В возрасте 3-5 лет каждый из нас в разной степени преодолевает эдипальный конфликт. Суть его в том, что ребенок, испытывающий бессознательное сексуальное влечение к родителю противоположного пола, наконец подавляет инцестуозные эротические стремления и начинает ассоциировать себя с родителем своего пола.
По Фрейду, успешное разрешение эдипова комплекса считается ключевым для психического здоровья человека. Но бывает так, что в результате подавления этих сексуальных импульсов запрет распространяется вообще на все проявления сексуальности, и тогда взрослому человеку, чтобы стать свободным и обрести возможность испытывать сексуальное удовольствие, нужно разрешить эдипальные проблемы, разобраться с запретами.
Долгие годы классический психоанализ был склонен именно так объяснять причину психических нарушений: мы должны как можно раньше разрешить эдипальные проблемы, чтобы стать свободными и обрести возможность получать сексуальное удовольствие. Но многие женщины, с которыми я сталкивалась за годы своей психоаналитической практики, часто были травмированы из-за такого подхода.
Женщины, у которых были проблемы с сексуальным возбуждением, часто считали, что их эротические трудности вызваны проблемами эдипального конфликта. Они терялись и отчуждались от себя — отчуждались сексуально, а иногда и теряли ощущение собственного «Я». Когда женщина, которая достаточно успешна во внешнем мире, но не знает, кто она и ощущает внутри себя пустоту, в таком растерянном состоянии приходит на прием к психоаналитику, а все интерпретации оказываются связанными с сексуальностью, это усиливает ее страдание.
В ходе терапии могут обостриться сексуальные чувства, но сомнения и одиночество никуда не уходят, а просто подавляются. У некоторых пациенток развивалось что-то подобное стокгольмскому синдрому: они привязывались к анализу и ко мне, изо всех сил старались, чтобы «анализ шел правильно», и в результате еще больше отстранялись от «настоящих» себя.
Нарушенный фон жизни
На память также приходят некоторые пары, в которых женщина не интересовалась сексом, потому что не могла найти равновесие между работой, заботой о детях и супружескими отношениями. Понимая, что не может сразу играть разные роли, она инстинктивно устранялась, «выключалась». Она чувствовала себя одинокой и тревожилась, и эти паттерны закреплялись.
Если такая женщина попадала к психоаналитику, который интерпретировал ее эмоциональные проблемы в сексуальных терминах, она ощущала, что не понимает свой ум или свое тело, и диссоциация между телом и представлением о себе у нее только усиливалась.
Современные исследования показывают, что способность испытывать удовольствие от близости зависит от способности испытывать глубокую привязанность. Именно в нестабильной ранней привязанности (которая формируется уже на первом году жизни, задолго до появления эдипова комплекса), а не в морали и запрете на сексуальность очень часто коренится причина эмоциональных нарушений.
Мы знаем, что детям необходима устойчивая привязанность к тем, кто о них заботится в начале жизни, чтобы психика развивалась, пробудился интерес к внешнему миру, любопытство, воображение. В процессе раннего общения с матерью или с другим значимым взрослым у ребенка возникает фон или, можно сказать, ядро самоощущения личности, чувство собственного «Я». На фоне памяти об этих самых ранних отношениях мы живем дальше и осваиваем свое тело, ум и познаем окружающий мир.
Если ранние отношения оказываются нарушенными, то и надежного самоощущения «Я» нет. У многих из тех, кто был лишен заботы в детстве, даже незначительные события, мысли или чувства могут вызвать катастрофическую реакцию. Такое может произойти и с теми, кто вырос в относительно благополучных семьях, но при этом таких, где родители (в основном мама), сначала притягивали ребенка, а потом тут же отталкивали, или ругали и обнимали одновременно. Ребенок не мог решить, как ему реагировать: гневаться, уйти в себя, стараться не попасться на глаза.
Имея такую нестабильную связь с мамой, он не мог сформировать устойчивого ощущения себя. В норме оно достаточно стабильно и на него можно положиться, оно не зависит от настроения мужа, жены, начальника. И такой человек, вырастая, ищет в партнерских отношениях не сексуальное удовольствие, а надежную привязанность.
Привязанность и сексуальность
Неудивительно, что если таких женщин лечит терапевт, фокусирующийся на сексуальном подавлении, лечение может быть контрпродуктивным. У женщин, плохо осознающих собственное «Я», проблемы с сексуальным возбуждением связаны с реакциями «бей, беги, замри». Если женщина не имеет опыта хорошей ранней привязанности, то она не может спокойно доверять партнеру, и от того, как именно она сама интерпретирует его поведение, зависит ее реакция на его поведение или поступок в отношении нее: половой акт она может воспринимать как агрессивное нападение и бежать, или отвечать агрессией или замереть.
И тогда ее тело станет зажатым, напряженным.
О взаимосвязи стиля привязанности, сексуальной мотивации и сексуального удовлетворения пишут многие психоаналитики. Они говорят, что у тех, кто избегает привязанности, сексуальное удовольствие может стать «законсервированным». Секс в таких случаях будет сконцентрирован на себе, он подтверждает существование «Я»: это представление, направленное на достижение разрядки и подтверждение собственных сексуальных способностей.
Те, у кого привязанность тревожная, склонны к «утешительному» сексу, то есть к сексу, который доказывает, что их любят. «Законсервированный» секс эротичный, но пустой, в то время как «утешительный» секс успокаивающий, но не эротичный. Наибольшее удовлетворение приносит секс, в котором оба партнера испытывают надежную привязанность.
К счастью, стили привязанности могут меняться. Нейропсихологи и нейрофизиологи пишут, что возможно создать новые неврологические пути. И сексуальность, и чувство собственного «Я» восстанавливаются, когда мы чувствуем себя устойчиво в своем теле и в мире.
Об авторе
Ирина Сизикова — клинический психолог, психоаналитик, член Московской группы психоаналитиков (МГП), член Международной психоаналитической ассоциации (IPA).
