О писательстве
«Сначала я писал научные статьи, потому что это было необходимым условием работы в университете. С самого начала в своих первых работах я стремился понять, как, почему и в какой мере психотерапия эффективна. Прежде всего я хотел, чтобы мои читатели оценили важность групповой терапии, поняли, как она работает. Я посвятил этой задаче много лет.
Пожалуй, обо всех моих книгах можно сказать одно: каждая из них предназначена для обучения молодых, начинающих психотерапевтов
Постепенно я начал уделять все больше внимания повествованию, рассказу о различных случаях. Даже в моей первой книге — я думаю, она была так успешна потому, что в ней было много историй пациентов — были истории, иногда длиной в один абзац, иногда на несколько страниц.
Цель же всегда оставалась той же — рассказать о психотерапии, объяснить другим, что такое терапия и как она работает. Потом от отдельных новелл я перешел к полноценным романам. Я написал несколько книг о философах, которые повлияли на развитие психотерапии, именно в форме романа, потому что решил, что это самый удачный и действенный способ познакомить с ними других».
О взаимоотношениях терапевта и пациента
«В традиционном психоанализе терапевт проявлял очень мало открытости в общении с пациентом. Когда я стал заниматься фрейдистским анализом, я сам должен был пройти терапию. Моим терапевтом была женщина. Я встречался с ней по четыре раза в неделю три года подряд, но практически не видел ее: она сидела за моей спиной. Мне гораздо ближе та модель, при которой терапевт и пациент встречаются лицом к лицу, когда они связаны друг с другом.
В моей книге «Лжец на кушетке» я описываю эпизод из практики друга Фрейда, Шандора Ференци. Он предложил одному коллеге в качестве эксперимента двойную терапию: в течение часа один из них ведет сеанс, а другой становится пациентом. Затем они меняются ролями. Это был очень интересный опыт. В своей работе я сам ориентируюсь на метод «здесь и сейчас». То, что сейчас происходит в этой комнате между нами, — самое важное».
О современных методах терапии
«Я стараюсь не быть старомодным, слежу за новыми течениями в психотерапии. Многие мои коллеги проводят сеансы терапии по видеосвязи. Поначалу мне это очень не нравилось. Я всегда считал, что главное в терапии — непосредственный контакт. Но лет пять назад ко мне обратилась женщина, которая живет в отдаленном городе в Гренландии и на километры вокруг нее нет ни одного терапевта.
Я стал работать с ней по видеосвязи, и это оказалось очень эффективным
Кроме всего прочего, одна из ее проблем была в том, что она очень боялась близкого общения с кем бы то ни было. И у меня сложилось впечатление, что если бы мы могли работать обычным образом, находясь в одной комнате, мы бы не смогли так продвинуться. А такой формат позволил ей чувствовать себя комфортнее».
О психотерапевтическом даре
«Когда я начинаю работать с учениками, мне часто достаточно нескольких недель, чтобы сказать, кто из них станет хорошим терапевтом. Психолог Карл Роджерс говорил: «Терапевтов не обучают, их отбирают». Но чтобы стать настоящим профессионалом, нужно обязательно пройти собственную терапию. Такую работу над собой нужно проделывать всю жизнь. И конечно, должна быть обратная связь, обмен опытом.
Много лет назад с некоторыми из моих коллег мы организовали группу взаимной поддержки. У нас не было руководителя, мы хотели просто поддерживать друг друга и делиться опытом. Мы продолжаем встречаться раз в две недели. Иногда эти встречи имеют сугубо терапевтический характер, иногда мы обсуждаем вопросы, которые волнуют кого-то из нас конкретно. Наша группа существует уже 25 лет, и я по-прежнему с нетерпением жду каждой встречи».
О страхе смерти
«Я верю, что каждый из нас боится смерти ровно в той мере, в какой он чувствует, что не смог прожить жизнь так, как хотел бы. Я всегда задаю пациентам вопрос: „О чем вы жалеете в своей жизни?“ Потом я говорю им: „Представьте себе, что мы встречаемся через год или два. Какие новые сожаления вы успели накопить за это время?“ Такой вопрос позволяет заострить их внимание на том, как они хотели бы проживать свою жизнь, чтобы сожалеть меньше».
О разном
«Я не думаю, что есть существенные различия в терапии для людей разных культур и эпох. Всех нас волнуют одни и те же вещи — мы смертны, мы стареем, мы теряем близких, мы не находим в жизни смысла. Это универсальные вещи, и они не меняются со временем».
«Наши психологические проблемы связаны не только с детством. Человек может пережить психологическую травму (например, смерть близкого человека) в любой момент жизни, и тогда ему потребуется помощь терапевта».
«Я часто задумываюсь над тем, что было бы, если бы в ранней юности у меня была возможность посещать психотерапевта — о чем бы мы с ним говорили. Может быть, я когда-нибудь напишу об этом книгу»
«Думаю, если бы я не стал психотерапевтом, я бы выбрал профессию врача».
«Мне сейчас 87 лет, и в последние 15 лет психологически я чувствуют себя лучше, чем когда-либо прежде. Я чувствую себя счастливее».
Психотерапевт, один из создателей экзистенциальной психотерапии, профессор Стэнфордского университета (США), автор автобиографических бестселлеров «Лечение от любви», «Когда Ницше плакал» и других.
