Бывают дни, когда ничего не хочется делать. Вот как сегодня: хочется остаться под одеялом, помечтать не торопясь, потом прочитать несколько страниц какой-нибудь книги — и снова заснуть. Хочется придумать машину, которая остановила бы время, и ни один будильник бы не прозвонил. Вот что я снова почувствовал этим утром.
Да! То, что вы сейчас читаете, написал человек, который не хотел вылезать из кровати. Чувствуете, как у меня слипаются глаза? А кровать передо мной — как покинутая возлюбленная, взывает: «Вернись! Вернись!» Но я не поддаюсь. Я, рыцарь-колумнист, остаюсь здесь, верный нашему союзу с тобой, читатель. Жалко, что нельзя переделать вторники и четверги в воскресенья. Ну действительно — почему вставать так тяжело? Мне иногда кажется, что некоторые люди заводят детей только затем, чтобы был повод открыть глаза. Я часто чувствую себя более уставшим, когда просыпаюсь, чем когда ложусь спать. А вам знакомо это чувство?
Каждый день я возвращаюсь из сна как из очень долгого полета в самолете, с тремя пересадками и сменой часового пояса на двенадцать часов. Мы — все те, кто не в состоянии встать утром с постели, — должны были бы объединиться и устроить путч, который свергнет диктатуру утра. Я уверен: вместе мы сможем добиться права на то, чтобы вставать позже. Вопрос сна — одна из главных несправедливостей по отношению к человеку. Вы отдаете себе отчет в невероятной разнице между теми, кому достаточно шести часов, чтобы выспаться, и теми, кому нужно десять? Ведь в масштабе жизни это многие годы... Сколько книг я мог бы написать, если бы меньше спал!
К тому же все люди спят по-разному. Одни проваливаются в сон моментально, а другим еще надо сосчитать овец. Одни видят сны, а у других мозг отдыхает. Одним нужна тишина и темнота, а другие могут спать и в переполненном автобусе. Я отношусь как раз к той группе людей, которые в полной темноте считают овец и вынуждены готовиться ко сну так, как будто собираются в поход завоевывать неведомые земли.
А в конечном счете все это ничего не дает, потому что одни просыпаются свежими и отдохнувшими, а другим еще нужно сначала выпить парочку литров кофе. Те, кто просыпается в хорошей форме, меня просто поражают. Это какие-то инопланетяне. Что за несправедливость! И почему мы так терпимы друг к другу в вопросе сна? Борьба с неравенством идет испокон веков, и только эти принципиально важные различия остаются без внимания.
Мы таковы, каков наш сон. Наше настроение находится в постоянной, более или менее явной зависимости от того, как мы спали. Бывают такие утра, когда я готов убить первого попавшегося соседа; а бывают и такие, когда я готов жениться на продавщице из булочной. Мы должны первым делом спрашивать друг у друга вовсе не «как дела?», а «хорошо ли ты спал?». Потому что именно в этом — первопричина всего: наши ночи задают тон нашим дням.
