У меня умерла мама. До этого она три недели провела в больнице, где ей становилось хуже.
Пока она была в больнице, я очень ее жалела. В первые дни, когда она была в сознании и могла говорить, старалась поддерживать разговорами по телефону (в больницу не пускали — ковид), так как ей там очень не нравилось.
После звонка врача, который объявил о ее смерти, я занималась похоронами. В этот период я плакала, винила себя в недостаточном внимании, очень жалела ее — ведь она не хотела умирать. Много думала, могли ли события пойти по-другому и что для этого надо было сделать. После похорон стало даже хуже. Была печаль, тоска, чувствовала, что скучаю, хочу ее обнять, как-то позаботиться о ней. Даже думать не могла о том, чтобы пойти к ней в дом разобрать вещи. Плакала прямо как ребенок маленький.
Сейчас прошло две с половиной недели от даты смерти. И я чувствую, что острое состояние прошло. Я больше не плачу, понимаю, что уже могу начать разбор вещей, достаточно спокойно могу обсуждать факт смерти моей мамы.
Это мое состояние вызывает во мне любопытство и удивление. Почему я так быстро и легко пережила смерть собственной матери? Люди пишут, что год или хотя бы несколько месяцев приходят в себя.
У меня не было близких отношений с мамой, то есть не могу сказать, что я с ней делилась сокровенным, скорее наоборот. Моя мать посвятила мне всю жизнь, и я несколько напрягалась от ее излишней ко мне привязанности. При этом я заботилась о ней при жизни. Мне не очень интересно было проводить с ней время, но ради нее я это делала.
По подругам я тоже никогда не скучаю. Например, я могу общаться онлайн через мессенджеры, и мне этого было достаточно. Я рада увидеться лично, но острой нехватки этого не чувствую.
Когда у меня заканчивались отношения с мужчинами, я гораздо дольше могла это переживать, по полгода, а то и больше. А тут, получается, родная мать.
Хочу понять, почему я такая. Почему я так быстро пережила ее смерть. Я, получается, какая-то циничная скотина…
Алина, 40 лет
Здравствуйте, Алина.
Вы делаете поспешный и жесткий вывод на свой счет. Давайте попробуем не оценивать себя, да еще по коллективным критериям.
Сразу замечу, что опосредованность облегчает переживания. Слушать о печальных событиях и участвовать в них — ощущается по-разному. Поэтому то обстоятельство, что в больницу не пускают из-за ковида, способствует некоторому дистанцированию от происходящего.
Вы описываете, как последовательно переживали разные состояния — от беспокойства и сострадания до вины, боли и печали, — все то, что переживает человек при потере близкого.
Транзактный анализ говорит нам, что внутри у каждого человека живут Родитель, Взрослый и Ребенок. У всех — в разных пропорциях.
Кажется, вы ждете от себя детской привязанности к матери. Да, ребенок, потерявший мать, будет неутешно страдать очень долго. Маленький ребенок внутри вас потерял маму, о чем горько плакал. Но время такой детской привязанности к маме осталось в детстве. И ваши отношения с ней в последнее время — это общение двух взрослых людей.
А эмоциональной близости с родителями может и не случиться, как и с любым другим взрослым человеком
Немецкий психотерапевт Берт Хеллингер сформулировал действующие в семейных системах законы — порядки (часто называются также «порядки любви» — по названию его первой книги, где они были описаны).
Один из них — закон иерархии: новая семейная система имеет приоритет перед старой. Например, вступление в брак создает новую семейную систему для ребенка, и эта система имеет приоритет перед его родительской системой; новая семья выросших детей становится для них более важной, чем семья их родителей. Нарушение этого порядка, когда ребенок остается в более сильной связи с родителями, чем с партнером и своими детьми, приводит к ослаблению и возможному распаду новой системы.
Попробуйте посмотреть на свои чувства в свете этого открытия.
Еще один закон — требование в отношениях баланса — не применяется в отношениях родитель-ребенок. Кто может дать что-то равноценное своим родителям? Вместо того, чтобы что-то вернуть им, вы передаете это дальше, прежде всего собственным детям или другими способами — всем прочим людям.
И тогда появляется возможность с благодарностью отпустить прошлое, чтобы делать что-то для будущего.
