Боль, много боли, темнота, потом сильный толчок — и свет, такой яркий, что заставляет зажмуриться. Только что рожденный ребенок плачет. Из теплого, уютного дома неведомая сила вытолкнула его в неизвестность. Но припадая к материнской груди, он успокаивается: он получил сразу и пищу, и тепло, и защиту. Так еда в его сознании — в сознании каждого из нас! — раз и навсегда сплетается с любовью.
Аппетит в отношениях
40-летняя Наталья рассказывает, как в очередной раз испытала то самое сильное чувство: «Я сразу это поняла: когда влюбляюсь, перестаю хотеть есть. Совсем. На еду прямо смотреть не могу. Раньше думала, что это что-то с желудком, к гастроэнтерологу бегала. А сейчас понимаю — опять любовь случилась». Но «разгрузочный» период, признается Наталья, длится недолго — до тех пор, пока отношения не перешли в стадию «мы стали жить вместе». В этот момент аппетит возвращается. А чувства, наоборот, начинают уходить, как будто их вытесняют совместный кофе по утрам и вечерняя картошка с котлетами.
«Заполучив партнера, Наталья начинает скучать, — замечает психотерапевт Марина Новикова-Грунд. — Она уже не азартный охотник, который, гоняясь за зверем, забывает поесть и поспать, а хранительница домашнего очага, и эта роль ей явно не по вкусу. Если охота приносит Наталье радость и эта радость насыщает ее не хуже борща, то совместные вечера с партнером вызывают тоску. Она ест, чтобы не зевать, — и ест до тех пор, пока ее внимание не привлечет другой объект, новая интересная добыча».
Еда как проявление заботы
35-летняя Ольга — администратор в небольшой стоматологической клинике. Живет одна и дома почти не готовит: утром хватает пары йогуртов с булочкой. На работу берет с собой несколько хлебцев с творожным сыром, съедает их с чаем. А часам к трем заходит любимая начальница и угощает ее колбасой, пирожными: «Ты же весь день на посту, тебе надо покушать». И Ольга честно съедает все до крошки: «Я не очень это люблю, но так приятно, когда о тебе заботятся». А по вечерам соседка приносит ей то горку блинов, то кастрюльку голубцов: «Покушай, Оленька, вкусные получились. Тебе-то готовить некогда».
Ольга мечтает похудеть — в идеале килограммов на 10-15. Но разве это сделаешь, если все вокруг, видя, как она много работает, как беспомощна в практической жизни, ее постоянно подкармливают? «Похоже, что она получает радость от еды, только если «берет корм с руки»: для себя готовить одиноко, — считает Марина Новикова-Грунд. — Вероятно, однажды она выбрала пассивную роль ребенка, нуждающегося в опеке. С этой пассивностью связано и ее одиночество: многим хочется Ольгу приласкать, но «удочерить» ее никто не решается».
Способ выяснить отношения
Светлана — Ольгина ровесница. Но ей худеть не надо. Правда, ее муж считает иначе: «Он следит за каждым куском, который я съедаю. Вот я кофе очень люблю. Утром чашку налью себе, а он смотрит с отвращением и говорит: «Ты его пьешь, как алкоголик водку, аж руки дрожат». На ужин суп себе овощной готовлю, так он его баландой называет. Не дай бог добавки себе положу или сметаной блюдо заправлю — свирепеет и сладким голосом говорит: «Вот умница, еще ложечку — ам! — и хрюшкой станешь». Нет, вы не подумайте, он меня любит — гордится, что я кандидатскую пишу, два языка знаю. Всем говорит, что жена у него умная и красивая. Но с едой… я не понимаю».
В фильме Феллини «Казанова» герой вступает в отношения со множеством женщин, но счастье обретает не с кем-то из них, а лишь с механической куклой. Похоже, мужа Светланы тоже шокирует, что его супруга — живая, считает Марина Новикова-Грунд: «Он любит лишь ее часть — интеллект, красоту, умение держаться. А «животную», телесную часть — ту самую, что ест овощные супчики и громко кричит в постели — отвергает. За восхищением красотой скрывается пренебрежение телом во имя духа. И отказ от части личности сопровождается пищевым насилием. Возможно, когда-нибудь Светлана решится вырваться из этой клетки — пока же вынуждена держать себя в рамках: растолстев, она вызовет неподдельный гнев супруга».
Можно ли подружиться с холодильником?
Нет ничего проще, чем есть. И нет ничего сложнее, чем есть с удовольствием, без чувства вины и страха перед «плохими» продуктами. Диеты нарушают наши отношения с пищей, но, по мнению писательницы Джейми Кэт Каллан, всегда можно прийти к согласию:
«Полагаю, что проблемы с едой возникают тогда, когда мы начинаем с ней враждовать. Вместо того чтобы сражаться с пищей, почему бы не подружиться с ней? Тогда через некоторое время у тебя будет меньше тайных полуночных встреч с продуктами в кладовке. Почему? Потому что, когда мы заводим добрую дружбу с едой и знакомим со своими съедобными друзьями близких людей, пища перестает играть роль тайного любовника. Скорее мы делаем своими любовниками наших возлюбленных, а еда занимает в наших сердцах и жизнях подобающее ей место. Она становится просто едой, чем-то таким, что укрепляет отношения, приносит радость и удовлетворение. И обеспечивает способ, которым мы можем показать любовь».
Еда вместо любви к себе
50-летняя Тамара — пышная обаятельная женщина. Ее рот постоянно движется в причудливом жевательном танце. Она ест все время — и когда делает финансовый отчет, и когда общается с коллегами, и когда разговаривает по телефону. Тамара стала постоянно есть и поправляться, когда муж ушел к другой: «В тот злополучный вечер, найдя на столе его записку, я трясущимися руками машинально начала отщипывать от батона кусочки и засовывать их в рот. Меня душили слезы и обида, но баррикады из хлебных шариков, которые я сооружала во рту, не позволяли горю вырваться наружу. Съев полбуханки, я достала из холодильника две холодные котлеты и проглотила их… Я ем, чтобы не плакать». Первый раз Тамара позволила себе разрыдаться только в кабинете психотерапевта.
«Неполадки в отношениях с пищей всегда заставляют взглянуть на другие отношения в жизни человека: с партнером, друзьями, детьми, родителями. Но главное, на отношения с самим собой, — считает клинический психолог Светлана Бронникова. — Сильно упрощая, можно сказать: корень расстройств пищевого поведения — в нарушении отношений с самим собой, в невозможности любить и принимать себя».
Наше отношение к еде можно рассматривать как метафору того, как мы относимся к жизни. Если у кого-то проблемы с желудком и он вынужден соблюдать диету, вероятно, и в его существовании есть что-то такое, что он не в состоянии переварить. Если переедает, то в жизни, скорее всего, он так же механически, пассивно поглощает все, что с ним происходит, не усваивая, плывя по течению. Вообще желание есть больше, чем нужно, — показатель того, что многие жизненно важные потребности человека не удовлетворены. И в первую очередь потребность в любви. Ведь еда — это, конечно, любовь. Но нежность и ласку живого человека она никогда не заменит. Как и нашей заботы о самих себе.
