«Я чувствую пустоту в себе»: как голодание приводит к перееданию

Роберт Нойбургер: Какие у вас есть привязанности в жизни?

Лора: Я привязана к матери, мы вместе живем. И к моей сестре, хотя мы видимся редко, она живет в другом городе. А отец умер, когда мне было 13 лет.

— Что с ним случилось?

— Он покончил с собой в тюрьме.

— Как он оказался в тюрьме?

— Он кого-то убил. В драке. Он был пьян. Я не знаю подробностей. К тому времени мы с ним не жили уже несколько лет; мать от него ушла. Я редко с ним виделась.

— Ваша мама ушла от него, потому что он пил?

— Я не знаю, мы об этом не говорим. Однажды я попыталась расспросить о нем, мать сказала, что не надо этого делать, не надо оплакивать его, потому что он был нехорошим человеком. Иногда я сержусь на нее за то, что она сообщила мне о его смерти только через восемь дней.

Я уезжала на каникулы, написала отцу и не получила ответа. Когда я вернулась домой, сказала об этом матери, и только тогда она сообщила мне о его смерти.

Почти десять лет, когда меня кто-то спрашивал об отце, я называла его прежнюю профессию, прежнюю работу, говорила, что он живет в другом городе. Но в прошлом году что-то со мной случилось. Как будто силы закончились. Вдруг все рухнуло, и теперь мне кажется, что у меня вообще больше нет сил.

— Вы виделись с отцом в тюрьме?

— Нет. Я знала, что маме это будет неприятно. Последний раз я видела отца накануне ареста. Мы недолго о чем-то говорили, но я не помню о чем.

— У вас есть бабушки и дедушки?

— Нет, они умерли, когда я была ребенком.

— Значит, у вас совсем маленькая семья. Какие у вас отношения с сестрой?

— Когда она к нам приезжает, она ссорится с мамой по пустякам. В нашей семье мы вообще не разговариваем друг с другом. Вместо этого мы рассстаемся; и снова встречаемся несколько месяцев спустя. И все начинается опять.

— Почему вы живете вместе с мамой?

— Она одинока, у нее нет друзей, слабое здоровье, она на пенсии. Я не могу ее оставить.

— А чем вы занимаетесь сами?

— Я преподаватель английского языка. После института я проработала один год и уволилась, потому что не хотела жить вдали от матери.

— Вы блестяще закончили институт, и теперь у вас возникла проблема.

— Да, это уж точно! И как только я попадаю в стрессовую ситуацию, у меня начинаются проблемы с едой.

— Но ведь во время учебы в институте у вас уже были стрессовые ситуации?

— Да, но теперь я думаю, что я училась, чтобы угодить матери. Мне ведь не очень нравится преподавать.

— Какие у вас проблемы с едой?

— Три года назад я решила сесть на диету и перестала есть. С тех пор, как только у меня случаются неприятности, я начинаю есть и не могу остановиться.

— Мне хочется задать вам трудный вопрос: о чем вы мечтаете?

— Совершить кругосветное путешествие!

— В этом случае люди возвращаются туда, откуда уплыли, разве не так?

— Да, но им удается повидать много нового!

— А чего ждете вы?

— У меня должна быть возможность взять маму с собой.

— Правда? Я не совсем понимаю: это она зависит от вас? Вы зависите от нее? Или и то и другое?

— Я думаю, что это она зависит от меня. Она всегда страдала от депрессии. Я сто раз слышала, как она говорила, что хочет умереть и что, если бы меня не было рядом, она бы покончила с собой.

— Ах вот как... Сколько бы вы ни мучились от чувства вины, всегда можно вызвать его у вас снова.

— Точно.

— И это работает. Поэтому у нее нет никаких причин меняться. Но разве у вас нет чувства, что вы тоже зависите от нее? Это позволяет вам, например, не задаваться вопросами о своей жизни...

— Я не знаю... Три года назад я решила на три месяца уехать в США. Мама на меня дулась, но я настояла на своем. И в итоге все прошло хорошо. Когда я вернулась, она была рада за меня.

— Значит, она не возражает, когда вы уезжаете?

— Тогда она знала, что я уезжаю на время.

— Три года назад вы могли ей сказать: думай что хочешь, я все равно уеду! А сегодня не можете. Что изменилось?

— В то время у нее был друг, а теперь он ушел. Мама необычный человек. Иногда она чувствует себя хорошо, затем вдруг впадает в сильную грусть.

— А как ваша любовная жизнь?

— У меня есть друг, он сейчас заканчивает учебу в Испании. Он понимает мою ситуацию, хотя не все про меня знает...

— Вы говорите с ним о будущем? Вы воспринимаете вас как пару?

— Нет, совсем нет. Я не представляю, что буду жить с кем-то вдвоем, и не хочу от кого-либо зависеть. Время от времени встречаться — это очень хорошо, и мой друг согласен со мной.

— Итак, можно сказать, что вы остаетесь с мамой из чувства вины, а не из любви.

— Я ее все-таки люблю.

— Да, «все-таки»... Но не до такой степени, чтобы приносить себя в жертву. Вы также, если я правильно понял, стали для нее антидепрессантом.

— Да, это так. И я — ее опора в старости, как она говорит.

— Ваша сестра поняла это очень рано и живет на расстоянии.

— Да, но она знала, что я останусь с мамой. Но сейчас мне бы хотелось побывать на ее месте, ведь я не обязана все брать на себя. Моя сестра не слишком беспокоится, редко звонит и объясняет это тем, что во всем доверяет мне.

— Да, вы действительно оказались в тупике... Я понимаю, что угрозами самоубийства мама внушила вам чувство вины. Она сделала так, чтобы вы чувствовали себя ответственной за нее, что несправедливо. Но у меня впечатление, что не только это играет роль в данный момент.

— Вы хотите сказать, что с определенной точки зрения для меня это самое простое решение...

— Нет, я не думаю, что вы в простой ситуации. Когда ситуация кажется неразрешимой, это может говорить о том, что проблема неточно сформулирована. Думаю, что вам стоит начать психотерапию. Но сначала выйти из «или — или». Или я уйду от матери и буду несчастна, потому что она останется одна, или я останусь с ней и моя жизнь пройдет мимо.

Это не очень привлекательная альтернатива... Значит, надо найти третий путь: сохранить вашу связь с мамой и спастись самой. У меня такое впечатление, что в ваших отношениях также играет роль ваша обида на мать из-за ее отношений с вашим отцом...

— Да, но я осознала это только недавно. Я часто раздражаюсь на нее, но не задумываюсь почему...

— Вот посмотрите. Возможно, найти третий путь — это значит найти контакт с гневом, который живет у вас внутри. У вас есть причины гневаться. И вы не несете ответственность за ваших родителей. Может быть, с этой стороны надо подойти к ситуации, это совет для начала работы».