Если вы родились в аристократической благополучной семье с сильным отцом и не менее сильной матерью, жизнь кажется вам настоящим приключением. Поначалу мы воспринимаем молодую и красивую Аглаю как положительную антитезу Настасье Филипповне, раненной детскими травмами и измученной страстями.
Присущие Аглае очарование, смелость в суждениях и желание вырваться из круга средней аристократии создают у нас впечатление, что она девушка прогрессивная и самобытная. Но затем становится понятно, что ни у той, ни у другой пассии князя Мышкина не получается даже просто выдерживать эту жизнь. Одна уходит в саморазрушение, другая — в фантазии о себе, о мире, об окружающих.
Молодость и, вероятно, благополучное детство, ощущение своих почти безграничных сил создают у Аглаи, с одной стороны, иллюзию, что она может облагодетельствовать весь мир, сделав что-то значительное для общественного блага, с другой стороны — непоколебимую убежденность в том, что она хочет и может получить от мира все, что захочет, и желательно немедленно.
Аглая, как и ее прототип — молодая идеалистка Аполлинария Суслова, ставшая любовницей Достоевского и не простившая ему отсутствия полной самоотдачи, — хочет любить не реального человека, а идеализированный образ. Так она и воспринимает князя Мышкина: «Я же ему отдалась любя, не спрашивая, не рассчитывая. И он должен был так же поступить. Он не поступил, и я его кинула».
Аглае так и не удается повзрослеть и оставить иллюзии. Выйдя замуж за польского революционера, который пленил ее «необычайным благородством своей истерзавшейся страданиями по отчизне души», она реализует подростковый протест против своего класса, родительских ценностей и пробует быть той, кем по сути не является, — революционеркой.
Аглая сейчас
Любому юноше или девушке непросто отделяться от таких родителей, которые обеспечивают их всем. Если ни в чем нет недостатка, личного дефицита, то нет и мотива получить от жизни то, что нужно. Да и со встречей с реальностью вырисовывается проблема, если и так получать от жизни все, что хочешь. В результате малая реализованность себя в реальности приводит такую молодежь к тому, что она остается в мире идей. Легко в них вовлекается и сложно с ними расстается, поскольку жизнь часто обыденнее, проще и одновременно — страшнее, чем фантазии.
