Законы возбуждения: можно ли приручить сексуальность — ответ психоаналитика

Управлять ветром

Когда речь заходит о сексе, я вспоминаю скандинавскую легенду о человеке, который думал, что приручил ветер. Он пребывал в этой приятной иллюзии, пока ветер не захотел повернуть в другом направлении.

С сексом все обстоит ровно так же. Сначала мы сочиняем и обосновываем правила — например, что кружевные трусы или мышцы пресса сексуальны, а лишний вес и небритые ноги отвратительны, что мужчина обязан проявлять инициативу, но женщина должна быть активной, что есть какая-то «правильная прелюдия» и правильные ласки, без которых секс не секс и удовольствие от него как от мытья окон.

Сексуальность формируется рано, в первые два-три года жизни, и то, по каким дорожкам потечет сексуальное возбуждение, определяется ранним опытом, генами, отношениями между родителями и еще тысячей переменных.

Можно задним числом проанализировать, почему возбуждает тот, от кого, как подсказывает здравый смысл, хорошо бы держаться подальше, — наркоман-музыкант, агрессивный насильник, замужняя коллега, «мерцающий» любовник. Часто удается обнаружить под нашими «хочу его» и «не хочу его» огромные пласты того, чего нам в жизни не хватает — тепла, творчества, здоровой злости, способности соединить что-то с чем-то внутри.

Но почти невозможно включить и выключить ветер по желанию. Это известно всем, кто когда-нибудь кого-нибудь вожделел или был сильно влюблен. Мы попадаем в шквал гормонов и возбуждения, где сознание ничего не решает, а правит бал химия в крови и «марлезонский балет» в бессознательном. Это ярко, незабываемо — но и очень страшно.

Перенаправить потоки

Обычно психика потом гуманно ретуширует воспоминания, так что в сознании остается душевный подъем, готовность к подвигам и легкое сумасшествие, а «страшно» исчезает.

Но где-то глубоко сохраняются воспоминания, что сексуальное возбуждение — опасная штука! Так что внутри всегда идет невидимая для мира, да и нам самим незаметная борьба между желанием выпустить его на волю — или попробовать «разминировать», чтобы обезопасить себя. Какие приемы у психики для этого есть?

Творчески осмыслять

Можно много говорить, писать, рисовать о сексе. Тогда часть возбуждения и страха осознается и обретет жизнь в словах, еще часть — разрядится, и в конце концов останется приятное возбуждение, что-то вроде легкого флирта. Его можно разделить с собеседниками, можно с партнером, а можно и вообще ни с кем не делить.

Но это непросто — не только потому, что в нашем обществе трудно говорить и искать собеседников, но и потому, что способность творчески преобразовывать реальность — отдельный навык. Ему мало где учат.

Защититься

Можно выстроить между собой и сексуальностью стену покрепче, убедив себя, что сексом занимаются и интересуются только какие-нибудь «они» — подростки, или счастливые одиночки, или худые стервы в кружевных стрингах, или только мужчины, или «озабоченные психопаты» — а все остальные как будто свободны от этого наваждения. Для надежности эту стену еще можно укрепить подпорками про «нравственно» и «безнравственно», расставив их в произвольных местах.

Так ведут себя родители, подозревающие детей во всех сексуальных грехах, проверяющие их переписку, говорящие: «Да нет, мне секс вообще неинтересен, но мне нужно знать, как уберечь от всего этого мою 13-летнюю дочь». Или женщины, которые жалуются: «Я про секс даже думать не хочу, но за мужем приходится следить в оба глаза, чтобы и он ни с кем ни-ни».

Можно еще защититься какой-нибудь так называемой «родительской фигурой» — любым богом, например, или моралью. И быть как дети, которым «мама целоваться не велит». Это всегда очень интересные истории — потому что вслух человек может говорить и о желании заниматься сексом, и о желании родить детей, а на телесном уровне — то необъяснимые проблемы с зачатием, то бесконечные, мелкие, изматывающие гинекологические болячки у женщин, так что тело оказывается неприкосновенным, как у ребенка, — и заниматься сексом «доктор запретил».

Штамп как щит

Стихия секса пугает. В нашем мире, где все — повод выставить оценку другому или себе, сексуальность тоже часто превращается в оценочную категорию. Многим знакомо ощущение себя неполноценным и даже виноватым за то, что якобы занимаешься сексом не так, как полагается, недостаточно часто или разнообразно. И партнер недостаточно чуток и внимателен, и сам не демонстрируешь темперамента швейной машинки «Зингер». Сюда же, в большинстве случаев, приклеивается чувство, что с телом, с этим стыдным несовершенным телом, все фатально не в порядке — то целлюлит, то животик, то грудь обвисла, то член коротковат.

Однако вина и стыд — чувства хоть и противные, хоть и сильно отравляющие жизнь, но нестрашные. И они тоже неплохо защищают от сексуального возбуждения. Какое возбуждение, когда так стыдно за себя, когда ничему не соответствуешь и ни на что не годен? Хотя не так уж редко оказывается, что наши «изъяны» возбуждают партнера, что мы нравимся немытые, небритые и в домашних тапках.

Я вообще сомневаюсь, что самые растиражированные сексуальные штампы — все это кружевное нижнее белье, черный латекс, мускулистый мужской торс, большой член — всерьез кого-то заинтересовали бы, а тем более возбудили, если бы не рекламная индустрия. Я даже сомневаюсь, что они сейчас волнуют многих.

Возбуждают сообщения, которые в этих символах зашифрованы: «Я стараюсь для тебя», «Ты под защитой», и еще много намеков на проявление агрессии, потому что сексуальное проникновение, конечно, включает в себя агрессию. Об этом писал психоаналитик, специалист по пограничным расстройствам личности Отто Кернберг. Но агрессию мирную, прирученную.

И символы, в которых можно закодировать эти сообщения — «я хочу тебе понравиться», «я хочу проникнуть в тебя», «я хочу подчиняться тебе», — уникальны для каждой пары. Ограничиваться рекламными штампами в сексуальном языке — то же самое, что разговаривать дома цитатами из какого-нибудь сериала или афоризмами поручика Ржевского.

Приручить сексуальность до конца невозможно, как приручить ветер. Можно наблюдать за ней внутри себя, а потом использовать для радости и удовольствия. Экспериментировать, если хватает сил и смелости. А там, глядишь, и личный самолет получится изобрести.