«Танцы изменили многое. Я теперь иначе воспринимаю людей, отношусь к жизни веселее и «не парюсь», — делится 41-летняя Марина. — Учусь доверять мужчинам. Я руковожу отделом в большой компании, сама принимаю решения. По натуре — в большей степени вождь. Ребята в школе во время занятий тактично просят меня «побыть девочкой» и не вести их за собой. Раньше я бы обиделась, а сейчас меня это трогает и радует».
39-летней Лане занятия сальсой помогают узнавать не только людей, но и мир, и саму себя. Вместе с командой они объездили полстраны по фестивалям и вечеринкам. И это оказалось нормальным: сорваться на выходные и мчаться на другой конец России, чтобы просто потанцевать. «В любом городе, куда бы ни приехала по делам, мне есть куда пойти, и там я буду своя. О круге знакомств даже говорить не приходится: у нас представлены все — от крановщиков до банкиров. И при этом никто не обращает внимания на социальное положение, критерий другой — удобный партнер или нет».
Для 42-летней Ларисы движение под музыку — источник энергии и способ справиться с плохим настроением: «Когда мне грустно — я танцую. Включаю песню и думаю: поплакать, что ли? Но ритм диктует — двигайся. И уже не до слез. Когда мне нужна женская энергия, чтобы напитать дорогих мне людей, я опять танцую. Когда чувствую, что глупею и зашорена, — беру новый стиль. Например, самбу вместо востока, и тело меняет привычные движения, выходит из зоны комфорта, мозги тоже по-другому думают».
Когда мы танцуем в группе, работает коллективное бессознательное
В отличие от занятий спортом, в танце тело развивается более гармонично, налаживаются механизмы связи и цельности, считает преподаватель школы аргентинского танго Elcentro Людмила Илюхина. «Если танцевать в паре или группе, то прокачиваются коммуникативные навыки, контакт и умение слышать другого, но на более глубоком телесном уровне».
«Если мы что-то делаем телом, это хорошо запоминается, и мы выходим из переживаний прошлого. Работая с телом, мы можем находиться только в моменте «здесь и сейчас», где как раз и происходит переработка этих переживаний. Любая телесная работа придает людям уверенности. Я чему-то научился и могу это ощутить. Такую уверенность тяжело отнять, — объясняет телесно-ориентированный терапевт Алексей Ежков. — Кроме того, в занятиях танцами меняется физиологическое состояние, улучшается гормональный фон и гомеостаз. В момент физической нагрузки включаются отделы мозга, которые не работают или недостаточно активны, когда мы сидим на стуле».
Иногда танец задействует древний — рептильный — мозг, погружая в глубокое трансовое состояние. Особенно это проявляется в этнических танцах. «Шаманы так и излечивали людей, когда вместе с соплеменниками входили в трансовые состояния, во время которых происходила утилизация травматического материала с их помощью или с помощью группы. Когда мы танцуем в группе, работает коллективное бессознательное. Вместе мы помогаем себе и другим перерабатывать сложные переживания, за счет вполне объяснимых наукой осязаемых вещей, зеркальных нейронов, при этом не проговаривая переживания».
Не каждая группа — группа поддержки
Любая телесная работа полезна, считает Алексей Ежков: «Мы существа социальные, и большинству из нас требуется общество. Группа, которая работает с телом, — это тоже социальная среда, и участие в ней помогает нашей психике обрести буквально навыки контактирования, чувствования себя и других через себя. Есть такая идея в гештальте: мы все хотим контакта, но из-за травм, которые в той или иной степени затронули каждого из нас, мы разными способами прерываем его, прерываем сближение. Мы тянемся другу к другу и при этом бессознательно ставим на пути различные препоны».
Именно поэтому танец одновременно проявляет сложности в общении в обычной жизни — на работе, в семье, с друзьями — и помогает увидеть и, возможно, исправить наши социальные пробелы. Если мы хотим научиться общаться, понимать партнера, выстраивать отношения с группой, стоит идти не в спортзал, где мы контактируем разве что с железками, а танцевать.
«Я начал заниматься лет 10 назад, — рассказывает 29-летний Сергей. — Тогда я был еще юный, зеленый, «деревянный», наполненный желанием попробовать что-то новое. И я окунулся в этот далекий и непривычный для меня мир. Здесь нашел вторую семью, которая мне всегда рада, помогает и поддерживает, и свою жену!»
А вот у 38-летней Елены был неудачный опыт. «В танце важно начинающего похвалить. Он и так знает, что делает что-то плохо. Я всегда очень строга к себе, а тут еще тренер, которая никогда не замечала мои успехи, но на ошибки обращала внимание постоянно. Доходило до слез. Но спасибо партнеру, он сказал, что слезы в танго — это нормально. И все-таки через какое-то время я из той школы ушла. Хочется получать удовольствие и вдохновляться, а не плакать от обиды».
Бывает, что группа принимает не человека в целом, а его навыки. «Если навык не разрабатывается, группа потихоньку начинает терроризировать участника. И если у него уже был прежде грустный опыт отвержения или травли, то может произойти ретравматизация». Очень важно найти «свою группу», где атмосфера поддерживающая, что часто зависит от тренера.
Пробуждение и излечение страха
Но иногда во время танца просыпаются дремавшие или глубоко спрятанные страхи и комплексы.
«Когда на занятии Вест Кост Свинга нужно было менять партнеров, я испытывала жуткий стресс, — вспоминает 27-летняя Александра. — Было страшно обнимать и держать за руки другого мужчину. Переживала, что не всегда приглашали. При этом четко понимала: приглашение сильно зависело от моего внутреннего настроя. Однажды мне удалось перейти из состояния минуса в состояние плюса: я как будто стала заметней на танцполе, и тут же пошли приглашения от партнеров».
Танец учит невербальному взаимодействию не только на танцполе
Похожие истории рассказывают и клиентки Алексея Ежкова. «И мы разбираемся, что это не конец света, что будет другая мелодия, во время которой могут пригласить. Наконец, необязательно ждать приглашения до последнего, а можно проявить инициативу, подойти первой или дать понять потенциальному партнеру, что вы готовы к танцу».
Выбрать танец и научиться говорить «нет»
Разные танцы по-разному влияют на нас. Клинический психолог, когнитивно-бихевиоральный психотерапевт Анастасия Преображенская за 10 лет собственной практики танца и работы с клиентами выработала рекомендации по танцевальной терапии. «Любой парный социальный танец — импровизация. Мужчина учится вести и направлять партнершу, прислушиваться к ее потребностям. Она улавливает, каким образом ведет мужчина, какой импульс он хочет ей придать. Партнерша должна удерживать ритм танца и отслеживать границы, что очень важно». По мнению Анастасии Преображенской, танец учит невербальному взаимодействию не только на танцполе.
«Танцевальная техника «Изоляция» — умение двигать частями тела изолированно друг от друга — позволяет войти в контакт с собственным телом, придает ему пластичность и учит гибкости мышления и поведения. Это помогает выстраивать отношения». И все парные танцы так или иначе учат нас осознавать собственные границы и уважать границы другого.
- Сальса и бачата — два наиболее популярных вида социальных латиноамериканских танцев. «Они подходят для людей с социальной тревожностью, которые не могут установить контакт с собой и с другими. Там немало импровизации и нет заученных схем. Много витальности и сексуальности. Сальса и бачата подходят для людей с расстройством пищевого поведения, потому что кардинально меняют собственное представление о красоте. «Обычно у женщин, которые недовольны фигурой, сформирован жесткий образ идеала красоты. И они подгоняют себя под модельную худобу. В латиноамериканской культуре ценятся формы и то, как женщина умеет ими управлять. Это может делать и худая женщина». Но с осторожностью нужно выбирать эти танцы тем, кто пережил сексуальное насилие: близкий контакт может пробудить травму.
- Африканские танцы (сюда же можно отнести кубинскую румбу) воспроизводят ритуальные движения. «В них много жизни. Я советую их тем, у кого астения, анемия, депрессивное состояние. Люди ощущают прилив жизненных сил, за которыми некоторые идут в тайгу, сплавляются по реке или выбирают экстремальный спорт. Но все это можно найти в танце. У женщин, особенно страдающих аноргазмией, просыпается сексуальная энергия. У мужчин усиливается мужественность. Особенно это важно в современной культуре, где интеллекту отдается предпочтение перед телом». Занятия проходят под африканские барабаны. Вибрации пронизывают все тело и запускают глубинные процессы.
- Восточные танцы — меняют представления о фигуре и красоте, помогают находить контакт с телом, тренировать женственность. Они прорабатывают глубинные мышцы тазового дна, которые участвуют в достижении оргазма. Восточные танцы также рекомендуются женщинам с аноргазмией.
- Рок-н-ролл и все его производные. Это парный танец, но в отличие от латины, в нем нет сексуального контекста, поэтому он безопасен для людей с социальной тревожностью и травмой насилия. Там много радости, юмора, смеха и энергии.
- Аргентинское танго, в котором тоже немало сексуальности, но более зрелой, чем в сальсе или бачате. Сам танец — более интеллектуальный. Близкий контакт выглядит мягче и аккуратнее. Важно точное умение слышать и давать импульс. «Это очень тонкое направление, которое может понять не каждый. Человек с высоко развитой зрелостью увидит в нем многое для себя и своего развития. Немаловажную роль играет контакт глаз: нужно встретиться взглядом с партнером и удержать его пару секунд — это будет считаться согласием на приглашение». Навыки давать адекватные сигналы и правильно их считывать нам пригодятся и в жизни.
- Танцевальная импровизация и джаз безопасны и очень полезны тем, кто хочет бережно войти в танцевальную культуру, но испытывает трудности с близким контактом из-за травм физического насилия. «Рекомендую его также тем, у кого глубокая клиническая депрессия, тем, у кого сложности с границами и кто впадает в зависимые и созависимые отношения. Импровизация позволяет выплеснуть наружу все блоки, переживания, травмы и достаточно безопасно прожить их. После этого человек может постепенно двигаться в парные танцы.
- Уличные танцы — хип-хоп, брейк больше подходят для мужчин, налаживают контакт с собственной мужественностью и развивают уверенность в себе.
- Фламенко — формально парный танец, но и индивидуальности в нем не меньше. Дистанция между партнерами большая, практически отсутствует близкий контакт. Он апеллирует к вибрациям и эмоциям. Это танец страсти, он придает уверенность, помогает осознать себя как личность, способствует пониманию границ. Дает возможность выплеснуть агрессию.
В танце важно научиться говорить «нет», если что-то во взаимодействии вас не устраивает, без этого навыка лучше не начинать заниматься. Но необходимо выбрать для отказа приемлемую тактичную форму. Слишком близкая дистанция: «Мне так некомфортно, давайте чуть подальше». Если по каким-то причинам вы не хотите танцевать, можно сказать: «Спасибо, мне надо отдохнуть». «Умение воспринимать «нет» от другого — показатель зрелости личности», — считает Анастасия Преображенская.
«Если вы не готовы к переменам в ощущениях себя, изменениям в жизни и во взаимодействии с миром, то лучше не пробовать и не начинать танцевать, — резюмирует Людмила Илюхина. — Я знаю много примеров, когда люди менялись не в лучшую сторону. Думаю, это связано с тем, что, становясь свободнее и увереннее, некоторые проявляли высокомерие. Но значит, это все в них было, просто где-то пряталось, а благодаря движению тектонических плит сознание освободилось и маски слетели». Но, возможно, и в этом есть больше плюсов, чем минусов, по крайне мере для окружающих.
Пять характеров
В биоэнергетическом анализе Лоуэна, в котором работает Алексей Ежков, рассматриваются пять структур характера личности. В зависимости от того, какая из них играет ведущую роль, человек по-разному реагирует на взаимодействие с другими. Какие танцы каждой из них полезны, а с какими нужно быть осторожнее? Важно отметить, что это не клинические диагнозы. Ведущих структур у людей несколько, а в той или иной мере присутствуют все.
Людям мазохистической структуры полезна экспрессия. Тверк был бы подходящим стилем, к тому же в нем активно работает таз. А вот шизоида экспрессивные танцы могут напугать. «К такому человеку нужно подходить с нежными, лучше парными движениями, где меньше всего контакта. Его нужно потихоньку вытаскивать из скорлупы, в которой он всю жизнь прячется, но делать это крайне аккуратно, постепенно увеличивая контакт. Шизоиды тоже хотят телесного контакта, но это очень страшно для них».
Есть ригидный характер: у женщин он проявляется как истерический, у мужчин — как фаллическо-нарциссический. Такие люди успешны внешне, хорошо социализированы, красивые и яркие, вокруг них всегда много слушателей и зрителей. Но они плохо ощущают свои потребности. Для них хороши танцы, где можно через партнера почувствовать себя. Или можно выбрать одиночные или этнические танцы, в которых ригидные могут погрузиться в себя.
Оральная структура проявляется в потребности привязанности. Их легко узнать: они часто заедают проблемы, курят и выпивают, компенсируя недостаток привязанности. Но можно сделать это иначе, заменив вредные привычки танцем с партнером или в группе. Однако важно осознавать эту потребность, иначе можно «подсесть» и на танец, и на партнера.
Психопатическая структура очень устойчивая. Эти люди могут хорошо руководить другими, собирать вокруг толпы и залы, вести за собой людей, но у них болезненная пустота внутри. Иногда они так и описывают ее как «дыру груди». Такие люди практически не доходят до терапии, поэтому танец может помочь им «наполниться». И через парный танец, через работу с группой эта пустота может заполниться.
