Филипп Киркоров: Я часто задумываюсь о том, в чем сила семейных связей, как получить поддержку близких, когда мы в ней нуждаемся. И как самому стать той крепкой стеной, которая защитит и моего отца, и детей. Нормальное желание любого человека — уберечь близких от горестей и разочарований, обеспечить спокойствие.
У меня ближе отца и детей никого нет. И как раз сейчас они требуют особого внимания, поддержки и любви
У папы очень серьезный возраст — 92 года. А дети — подростки: Алле-Виктории 13, а Мартину 12 лет. С одной стороны, я и сам себя иногда чувствую ребенком. И буду чувствовать до тех пор, пока жив мой отец. А с другой стороны, я кормилец семьи, на моих плечах лежит ответственность за близких…
Александр Теслер: Так и есть, за долгую жизнь мы примеряем на себя разные роли. И каждую из этих ролей важно, как на сцене, играть искренне, с самоотдачей. Вы заботитесь о близких. И происходит так потому, что ваши родители вас любили. Вы чувствовали их заботу, тепло, ласку. Но так бывает не у всех. Если мать или отец были холодными, не могли много времени уделять ребенку, во взрослой жизни у него могут возникнуть проблемы с построением семейных связей. Возникают обиды, конфликты, недопонимание.
Филипп: Я никогда не понимал, как можно обижаться на близких людей. Помните, как поется в известной песне, — «близкие люди, ближе не будет». Кажется, что только с близкими мы всегда можем быть откровенными, доверять, и это дает нам силы. Но что делать, если обида, недопонимание нас вдруг разъединили?
Александр: Если обижаться на всех, то просто не останется времени на жизнь. Близкий круг подразумевает исключение обид из «рациона». Лучше сделать акцент на объединяющие моменты, а не на разъединяющие, вспомнить все доброе, что вас сближает. Иногда стоит сделать шаг навстречу, может быть, признаться в своей неправоте, чтобы не множить список обид, который тянет нас на дно.
Филипп: Жить с обидой, со злостью в душе мне очень сложно. Я даже своих врагов прощаю. Если бы не прощал, то уже половине представителей шоу-бизнеса руки не мог бы подать. А на родных и вовсе не могу долго сердиться. Конечно, иногда я обижался на родителей. В 21 год, когда ко мне пришла популярность и я словил звездную болезнь, меня заземляла одна мамина фраза.
Помню, как я выбегал из нашей квартиры на Таганке, мчался по лестнице, а вдогонку летели слова мамы: «Филипп, ты катишься по наклонной плоскости!»
Однажды мы с мамой пришли на съемки в Останкино, тут же меня окружили поклонницы. И я могу их понять — два метра такой красоты! Я тогда только начал выходить «в свет». Обмен улыбками, комплименты, признания… И вдруг я слышу командный мамин голос: «Спину выпрямил!» Мама часто спускала меня с небес на землю. Но она же была моей самой главной защитой, поддержкой, близким человеком, которого мне до сих пор не хватает.
Александр: Когда мамы не стало, у вас было ощущение, что вас бросили, перестали должную защиту осуществлять?
Филипп: Уход мамы стал для меня страшнейшим ударом. Мама долго болела, мы понимали, что скоро ее не станет. И случилось это аккурат в мой день рождения. Это была самая большая трагедия в жизни. И мне очень повезло, что в этот момент рядом со мной была моя жена, Алла. Она вытащила меня из этого омута горя и уныния.
У меня было чувство, что Всевышний из одних заботливых рук передал меня в другие, которые надежно согревали меня в течение нескольких лет. И я благодарен этой Женщине, которая поет. Она дала мне возможность обрести себя и не сойти с ума (а я в момент утраты мамы был в шаге от этого). И мама, и Алла очень похожи: обе сильные женщины, которые меня оберегали и поддерживали. Я согласен с психологами, что мужчина в жизни ищет прототип матери. Убедился в этом на собственном опыте.
Александр: Образ матери всегда ассоциируется с защитой. Жена дала вам возможность не свалиться в реактивную депрессию, а прожить этот период с поддержкой.
Филипп: Да, это так, но прошло уже больше тридцати лет, а я до сих пор ощущаю потерю мамы как самую большую трагедию своей жизни…
Александр: Несмотря на то что вашей мамы часто не было рядом, у вас была с ней очень тонкая связь, вы ее любили, чувствовали ласку и заботу. Самый острый период горевания прошел для вас с наименьшими потерями благодаря поддержке жены. И сейчас можно попробовать горечь потери трансформировать в светлые воспоминания: рассказывать о маме детям, вспомнить те теплые моменты, ту поддержку, которую она вам давала. Паттерны, сформированные в детстве, довольно часто мы проносим через всю жизнь и передаем следующему поколению. Такие искренние и нежные отношения — хороший пример для ваших детей, который они могут забрать во взрослую жизнь.
Филипп: А самое главное, чему я научился у мамы и Аллы, — ставить цели и их добиваться. О том, как это сделать, очень хорошо сказано в документальном фильме «Секрет» (Австралия–США, 2006). Основная идея фильма в том, что если верить в мечту и не сомневаться, то это обязательно случится.
Александр: Но было бы неплохо еще усилия определенные прикладывать для осуществления желаний…
Филипп: Для меня это два пути в одном. Всегда, когда я ставил перед собой цель, то сразу начинал действовать. Одновременно старался поддерживать позитивный настрой. и стремился извлечь из ситуации жизненный опыт.
Даже когда начинались проблемы, говорил: «Это мне дано не за что-то, а для чего-то»
Например, я ставил себе цель получить золотую медаль в школе, жениться на Алле Пугачевой, получить гран-при конкурса «Золотой Орфей», стать народным артистом, познакомиться с президентом страны, — работал, верил в мечту, получал поддержку близких, и все мои желания осуществлялись!
В конце осени у меня вышел новый клип «Черная пантера» — уникальный арт-проект, его я считаю своим новым свершением. Захотел сняться в кино, и вот сыграл главную роль в фильме «Братья», который можно будет увидеть в декабре.
Александр: Вы в очередной раз оправдали надежды родителей? Получается, что вы ставите рубеж, потом его преодолеваете, во что стреляете, в то и попадаете?
Филипп: Точно, у меня есть такое ощущение. Но это и неудивительно, любой творческий человек хочет реализовать себя по полной. Но говорить, что я все сделал, о чем мечтал, было бы глупо и не смешно. Хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах…
Александр: Не хотите Богу, расскажите мне.
Филипп: Хорошо. У меня есть мечта, я хочу сыграть в театре. Короля Лира в одноименной пьесе Шекспира. Того самого Короля Лира, которого все обманывают. В этом образе весь я. На самом деле у Шекспира все сюжеты про меня.
Александр: Эмоциональность, иногда чрезмерная, пожалуй, действительно роднит вас с Королем Лиром. Но эта особенность может как помогать вам выстраивать связи с близкими, коллегами, так и мешать. Расскажите, какие черты вашего характера вам самому нравятся, а над какими вам хотелось бы поработать?
Филипп: Все мои недостатки с годами превратились в достоинства. Мне нравится моя самоуверенность, работоспособность, упертость. Раздражает взрывоопасность, вспыльчивость. Иногда я воспламеняюсь быстро, как спичка. Но, честно говоря, моя чрезмерная эмоциональность стала моей защитой. Как иголки у ежа, она мне помогает защититься от внешнего мира, тех людей, которые могут меня ранить. Многие говорят, что просто боятся ко мне подходить.
Александр: Так проявляется зрелость. С возрастом мы стараемся черты своего характера, которые нам раньше мешали, трансформировать таким образом, чтобы они нам помогали. Например, тревожность может перейти в способность анализировать, учит обязательности. В вашем случае излишняя эмоциональность помогает создавать внешний периметр для того, чтобы сохранить личную жизнь, жизнь своей семьи в неприкосновенности.
Филипп: Кстати, во мне много черт, которые отличали моих родителей. А теперь бумерангом они «прилетают» ко мне от детей, которых очень сложно заставить что-то делать. Они ценят свободу, и я стараюсь всегда оставлять им выбор. Скажем, они могут идти на мой концерт или остаться дома и «рубиться» в свои любимые компьютерные игры.
Так же делали и мои родители: всегда предлагали мне варианты и оставляли выбор за мной
А самое главное — возлагали на меня ответственность за мой выбор. Теперь, когда я сам стал отцом, понимаю, насколько это важно. Когда ты сам делаешь выбор, тебе некого обвинить, если что-то пойдет не так, — получается, что ты сам «накосячил». Мой сын Мартин увлечен футболом и считает, что он станет великим футболистом и Месси будет просто отдыхать в сторонке. Дочь прекрасно рисует, у нее необычный взгляд на окружающее.
И я стараюсь поддерживать все увлечения детей. Главное, чтобы они не мешали учебе. Я окончил школу с золотой медалью, Гнесинку — с красным дипломом, и сейчас мне тяжело видеть, что мои дети совсем не хотят учиться. Кажется, интерес к учебе проигрывает в борьбе с вездесущими гаджетами. Я не знаю, как с этим справиться.
Александр: Филипп, можно попробовать поговорить с детьми о будущем. Сказать, что вы не будете содержать их вечно. И когда они станут взрослыми, им нужна будет профессия, которая поможет прокормить себя. В таком разговоре важно четко обозначить сроки — например, ваша самостоятельная жизнь начнется сразу после окончания института. А многие профессии в свою очередь требуют знаний… При этом важно говорить с любовью.
Филипп: Я бы сказал, что наши отношения с близкими — это больше чем любовь. Иногда мы должны быть требовательными и настойчивыми, иногда — терпеливыми и заботливыми. А для меня еще очень важно сохранять личное пространство моей семьи. То и дело в Сети появляется ложная информация обо мне и моих близких.
Единственный способ, как я могу с этим бороться, — вести свои странички в соцсетях
Я откровенно рассказываю о семье, новых проектах и успехах. Делюсь фото с детских праздников, новых концертов, и пишу даже о самом личном. Я запросто могу рассказать подписчикам, что пошел к хирургу, чтобы удалить лишний вес, или сделал подтяжку. Это мое противоядие против сплетен и обмана таблоидов.
Александр: Сегодня семья становится все более открытой системой. И у многих из нас создается ощущение, что вся наша жизнь прозрачна. Поэтому так важно сохранять личное пространство, находить время и место, где мы можем оставаться наедине с собой. Даже тем из нас, кто большую часть времени включен в семью, необходима «мертвая зона». Это то пространство и время, которое будет закрыто для окружающих. Для каждого из нас это очень важный ресурс.
Многие люди за право после работы полежать на диване и пощелкать пультом от телевизора воюют годами. Побыть одному, «вне зоны доступа», — это еще и большая роскошь. Именно поэтому некоторые из нас ездят на работу не на метро, а на машине, тратят по два часа на дорогу, но зато в это время они находятся в своем пространстве. Это помогает восстанавливаться.
Филипп: Я — волк-одиночка. Я отвечаю за себя и семью. И по большому счету нет никого рядом, кто разделил бы со мной эту ответственность. Но я нахожусь в достаточно зрелом возрасте и привык к этому пути. Все-таки в этом тоже есть свой кайф.
Психоаналитический психолог, психиатр, невролог, личный консультант публичных персон
