Уже прошло почти два года после смерти мамы, но у меня постоянное чувство, что я скоро умру, что не смогла маме помочь. Мысленно уже раздаю свое имущество.
Когда ложусь спать, думаю, что не проснусь, и постоянно плачу по всякому поводу. Приехали дети — плачу, провожаю их домой — плачу, увижу старенькую бабушку — плачу… Устала. Что делать?
Елена, 51 год
Здравствуйте, Елена. Очень хочется поблагодарить вас за то, что вы обращаетесь за помощью для себя, когда чувствуете, что уже очень устали и нуждаетесь в поддержке.
Смерть родителя — особенная смерть, с которой при естественном ходе вещей встречается каждый из нас. Из-за цикличности жизни почти всем нам неизбежно предстоит пройти через опыт потери родителей.
Но при этом смерть родителей — это гибель целого мира, который существовал для нас с самого рождения. Это может ощущаться примерно как внезапное исчезновение огромной горы, которая всегда была видна из нашего окна. И вот в одно утро мы открываем занавески, а горы на привычном месте нет. Это может вызывать страх, растерянность, непривычность, сильную боль утраты, злость на те обстоятельства, которые изменили привычный нам за жизнь вид из окна.
Потеря родителя также сталкивает нас с осознанием нашей собственной смертности
И помимо того, что нам надо проделать работу горя из-за смерти близкого, нам еще предстоит отгоревать потерю иллюзии собственного бессмертия. Особенно если мы раньше не близко и остро не сталкивались с осознанием, что тоже когда-то умрем.
Так происходит отчасти потому, что при потере родителей мы становимся «крайними», то есть следующими на очереди умирания в семейной системе. Раньше этот «край» для нас «удерживали» мать и отец. Ощущение края бывает сложно вынести, если его не осознавать. Помимо того, что мы встречаемся с чувством, что «мы следующие», мы также отчасти получаем обязанность «удерживать» этот самый «край» для всех младших членов семейной системы. В вашем случае это ваши дети и младшие браться и сестры, если есть.
Плач — это очень естественный ответ тела на вашу работу горя. Это значит, что вы живы и чувствуете
При этом устать от работы горя, от слез, от постоянного ощущения собственной смертности — это очень, очень естественно, Елена. И я вам глубоко сочувствую, особенно если прошло уже почти два года со смерти вашей мамы.
Что делать? Я не знаю подробностей вашей ситуации, но вопросы, которые бы я задала, чтобы чуть лучше узнать, как протекает ваш процесс горевания, были бы такими…
Было ли у вас достаточно ресурса и безопасного принимающего пространства (психолог, помогающий специалист), где вы могли бы поговорить о ваших чувствах и вашем горе?
Было ли в вашем процессе горевания место для исследования стадии гнева? Он может проявляться самыми разными способами: злость на себя, на умершего близкого, на врачей, на бога, на обстоятельства…
Также я бы исследовала бы ваши отношения с собственной смертностью: в какие моменты вы ощущаете это острее, в какие менее остро? Возможно, что-то провоцирует эти мысли?
Есть ли в вашей жизни место радости, пусть даже в микроскопических дозах? Очень важно «выныривать» из горя в жизнь, в радость, чтобы набираться сил для дальнейшей работы горя. Это работа может быть еще более сложной, когда кажется — поводов для радости совсем нет.
Со смертью родителей также умирает наша роль ребенка, а это очень большая часть нашей идентичности. Часть работы горя заключается в том, чтобы отгоревать и потерю этой роли. Обычно на это уходит год, с прохождением всех сезонов и семейных праздников.
Вторая часть работы горя связана с тем, какие мы теперь, без возможности быть в этой роли ребенка. Необходимо узнавание новой себя в этом новом мире без привычной горы из окна. С потерей роли дочери может ощущаться пустота, особенно если эта ваша часть занимала большое место в нашей жизни. И это ощущение пустоты — естественно.
