Позитивная психология: наука о том, как найти смысл

На конференции в Париже журналистка французского Psychologies встретилась с основателем позитивной психологии Мартином Селигманом, чтобы расспросить его о сути метода и путях самореализации.

Psychologies: Как у вас появилось новое представление о задачах психологии?

Мартин Селигман: Я долго работал с депрессией, меланхолией. Когда пациент говорил мне: «Я хочу быть счастливым», я отвечал: «Вы хотите, чтобы у вас прошла депрессия». Я думал, что надо идти к «отсутствию» — отсутствию страдания. Однажды вечером жена спросила меня: «Ты счастлив?» Я ответил: «Что за глупый вопрос! Я не несчастлив». «Когда-нибудь ты поймешь», — ответила моя Мэнди.

А потом к вам пришло озарение благодаря одной из ваших дочерей, Никки…

Когда Никки было 6 лет, она привела меня к инсайту. Она танцевала в саду, пела, нюхала розы. А я стал кричать ей: «Никки, иди заниматься!» Она вернулась в дом и сказала мне: «Ты помнишь, что, пока мне не исполнилось 5 лет, я все время хныкала? Ты заметил, что я больше этого не делаю?» Я ответил: «Да, это очень хорошо». «Знаешь, когда мне исполнилось 5 лет, я решила бросить это. И это самое трудное дело, которое я сделала в своей жизни. Так что, раз уж я бросила хныкать, ты можешь прекратить все время ворчать!»

Мне сразу стали ясны три вещи: во-первых, я ошибался в своем воспитании. Моей настоящей родительской задачей было не придираться к Никки, а показывать ей, какие у нее таланты, и поощрять ее. Во-вторых, Никки оказалась права — я был ворчуном. И я этим гордился! Все мои успехи были основаны на способности замечать, что идет не так.

Может быть, мне удастся обратить этот дар в противоположную сторону и увидеть, что идет хорошо? И в-третьих: меня избрали президентом Американской психологической ассоциации. А вся психология была основана на идее исправления ошибок. Это не делало нашу жизнь более приятной, а парализовало ее.

Ваши размышления о позитивной психологии начались с этого момента?

Я изучал Фрейда, но думал, что его выводы слишком поспешны, недостаточно обоснованны. Затем я учился у Аарона Бека в университете, и меня увлекла его концепция когнитивной терапии.

В когнитивных методах есть три теории относительно депрессий: человек с депрессией считает, что мир плох; он думает, что у него нет ни сил, ни таланта; и он убежден, что будущее безнадежно. Позитивная психология рассматривает ситуацию так: «Ага! В будущем нет надежды. Скажите, что вы лично хотели бы внести в будущее?» Затем мы опираемся на то, что представляет себе пациент.

Одна из основ позитивной психологии — это эксперименты…

Для меня позитивная психология — это наука. Все ее теории вначале проходят стадию экспериментов. Поэтому я думаю, что это действительно ответственный метод терапии. Только если тесты дают удовлетворительные результаты, соответствующие приемы применяются на практике.

Но для некоторых из нас трудно посмотреть на жизнь позитивно...

Я провел первые годы медицинской практики, работая с самым худшим: наркотики, депрессия, суицид. Моя роль в психологии — говорить: «Давайте посмотрим, что есть там, дальше, за пределами всего этого». По моему мнению, если мы будем все время показывать пальцем на то, что идет не так, это приведет нас не к будущему, а к нулю. Что есть за пределами нуля? Именно это нам надо найти. Понять, как придать смысл.

И как же придать смысл, по вашему мнению?

Я вырос после Второй мировой войны, в нестабильном мире. Конечно, мы и сегодня переживаем проблемы, но это не смертельные трудности, не те, которые невозможно разрешить. Мой ответ: смысл — в человеческом благополучии. Это ключ ко всему. И именно этим занимается позитивная психология.

Мы можем выбрать жить мирной жизнью, быть счастливыми, брать на себя обязательства, иметь хорошие отношения друг с другом, мы можем выбрать придавать смысл жизни. Именно это находится за пределами нуля, с моей точки зрения. Именно на это должна быть похожа жизнь человечества, когда трудности и драмы будут преодолены.

Над чем вы сейчас работаете?

В настоящее время я работаю над дефолтной сетью мозга (ДС), то есть исследую то, чем занимается мозг, когда он в покое (в бодрствующем состоянии, но не решает конкретных задач. — Прим. ред.). Эта мозговая сеть активна, даже когда вы ничего не делаете, — она связана с самонаблюдением, воспоминаниями, представлениями о себе в будущем. Все это происходит, когда вы мечтаете или когда просите пациента представить себе свое будущее. Это значительная часть позитивной психологии.

Вы говорите о трех важных для всех действиях: создавать приятные эмоции, заниматься тем, что удовлетворяет, и превосходить самого себя, работая ради общего дела…

Это так, ведь позитивная психология частично основана на отношениях с другими людьми.

Как позитивная психология преобразует социальные связи?

Вот пример. Моя жена Мэнди, которая много занимается фотографией, получила первый приз журнала Black and White. Как вы думаете, что мне следовало бы сказать Мэнди?

Сказать «Браво»?

Так я сделал бы раньше. Это типично для пассивно-конструктивных отношений. Но это не оказало бы никакого воздействия на нашу связь. Я проводил тренинги для молодых сержантов в армии и задавал им тот же вопрос, и их ответ был активно-деконструктивного типа: «А ты знаешь, что из-за этого приза нам придется заплатить больше налогов?» Это убивает общение. Также существует пассивно-деструктивная реакция: «А что будет на ужин?»

Это не очень полезные реакции.

Что приносит пользу, так это активно-конструктивные отношения. Когда Мэнди позвонил главный редактор, я спросил у нее: «Что он сказал о достоинствах твоей фотографии? Ты соревновалась с профессионалами, значит, у тебя есть особые умения. Может быть, ты сможешь научить им наших детей?»

И тогда у нас состоялся длинный разговор вместо банальных поздравлений. Действуя так, мы чувствуем себя лучше. Проявить и развить эти навыки нам позволяет не психоанализ и не лекарства. Проведите эксперимент с мужем или женой. Это — нечто несравнимо большее, чем просто личностное развитие.

Что вы думаете о медитации осознанности?

Я занимаюсь медитацией уже 20 лет. Это хорошая практика для психического здоровья. Но она не особенно действенна. Я рекомендую медитацию пациентам, страдающим тревожностью или повышенным артериальным давлением, но не тем, у которых депрессия, потому что медитация снижает уровень энергии.

Эффективна ли позитивная психология при тяжелых душевных травмах?

Исследования посттравматического стресса указывают на то, что любые способы лечения малоэффективны. Судя по тому, что мы видим в армии, позитивная психология эффективна как средство профилактики, особенно для солдат, которых отправляют в горячие точки. Но после их возвращения все сложно. Я думаю, что ни одна форма психологии не может излечить пост­травматический стресс. Позитивная психология — не панацея.

А в случае депрессии?

Я думаю, что есть три эффективных вида лечения: когнитивные подходы в психотерапии, межличностные подходы и медикаменты. Надо сказать, что позитивная психотерапия работает хорошо. Она позволяет пациенту опираться на свои ресурсы и смотреть в будущее.