Ранее мы опубликовали пролог, первую, вторую, третью, четвертую и пятую части этой истории. Теперь же представляем шестую главу.
Часть 6. Психотворения, или Мне выносимо
Я не сказала тогда никому, что порезала руку сама, мама, но я понимала, что перешла грань. Я понимала, что так может поступить только психически больной человек. Здоровый не может убить себя, руководствуясь бредом, только больная психика умело обходит барьеры. И я зашла за этот барьер, но обратилась за помощью только спустя два-три года.
Как я жила все это время? Так же, как раньше, любя своих детей, стиснув зубы, преодолевая, работая программистом, аналитиком, бухгалтером, специалистом отдела проверок, супер-менеджером по супер-делам…
Муж остался в семье, просил прощения много раз. «Зачем же ты это говорил, что маска, что не любил?» — спрашивала я. «Сам не знаю. Я тебя люблю». Но я уже не верю. Не верю словам. «Люблю» — что это? Как это?
Прошло пять лет, зато я верю поступкам, он любит детей и заботится о нас в быту, невероятно внимателен и добр, обеспечивает всю семью так, что я могу впервые в жизни не разрываться между «чем кормить?!» и «как быть рядом с детьми?!»
Я всегда была автоматически в проигрышном положении. Или я не работаю, и тогда я «тунеядка, сижу дома, не обеспечиваю достойную жизнь моим детям, рассчитываю на мужа, родителей, государство, о чем думала, когда рожала». Или я работаю, но тогда я «бросила детей, не развиваю их, не устанавливаю эмоциональную связь, дети предоставлены сами себе, зачем рожала, о чем думала».
Может, и правда, таким сложным и больным людям, как я, не стоит заводить детей? Это так, небольшой акт самобичевания. Когда они уже есть, рассуждать не о чем.
Я знаю, я хорошая мать, и у меня замечательные дети, мне почему-то очень повезло
Помню, я однажды слушала песню «Сердце» группы «Несчастный случай», я вообще очень люблю этот коллектив: и музыку, и тексты, и исполнение. Я слушала эту песню впервые, и там были такие слова:
Я совсем не сержусь на тебя.
Ты больна и издергана.
Как могу я быть зол на тебя?
Ты больна и издергана.
Я остановила запись и разрыдалась. Не знаю, рассчитывал ли автор на такой эффект у слушателя, но на меня это произвело особенное впечатление. Как будто кто-то сказал мне: «Ты не виновата. Просто ты больна».
И я впервые пожалела себя, и впервые посмотрела на себя со стороны. Ведь я так снисходительна к другим, почему же так строга к себе? Ведь я просто «больна и издергана».
Когда я пишу стихи, то не только даю себе эмоциональную разрядку, но еще и мечтаю, что кому-то мои стихи так же помогут, как мне часто помогают музыка и такие вот жизненные тексты. Многие мои стихи содержат такие строки, которые кричат, хотя нет, не кричат, а тихо констатируют: у автора депрессия. Например:
Мне все равно — вот это самое плохое.
Где жизни нет, там не болит и не ликует,
Не балагурит и не ноет. Так проходят
В глухом бреду за годом год, уныло, всуе.
А умирают люди, стоя, — раз! И мертвый
Идет с работы, в магазин, домой к детишкам,
И улыбается, и смотрит взглядом стертым
Без радости, без страха, без излишков.
Или такие:
Как мне помочь? Ведь мне ничего не надо.
Сбой, перегрузка. Пинг? Пустота. Зависло.
Трудно дышать, круги бытового ада
Душат настырно чувства мои и мысли.
Это не реклама моих «психотворений» (не моя находка так говорить, но это в точку). Это готовые симптомы депрессии — бери и ставь диагноз. Во время первого приема у психолога он попросил меня в двух словах описать, как я оцениваю свое текущее состояние. Я сказала: «Мне невыносимо». И тогда мы договорились, что будем стремиться сделать так, чтобы было выносимо.
С помощью его терапии и таблеток, которые мне прописал психиатр (со словами «начать принимать прямо сегодня!»), все получилось. Мне выносимо. Я часто проверяю свои внутренние настройки, ну как, как мне? Стабильно, выносимо, я всегда в порядке. Это большой успех, я считаю.
Мама, я бы так хотела, чтобы тебе тоже стало выносимо. Я не знаю, какая боль у тебя внутри. Как у меня? Сильнее?
Ты живешь в нереальном мире, чтобы не чувствовать эту боль. Я так думаю. Но не могу знать наверняка, да и не мое это дело, и поезд ушел.
Когда я рассказывала психологу эпизоды моей жизни, он сказал: неудивительно, что эта длительная и глубокая депрессия случилась со мной. Я очень упростила его высказывание. Ведь это была длинная беседа, и не одна.
Но я уяснила одну полезную мысль. То, что происходило со мной, могло вызвать депрессию и суицидальные идеи у любого человека, не только у меня. Значит, такая жизнь — это действительно ненормально. А ведь я не знаю, как нормально.
Я рассказывала психологу об эпизоде, в котором ты, мама, ударила меня по лицу ни за что, потому что тебе только показалось, что я сказала нечто, что не должна была говорить. Я смывала кровь с лица в ванной, когда услышала, как отец тихонько спросил тебя: «А за что? Она ведь не это сказала, тебе послышалось», — мне было любопытно, способна ли ты извиниться. Но ты не извинилась. И тогда психолог очень искренне сказал: «Я вам сочувствую».
Я хотела что-то дальше говорить, но меня как током ударило от этих слов, и я осеклась на полуслове. Он сказал «сочувствую». Это было так… человечно. Значит, это вызывает сочувствие… ко мне? Значит, то, что происходило со мной, было ненормальным. Значит, я не зря об этом рассказываю, нащупывая, а имею ли я право вообще жаловаться.
Ведь у меня нет образца нормы, только мои наблюдения, только мое ощущение, что у других не так
Это были такие простые слова, но я раньше никогда не примеряла их на себя. Меня будто укололи в сердце длинной иглой. Мне — сочувствие. Меня буквально парализовало от этого укола. Мне было 35 лет.
Мама, кто-то хоть раз в твоей жизни выразил тебе сочувствие? Давай я это сделаю: я тебе сочувствую. Твоя жизнь не была нормальной, тебе, маленькой Марине, было больно и страшно, тебя не любили и несправедливо обижали.
Жаль, что это случилось и со мной, жаль, что ты натворила все это со мной, мама. Но это я тебя не виню, я тебя понимаю, я на тебя не обижаюсь, я тебя… не ненавижу.
Мама, мы обе больны. Почему я так нагло говорю — все из-за тебя, не слишком ли жестоко? Но я убеждена, все, что происходит с моими детьми, — из-за меня. Если им хорошо и легко жить — это из-за меня. Если что-то не удается, если они не чувствуют себя уверенно, если не справляются с чем-то в жизни, терпят неудачи — это из-за меня.
Пусть косвенно, но я закладываю в них все. Да, они становятся взрослыми, самостоятельными, несут ответственность за свои поступки. Но косвенно все хорошее и плохое в их жизни — из-за меня. Именно мать с момента рождения играет огромную роль в становлении личности. Это так банально, это вроде все знают, но это так важно.
Я хочу, чтобы из-за меня мои дети были счастливыми. Так и будет, я уверена. Пусть мои дети сделают еще несколько таких важных шагов к «выздоровлению» нашего рода по женской линии, прабабушке это понравилось бы. Она бы сказала, что мы смогли, справились, что «проклятие» прервалось на мне.
Мама, я тебя… Я хочу, чтобы тебе было выносимо. Я хочу, чтобы мои дети любили моих внуков, и чтобы мир любил их и принимал, чтобы для них тут было место.
Финальная часть истории через неделю, 20 августа
