе обещание: когда она вырастет, то запомнит, как это — быть маленькой. Понять страдающего ребенка и помочь ему можно, только сохраняя связь с собственным внутренним ребенком.
Вернуть радость
Став взрослыми и самостоятельными, многие из нас возвращаются в детство, чтобы исцелить свои страдания и вернуть себе утраченную радость. Это нелегкая работа, но она высвобождает ту часть нашей энергии — иногда немалую! — которая скована запретами и страхами. И тогда жизнь обретает новый вкус и цвет.
«Внутренний ребенок — игривая, спонтанная и творческая часть нашего естества, к которой мы обращаемся, устав от забот, правил и ответственности, — говорит психотерапевт и кинезиолог Евгения Литвинова. — Волшебное дитя внутри нас отвечает за получение удовольствия, самовыражение без оглядки на окружающих и состояние потока, в котором мы готовы идти на риск и двигаться, не только ориентируясь на результат, но и проживая сам процесс и наслаждаясь им. Жизнь, бьющая ключом, разгоняющая усталость и придающая уверенность в себе, — вот его сила».
Мы нуждаемся в мудрости внутреннего ребенка, когда нас захлестывает рутина, пропадают идеи и желание творить. Его конек — выход из тупиковых ситуаций благодаря нестандартным путям решения или рассмотрению проблемы под другим углом. Здоровый контакт со своим Ребенком создает позитивный образ себя, своей жизни и будущего.
Например, если вы чувствуете себя скованно и неловко в новых компаниях, вам поможет взгляд Ребенка, которому «море по колено и горы по плечо». Это открытость карапуза, играющего, знающего, что он ценен сам по себе. Такое восприятие себя поможет предстать в новом свете перед коллегами, начальством и даже партнером (не последнюю роль энергия внутреннего ребенка играет в сексуальных отношениях, в которых нужно отдаваться и играть).
Все предопределено или... можно преодолеть прошлое?
«Все решается до того, как ребенку исполняется 6 лет», — утверждал в своем бестселлере, написанном в 1970-е годы, американский психолог Фицхью Додсон. Во Франции книга даже вышла именно под таким названием (в оригинале How to Parent, «Как быть родителем», 1971).
Автор еще раз повторял то, что открыли великие детские психотерапевты первой половины ХХ века (Мелани Кляйн, Дональд В. Винникотт, Джон Боулби, Дэниел Стерн): наши первые аффективные отношения и ранние травмы влияют на взрослую жизнь. Но это не значит, что мы не сможем преодолеть это влияние. Современный французский нейропсихолог Борис Цирюльник называет способность преодолевать психологические травмы «устойчивостью».
«Сканирование мозга показывает, что травмированные дети могут излечиться, — пишет он в книге The Whispering of Ghosts: Trauma and Resilience. — В правильных условиях мозг возвращается в нормальное состояние в течение года». Взрослым, возможно, потребуется больше усилий. Но и у них есть шанс.
