Бисексуалы всех раздражают?

«К экзотике тянутся, вот поэтому и придумывают себе забавы», «сейчас это модно, они хотят быть в тренде: сегодня они бисексуалы, завтра — асексуалы, а послезавтра женаты и с детьми», «это просто красивое оправдание, а на деле — банальная распущенность»... Такие мнения о бисексуалах не редкость.

По отношению к ним общество не испытывает столь сильных негативных эмоций, как в случае с геями. На них смотрят скорее как на заигравшихся детей, не воспринимают всерьез. Бисексуалы часто не находят понимания даже внутри ЛГБТ-сообщества. «Гомосексуалам кажется, что с таким партнером нельзя строить отношения: он будет изменять, рано или поздно вступит в гетеросексуальный брак, — говорит Ольга Масина, участница инициативной группы ЛюБИ. — Многие считают, что «би» — это геи и лесбиянки, которые еще не определились. Но бисексуальность может быть самостоятельной ориентацией, со своими потребностями и своим опытом построения отношений».

Из-за бифобии, или страха перед бисексуалами, те чувствуют себя непонятыми, становятся тревожными и замкнутыми, пытаются подавлять «неудобные» желания. «Их нередко с позором изгоняют из гомосексуальных сообществ, в которых они пытаются общаться, — замечает семейный психотерапевт Инга Адмиральская. — Но и среди гетеросексуалов они не чувствуют себя своими, боятся быть отвергнутыми. Их окружение склонно думать, что им надо определиться, а в результате и сами бисексуалы начинают сомневаться: нормальны ли их желания?» Часто именно эти метания приводят их в кабинет психотерапевта: они надеются хотя бы от специалиста узнать, кто они такие.

Мы боимся заглянуть в себя

О врожденной бисексуальности каждого из нас говорил Зигмунд Фрейд. Он считал, что окончательный выбор происходит в процессе взросления. «Каким он окажется, зависит от семьи, социальных норм, гормонального фона, окружения, темперамента и личностных черт, — объясняет психоаналитик и сексолог Мария Тихонова. — Предсказать выбор ориентации со стопроцентной точностью невозможно».

В середине XX века американский биолог Альфред Кинси предположил, что сексуальность не сводится к конечному числу вариантов. Скорее, мы тяготеем к одному из двух полюсов, но можем быть и равноудалены от них — это и есть бисексуальность. «Подавляющее большинство людей может найти в себе следы бисексуальности, даже если в их идентичности и представлениях о себе этого нет, — подтверждает Инга Адмиральская. — Они могут любоваться красивым телом, возбуждаться от просмотра сцен однополого секса, переживать эротические фантазии, видеть сны с гомосексуальными сюжетами».

Но почему в таком случае даже мысль о собственной бисексуальности смущает? Все дело в нормах, которые мы усвоили.

«Мы рождаемся с набором возможностей — например, возможностью влюбляться и испытывать влечение и к мужчинам, и к женщинам, — подчеркивает Инга Адмиральская. — Затем в игру вступает культура и с помощью мощных инструментов, таких как стыд и подражание, заставляет нас игнорировать часть возможностей. Под давлением общественных норм мы вынуждены как-то обходиться со своими чувствами и влечениями — например, прятать их от себя. Но подавленные желания рано или поздно проявляют себя — например, в запросах на порносайтах по гомосексуальной и транссексуальной тематике».

Нормы порождают и другую неловкость: мы привыкли определять свои чувства по отношению к другим людям в зависимости от их пола. С одними возможна только дружба, с другими — еще и романтические, сексуальные отношения. «А бисексуалы часто говорят о любви или о влечении к человеку, к конкретной уникальной личности, которая значит намного больше, чем пол», — говорит Инга Адмиральская. «Я просто выбираю тех людей, которые мне нравятся, — соглашается 23-летняя Александра. — Людей, а не их гениталии».

Мы не любим «чужаков»

Примириться с существованием людей иной ориентации некоторым из нас помогает мысль, что гомосексуалы не «виноваты» в своем влечении. Они не выбирали, кого любить, — стало быть, не могут жить иначе. Но в случае бисексуалов эта логика не работает. Ольга Масина делится: «Многие говорят нам: «Ну ладно, геи и лесбиянки по-другому не могут, я их принимаю. Но ты-то можешь. Исправляйся, становись нормальной!» Но мы тоже не можем по-другому. Мы не можем отказаться от своих чувств и от того, кто мы есть. Если я полюблю женщину, значит, я буду с женщиной, несмотря ни на что».

«Здесь работают те же механизмы, что и в случае ксенофобии, — полагает Мария Тихонова. — Тот, кто пытается принадлежать и к одному лагерю, и к другому, — чужак. Нам было бы проще, если бы у всех были железные принципы, работающие при любых обстоятельствах. Однако для того, чтобы по-настоящему проживать чувственную сферу жизни, нам придется отказаться от некоторых представлений о правильном и стандартном».

Мы не привыкли их видеть в обществе

«Быть бисексуалом — значит быть готовым постоянно спрашивать, уточнять, разъяснять: как будто играешь в игру, где правил до конца не знает никто, — говорит 26-летний Артем. — На самом деле это создает массу проблем в отношениях. Иногда проще сказать, что целовался с другом по пьяной лавочке, чем заводить долгий разговор о чувствах».

Об отношениях между мужчиной и женщиной мы узнаем еще в детстве из фильмов, книг, интернета, собственных наблюдений за родителями и знакомыми. Образы «талант­ливого гея» или «сильной и самостоятельной лесбиянки» встречаются реже, но и они уже закрепились, по крайней мере, в западной культуре. Бисексуалам в этом смысле приходится труднее: «правила игры» еще не сложились. «Им не хватает моделей поведения, на которые они могли бы опереться, — замечает Инга Адмиральская. — Сказать, что, мол, я бисексуал, как... какая-нибудь известная личность, не получается».

А для того, чтобы выработать свой собственный кодекс поведения, требуется значительная личностная зрелость. Зато, по словам психотерапевта, тогда человек становится, как дядя Федор, «своим собственным мальчиком» и не нуждается в том, чтобы соответствовать ожиданиям окружающих. Тем, кто не боится отказа или осуждения, найти партнера не так трудно. «С моей девушкой, с которой я уже больше трех лет, мы познакомились в дождь, когда она предложила мне укрыться под ее зонтом, — рассказывает 29-летняя Ольга. — Никакой атрибутики, намекающей на подобные интересы, у нас не было. Это просто случилось».

Мы подозреваем их в неверности

«Раз мне нравятся и мужчины, и женщины, окружающим кажется, что я обязательно буду изменять: мужчинам с женщинами, женщинам — с мужчинами, — объясняет Ольга Масина. — Они не понимают разницу между тем, что мне кто-то понравится, и тем, что я буду с этим делать». Может быть, такие мысли приходят в голову каждому, кто сомневается в партнере? «Но если молодому человеку нравятся и блондинки, и брюнетки, никто не начинает подозревать его в том, что он будет погуливать от блондинки к брюнетке и обратно», — иронизирует Александра.

«Бисексуальность — это возможность испытывать влечение к людям более чем одного гендера или пола. Но возможность не обязательно будет реализована, — подчеркивает Мария Тихонова. — Если гетеросексуальный мужчина живет в браке с женщиной, ему могут нравиться и другие женщины, это не значит, что он будет изменять жене». В парах, где один из партнеров бисексуален, специфических проблем нет, соглашается Инга Адмиральская: «Если оба партнера — здравые и не увлекающиеся мифами люди, они отдают себе отчет в том, что любой из них может влюбиться или испытать влечение к кому-то еще. Этот «кто-то» может быть любого пола».