«Я поняла, что работаю на своем месте»

Это было в прошлом году, в конце лета. Я шла на работу как на каторгу. Сама не заметила, как отдельные фрагменты пазла моей обычной жизни соединились в общую картину кризиса. Я думала, что все дело в журнале (атмосфера, привычка, рутина, кто знает?) — а в чем еще? Неужели в возрасте?

Строго говоря, мне было не на что жаловаться. Просто жизнь идет, и с переменами нужно освоиться. Мне исполнился 41 год. До сорока жизнь идет в гору, после — начинается спуск. То, что долгое время было впереди, теперь позади. Я вернулась из декретного отпуска. Вряд ли у меня будут еще дети. На горизонте маячит менопауза.

Я вернулась в журнал, который сменил офис и к тому же владельца. Каждый ищет для себя место в этом новом раскладе. Я тоже ищу — не нахожу своего. Отношения с начальством осложняются: я не понимаю его, оно — меня. У меня ощущение, что я не могу развиваться, не могу выразить то, что думаю.

Я становлюсь обидчивой, несдержанной. Я чувствую, что с меня хватит и нужно срочно что-то делать: если я ничего не предприму в этом году, я буду сидеть на этом же стуле и через десять лет, чувствуя разочарование и окончательно упустив шанс попытать счастья где-то еще.

Я сомневаюсь в своей профессии, своем образе жизни. Мне нужно разобраться в себе, внести ясность, и для этого мне потребуется помощь. Однажды психоанализ уже вытащил меня из тягостной рутины. Но тогда мне было 30 и у меня было время. Теперь я хочу почувствовать себя лучше прямо сейчас.

Когда я уже решила пойти «хоть к кому-нибудь», меня осенило. В юности у меня была мечта, ставшая хобби: делать украшения. Наверное, если мне сейчас плохо, это потому, что я изменила своему призванию.

Да-да, это именно так! Должен же быть какой-то способ проверить эту гипотезу? Метод, позволяющий узнать причины моего неблагополучия. Тест, чтобы решить, для какого дела я создана.

Я переписываю свою историю

Как я до этого дожила? Где я потеряла себя? Я чувствую, что пора отмотать пленку назад, чтобы пересмотреть принятые когда-то решения. То, что я читала о нарративном подходе, разработанном лет 30 назад в Австралии, мне кажется, отвечает этой потребности.

Я читала о том, что разговоры терапевта и клиента подобны дороге, на которой попадается немало перекрестков, развилок, ответвлений. Наверняка я смогу найти то место, где свернула не туда.

Я договариваюсь о встрече с Пьером Блан-Сануном, коучем и одним из основателей образовательного центра «Фабрика нарратива». На первом сеансе я вкратце излагаю, как я дошла до жизни такой: «Я сделала неверный выбор после окончания школы».

Я хотела пойти в художественное училище, но меня убедили получить «серьезное» образование. Впоследствии я продолжала выбирать рационально, вместо того чтобы слушать свои желания.

«Мы можем вписать себя в неудачный сценарий, который нас обесценивает (как я только что сделала), или вернуть себе свободу», — объясняет мне коуч.

В ходе сеанса я осознаю, что моя «несчастность» связана не столько с моей биографией, сколько с тем, как я ее (себе) рассказываю. «Вы строите свою историю вокруг жестких альтернатив: серьезное занятие или осуществление желаний, журналистика или творчество…»

Я рассказываю ему о том удовольствии, которое получаю, когда что-то мастерю. Как мой дед-плотник. Чуть позже я говорю об отце, передавшем мне любовь к письму. Разматывая эту семейную нить, я вдруг вижу, как мне удалось совместить то, что я считала несовместимым. На самом деле я занимаюсь журналистикой как прикладным искусством: я вставляю слова в оправу, я шлифую предложения…

После трех сеансов сценарий моей жизни поменялся. Я не только не ошиблась в выборе пути, но и сумела проложить свой собственный. Я не только не обязана выбирать между журналистикой и ювелирным делом, но могу заниматься и тем и другим сразу. Изменив мою личную историю, я перестаю переливать из пустого в порожнее и обретаю способность действовать.

Я слушаю философа

Скоро месяц, как я записалась на курсы ювелирного мастерства и хожу туда раз в неделю. У меня ощущение встречи с собой после долгой разлуки. Но в журнале по-прежнему не ладится. Я хочу писать на остросоциальные и даже политические темы. Мне трудно смириться, когда я слышу, что таким сюжетам не место в журнале о психологии.

Ограничения офисной жизни меня все больше тяготят, и к тому же не оставляет ощущение, что я работаю ради обогащения акционеров, которых я даже не знаю. Я смутно чувствую, что критикую систему исключительно ради того, чтобы не усомниться в своей собственной компетентности. Очевидно, что меня мучают уже экзистенциальные, глобальные вопросы.

Я решаю обратиться к философу. Доктор наук Эжени Веглерис одна из первых стала давать философские консультации. Ее задача — вносить ясность в наше существование, побуждать мыслить четче и даже помогать найти смысл жизни.

«Психологи заботятся об эмоциях. Философы занимаются понятиями, — рассказывает Эжени Веглерис. — Найти точные слова для того, что вы переживаете, значит уже облегчить ваши трудности».

Она предлагает мне выразиться яснее: «С самой идеей подчинения? Или с обоснованностью той системы, частью которой являетесь вы сами?» Я меняю формулировки, уточняю, подбираю слова. С каждым новым вопросом я приближаюсь к выводу, что у меня обостренная потребность в независимости, мне нужно больше раскрываться, активнее проявлять себя.

И снова рефлексия выводит меня из ситуации жертвы и возвращает контроль над моей жизнью. Дело не в том, что мне больше нет места в журнале, просто мне нужно разрешить себе действовать, чтобы изменить свое место и свою роль!

На прощание Эжени Веглерис предложила мне почитать «Государство» Платона. Это чтение помогло мне найти недостающее звено: теперь я знаю, как говорить о политике в журнале о психологии.

Платон задолго до Фрейда проводил аналогию между устройством власти и устройством различных частей психического аппарата человека. И опять оказалось возможным примирить то, что я считала несовместимым.

Я узнаю свои таланты

Положительный эффект консультаций не замедлил сказаться на работе. Я не такая колючая и агрессивная. Я снова чувствую себя профессионалом и частью команды. Мне становится легче, хотя я этого не ждала.

Вначале, решившись действовать, я рассчитывала, что специалисты откроют во мне новые таланты — и тем самым разрешат послать все куда подальше, как мне того хотелось...

Пожалуй, этот сценарий отдает манией величия. Но детская фантазия оживает снова, когда на глаза мне попадается еще один инструмент: карта талантов. Ее придумал консультант Жерар Ошем, основатель института Map'UP.

Метод построен на очень длинном опроснике, задача которого — выявить врожденные таланты человека, его глубинные мотивации и оптимальные схемы функционирования.

Через две недели я прихожу на встречу с Жераром Ошемом, чтобы он истолковал мою ментальную карту, нарисованную компьютером. Я жду подтверждения того, что я в душе художник, но выясняется, что мой тип личности — «режиссер-постановщик» с рациональной доминантой.

«Вы используете ваши дарования лучше всего, когда следуете какой-либо концепции, которую творчески воплощаете в виде текста», — разъясняет мне консультант. Ну, это-то легко, он же знал, что я журналистка.

Но потом он в деталях описывает идеал, к которому я стремлюсь («предупредить и разрешить личные и коллективные проблемы, возникающие в результате кризисов»), и мое творческое кредо: «находить и развивать идеи, которые помогут каждому открыть иное измерение жизни»…