Оливер Сакс посвятил всю свою жизнь общению с людьми с неврологическими расстройствами — синдромом Туретта, аутизмом, эпилепсией и не только. Наблюдая за ними, Сакс придерживался гуманистических идеалов и строил разговоры, проявляя искренний интерес к их жизни и трудностям, с которыми они сталкивались ежедневно.
О том, как опыт общения с такими людьми меняет привычные представления о сознании человека и как на самом деле выглядят и ведут себя пациенты со сложными ментальными и не только заболеваниями, Сакс рассказал в своей книге . Свой профессиональный опыт он соотносил с наблюдениями других нерологов, в особенности советского врача Александра Лурия, чей вклад в изучение невропатологий сложно переоценить и сегодня.
Цитаты
1. «Суждение является одной из самых важных наших способностей — как в философском (кантианском) смысле, так и в смысле эмпирическом и эволюционном. Животные и люди легко обходятся без „абстрактного режима восприятия“, но, утратив способность распознавания, обязательно погибнут».
2. «В зрелом возрасте высшие формы сознания могут быть преждевременно и внезапно уничтожены инсультом, старческим слабоумием, мозговой травмой и т. п., но даже в этих случаях память прожитых лет обычно остается. Чаще всего она переживается как утешение: „До травмы или инсульта я все-таки пожил; я испил чашу жизни до дна“, — говорит себе пострадавший. Но именно это радостное или мучительное воспоминание о самом факте прожитой жизни и уничтожает ретроградная амнезия».
«Даже если все „горизонтальные“ связи человека с обществом и культурой нарушены, остаются и даже усиливаются „вертикальные“ связи — прямое соприкосновение с природой и реальностью, никак не опосредованное участием других людей»
4. «Обычно о жизни человека можно рассказать без всяких медицинских подробностей (в лучшем случае они покажутся излишними, в худшем — нелепыми и оскорбительными). Мы считаем себя свободными личностями, и даже когда речь заходит о том, что сдерживает нашу свободу, мы ссылаемся скорее на сложную систему культурных и нравственных устоев, нежели на превратности нейронных функций и нервной системы. Так происходит в нормальных жизненных обстоятельствах, однако время от времени человеческая жизнь оказывается глубоко затронута и преображена действием органического расстройства».
5. «Один человек в умственном отношении может быть гораздо „ниже“ другого. Есть люди, которые не могут даже отпереть дверь ключом, не говоря уже о понимании законов Ньютона; есть и такие, кто вообще не в состоянии воспринимать мир концептуально. Но интеллектуальная неполноценность отнюдь не исключает наличия в человеке ярких способностей и даже талантов в отношении конкретного и символического».
6. «Ребекка, которую часто с первого взгляда определяли как „тупицу“ и „юродивую“, владела неожиданным, удивительно трогательным поэтическим даром. С виду она и в самом деле казалась редкостным скопищем увечий и дефектов, и, приглядевшись, в ней можно было различить обычные для таких больных разочарование и тревогу. Она сама признавала, что была умственно неполноценной, сильно отставая от окружающих с их природными навыками и способностями. Но стоило познакомиться с ней поближе, как всякое впечатление ущербности исчезало. В душе у Ребекки царило ощущение глубокого спокойствия, цельности и полноты бытия, чувство собственного достоинства и равенства со всеми окружающими. Другими словами, если на интеллектуальном уровне она ощущала себя инвалидом, то на духовном — нормальным, полноценным человеком».
«Воля к бытию, к выживанию в качестве уникального суверенного индивидуума — самый могучий наш инстинкт. Он сильнее любых импульсов, сильнее болезни»
8. «Индивидуальное „Я“ есть фикция — личность, утверждает философ Дэвид Юм, существует лишь как последовательность ощущений и восприятий. Это очевидным образом неверно в случае нормального человека, который владеет своими ощущениями. Они не просто составляют безличный поток, но принадлежат субъекту и объединены его устойчивым „Я“».
9. «Сила музыки, повествования и драмы имеет чрезвычайное практическое и теоретическое значение. Это заметно даже в случаях клинического идиотизма, у пациентов с коэффициентом умственного развития ниже 20 и тяжелыми нарушениями двигательного аппарата и координации. Их неуклюжие движения моментально преображаются в танце — с музыкой они вдруг знают, как двигаться. Мы постоянно наблюдаем, как умственно недоразвитые, не способные проделать одно за другим несколько действий пациенты не испытывают никаких затруднений, двигаясь под музыку: последовательность шагов, которую они не могут удержать в уме в виде инструкции, переводится на язык музыки и в таком виде оказывается им легко доступна».
10. «С точки зрения биологии и физиологии мы не так уж сильно отличаемся друг от друга, но во времени — в непрерывном времени судьбы — каждый из нас уникален. Чтобы оставаться собой, мы должны собой обладать: владеть историей своей жизни, помнить свою внутреннюю драму, свое повествование. Для сохранения личности человеку необходима непрерывность внутренней жизни».
