Расстаться, чтобы жить: почему мы разводимся — 3 личные истории и комментарии психолога

Читатель не найдет здесь универсальных рецептов из серии «как сохранить семью». Но множество человеческих историй, показанных с другой стороны баррикады, поможет увидеть свои отношения иначе, простить себя, отступника и успеть что-то изменить. Если развод все же случился, то поможет понять ушедшего партнера, отпустить прошлое и обрести вкус к жизни, считает автор, психотерапевт Сиссель Гран.

Идея книги родилась благодаря письму, которое она получила по электронной почте. «Мне бы хотелось, чтобы вы написали книгу о нас, всех тех, кому пришлось принимать нелегкое решение прервать отношения. В такой ситуации чувствуешь острое одиночество, тебя гложут сомнения, одолевают вина и стыд. Друзья отворачиваются, семья дистанцируется, принимая сторону покинутого супруга или супруги, а ты видишь повсюду только благополучные семьи и счастливые пары. Уход из отношений влечет за собой множество проблем, давит ответственность за детей. Правильное ли это решение? Как это понять? Как поступать?»

Родственникам, друзьям, оставшимся и ушедшим супругам, психотерапевтам нужно более полное представление о подоплеке радикального решения. Да и повзрослевшим детям разведенных родителей хочется лучше понять, почему их мать и отец расстались. Им важно узнать, что ушедший родитель не был чудовищем, а оба взрослых делали друг друга несчастными.

Но в книге, предупреждает автор, речь не о тех, кто меняет партнеров как перчатки и уходит легко, не оглядываясь. И не о тех, кто прервал отношения с алкоголиком или абьюзером. Речь «об обычных мужчинах и женщинах, у которых разбиты сердца». Да, внешне они могут показаться холодными и бесчувственными. Никому в голову не придет, что они долгое время «истекали кровью», что они выстрадали свое решение, прежде чем эмоционально созрели к расставанию. Но сначала немного предыстории.

Теория привязанности

Английский психиатр Джон Боулби был глубоко убежден, что потребность в привязанности, сопричастности, близости сохраняется от колыбели до могилы. Она одинаково сильна как у взрослого, так и у ребенка. С рождения формируется модель взаимоотношений со значимой фигурой, которую мы потом переносим во взрослый мир.

«В какой мере я могу доверять тому, что другие надежны и заботливы? Достоин ли я внимания других?» — объясняет суть теории привязанности Сиссель Гран. Психиатр Боулби умер в 1991 году, так и не узнав, какое огромное влияние оказали его исследования на понимание отношений в паре.

Дальнейшие эксперименты подтвердили его теорию. «Если мы с младенчества усвоили, что другие рядом готовы помочь, то осмеливаемся полагаться на себя и другого. Мы демонстрируем надежный тип привязанности и проявляем доверие. Если же нас воспитывали непредсказуемые взрослые, которые лишь время от времени были эмоционально доступны, то мы рискуем стать гиперчувствительными к сигналам неодобрения со стороны партнера. Мы не верим, что другой нам предан, и демонстрируем тревожную привязанность», — пишет психолог.

Если окажется, что и партнера воспитывали в атмосфере эмоционального запрета, то пара может угодить в порочный круг. Один бушует, плачет, упрекает, а другой молча уходит в себя или активно защищается — так можно мучить друг друга годами, не видя и не слыша партнера. Если ребенок рос в семье, где было место его чувствам, испытывал надежность и безопасность, то и в будущем его отношения будут строиться по такой же модели.

Многие отношения со временем утрачивают этот взаимообмен. Партнеры вязнут в рутине, перестают слышать друг друга, не откликаются на знаки, не отвечают на приглашения к общению.

Мы ищем в партнере свидетеля нашей жизни, как говорила героиня Сьюзан Сарандон в фильме «Давай потанцуем». Нам нужен человек, который при вступлении в брак обещает быть неравнодушным к нам. Можно даже в мелочах проявлять поведение «лицом друг к другу», как называет его американский психолог Джон Готтман. Например, вовремя обнять или предложить помощь.

И если партнер нас видит, поддерживает и принимает наше уязвимое «Я», помогает преодолевать кризисы, то тем самым он подтверждает нашу идентичность. Или наоборот, невниманием, равнодушием, глухотой он может покуситься на нее. Так в отношениях появляется трещина за трещиной, и однажды разбитую чашку склеить уже невозможно. Тогда в нас просыпается отступник.

Истории читателей

Вот три истории, которые автору рассказали те, кто ушел из отношений, чтобы не потерять самих себя и начать жить заново.

1. «Я словно очнулась от затянувшегося кошмара»

«Мы пошли на парную психотерапию из-за многолетних проблем. На приеме нас попросили рассказать о детстве и юности друг друга. Я рассказала о его необычном взрослении в доме без книг. О том, что при этом он очень любит читать и вырос мыслителем. О его родителях, милых людях, которые, впрочем, не совсем понимают интеллектуального сына. Он рано покинул дом и фактически сам себя воспитал. Мой рассказ был полон уважения.

Когда он закончил, психотерапевт спросил: «Вы заметили, как вы по-разному рассказываете друг о друге?» И тут мне захотелось покончить со всеми сомнениями, страхом остаться одной. Я словно очнулась от затянувшегося кошмара. Я перестала себя уговаривать, что все наладится, и захотела прервать этот брак».

Мнение психолога

Судя по всему, это не первый подобный эпизод в жизни пары. Для того, чтобы разобраться в отношениях, иногда требуется помощь извне. Когда люди долго живут в плохих отношениях, их терпимость к боли возрастает.

Понимание и принятие, продемонстрированные чужим человеком (психотерапевтом), пробуждают внезапное озарение, которое может стать поворотным моментом. И отступник позволяет себе чувствовать именно то, что он чувствует.

2. «Мы вышли из роддома, и он уехал в командировку»

«Когда мы встретились, у него были другие отношения, но нас так сильно тянуло друг к другу. Мы безумно влюбились. Я очень эмоциональная, он тоже, к тому же эффектный. Вначале все было прекрасно, но через год у нас родился ребенок. Первое серьезное разочарование я испытала, когда он уехал на неделю в командировку сразу же после моего возвращения из роддома. Вскоре он начал пропадать. Я была обескуражена. Это было непостижимо — предать новоиспеченную семью! Пробовала наладить диалог, но он ничего не мог объяснить, только врал. Мне не хватало душевного контакта с ним. Я была в отчаянии от того, как он себя вел. Такой обаятельный, но абсолютно ненадежный человек.

Когда мне было 15, отец ушел от нас. Дезертирство мужа вновь разбудило во мне страх быть брошенной. Я несколько раз уходила от него, но он каждый раз умолял простить и обещал, что все наладится. Но потом снова исчезал. Со временем мне с ним стало хуже, чем одной. Мы прожили еще пять лет. Даже купили новый дом. Но счастлива я не была. И я сказала, что не хочу, чтобы он тоже переезжал. Так заявила о решении развестись. Он, пожалуй, был немного огорчен, не более того».

Мнение психолога

Когда любовные чувства перемежаются с отчаянием, когда надеешься и веришь в раскаяние и при этом ты сам травмированный ребенок с привязанностью, помеченной шрамами, тяжело решиться на разрыв. Для этого интенсивность боли должна быть очень высокой, а надежда должна умереть.

Пять лет ожиданий — это еще небольшой срок. Чтобы расстаться с ним, требуется основательная подготовка, терпимость к боли, сопутствующей одиночеству, и сильная воля, позволяющая не впасть в уныние и не зацикливаться на пережитом. У этой женщины все получилось.

3. «Я понял, что „нас“ никогда не было»

«Я хотел, чтобы мы стали семьей со своими традициями и обычаями. Однако Рождество мы по-прежнему встречали с ее родней. Стало совсем тяжело, когда родился ребенок. С этого момента все покатилось под гору. Я ощущал себя еще менее значимым, чем раньше. Никогда и прежде не получал от нее „отклик“, не чувствовал, что она понимает меня. Бывало, мы говорили, но она выпадала из беседы, отворачивалась, начинала делать что-то. Ей было неинтересно. Могла вдруг заняться стиркой или готовкой. Я сидел и говорил в стену. Не люблю конфликты, так как обжегся в первом браке.

Когда умер ее отец, она не дала себя поддержать, не открылась, горевала одна. И вдруг я понял, что «нас» никогда не было. Я так боялся закончить жизнь как разочарованный старик. Точно не помню, что говорил, когда сообщал о решении уйти. Жена просто смирилась, вообще не отреагировала, не просила остаться, только сказала «понимаю». Никакого сопротивления! Даже сейчас. Мне так нужен был отклик. Но она опять не захотела говорить об отношениях. Мы не шли в ногу, не бросали друг другу вызов, не уделяли друг другу время. Мы никогда не занимались нашей парой. Я вел себя незрело — злился, но так и не смог заговорить об этом».

Мнение психолога

Быть рядом в трудный момент — важнейшее назначение партнера. Когда оно не исполняется, то происходит травматизация отношений. В этой ситуации мы видим, что муж не подводит жену — она не хочет принимать его поддержку. И что это может означать? Что он для нее не важен. Когда партнеры не помогают друг другу справляться с жизненными кризисами, привязанность и сплоченность ослабевают.

Если страстному и эмоциональному человеку не позволять чувствовать, то он в лучшем случае заскучает, в худшем — заболеет. Когда человек скучает, он перестает испытывать страх и отчаяние.

Потребность мужа в близости и внимании на протяжении нескольких лет не удовлетворялась. Уклончивость и отсутствие поддержки иссушили его. Имел место и страх уничтожения, он боялся стать разочарованным стариком. Ему так хотелось, чтобы ему заглянули в душу.

И окончательно доверие было подорвано, когда жена отказалась раскрыться ему сама. Он выбрал привычную стратегию — уйти в себя, замкнуться. Была ли это незрелость? Возможно, но для него это был единственный выход.