Человек тревожный: эпидемия XXI века

Psychologies: Если сравнить день сегодняшний и ситуацию десяти-тридцатилетней давности, насколько тревожнее стало общество?

Дмитрий Ковпак, когнитивный психотерапевт: Сегодня каждый 14-й житель Земли страдает клинически выраженной депрессией. Сравните: в XIX веке депрессией страдало 0,05% от всей популяции, в середине XX века — 5%, к концу XX века — более 20%. А к 2020 году депрессивные расстройства выйдут на второе место среди всех заболеваний в качестве причины неявки на работу и потери трудоспособности, после сердечно-сосудистых — таков прогноз ВОЗ и Всемирной психиатрической ассоциации.

Конечно, такой диагноз сегодня ставится чаще, чем сто лет назад. Причины две: во-первых, мы гораздо чаще задумываемся о качестве жизни и обращаемся к специалистам. В XIX веке шахтер или рабочий, выйдя с работы, не спешил к психоаналитику — ему было не до этого. Во-вторых, расширилось представление о расстройствах. Люди паниковали всю историю человечества, но диагнозы «паническое расстройство», «агорафобия», «обсессивно-компульсивное расстройство» появились примерно полвека назад. И с тех пор перечень диагнозов растет. Вообще, XXI век — век тревоги и депрессии.

Почему возникает тревожность?

Она связана с глобализацией и информационной перегрузкой, а также традиционными внутренними проблемами человека, касающимися специфики его мышления и системы отношений. Мы вовлечены в гораздо больший объем мыслей и забот, чем раньше, нам все время хочется забежать вперед. Возросли требования общества к нам: мы пытаемся соответствовать новым социальным нормам и запросам к уровню образования, компетенциям.

Это рождает мысленную жвачку и сравнения: кто на каком пляже отдыхает, в какую страну поехал, куда трудоустроился и что приобрел. Социум постоянно требует, чтобы мы доказывали свою успешность. Если раньше мы отдыхали от информационного шума, приходя домой, то теперь социум втаскивает нас в любое время суток в сверхинтенсивное социальное взаимодействие.

Британский психолог Робин Данбар вычислил, сколько личных контактов мы можем поддерживать одновременно, — в 80-е годы XX века «число Данбара» составляло 150. А сегодня выясняется, что мы можем иметь тысячи контактов, оказывающих психоэмоциональное влияние и выводящих нас из себя лайками, комментариями, троллингом. Условный Большой брат в лице наступающей виртуальной реальности захватывает нас все больше и больше.

Наша личная жизнь во многом стала публичной. Поэтому вырос уровень стресса, и он тянет за собой физиологическое напряжение: телесный дискомфорт, мышечные зажимы, болевые ощущения, нарушения сна, дисфункцию органов и систем. В более плохом варианте — психосоматические заболевания. Проблема еще и в том, что человечество растет количественно: уже сейчас нас больше 7 миллиардов. Теснота на планете. В будущем она будет еще большей.

Вероятно, россиянам добавляет стрессов бесконечный кризис: то нефть падает, то доллар. Можно ли адаптироваться к постоянным переменам?

Да, у нас в экономике и политике «не понос, так золотуха». Начиная с перестройки, мы перманентно находимся в состоянии перемен, на фоне которых брежневский застой уже не кажется таким плохим и вредным.

Даосские мудрецы призывали принимать данность текущего периода, каким бы он ни был. Чтобы легче переживать стресс, необходимо жить настоящим сразу в двух мощнейших смыслах: сейчас (во времени, в моменте) и здесь (в окружающей действительности). Эту формулу — здесь и сейчас — у буддистов переняли психологи разных направлений.

С какими тревогами сегодня обращаются к психотерапевту клиенты?

Чаще всего с опасением за свое здоровье: страх инсульта, инфаркта, опасной заразной болезни. Пользователи интернета и телезрители постоянно читают и слышат: следи за собой, смотри, чтобы не попасть под машину или не подцепить птичий грипп. Наши современники массово становятся ипохондриками. Они реагируют на малейшие сигналы тела и ищут у себя симптомы болезни, а кто ищет — тот всегда найдет. Набух лифмоузел или вскочил прыщ — не рак ли это?

Тревожные ожидания обладают эффектом снежного кома. «Человек тревожный» начинает быстро откликаться на разную информацию, он напрягается, и это становится вредной привычкой. Его жизнь превращается в ад: он постоянно сканирует себя и окружающую действительность на предмет «измены»: вдруг что-то пойдет не так, лопнет, треснет, взорвется, заболит, опухнет.

Многие из нас значительную часть своих ресурсов тратят на поиски этой опасности и фиксируются на неприятных ощущениях. И предмет их опасений «подыгрывает» им: от волнения происходит выброс адреналина, повышается давление, учащается пульс и так далее. «Ну вот, я же говорил, что мне будет плохо!» На языке психологов такой феномен называется самосбывающимся пророчеством.

Но разве можно жить совсем без тревоги?

Есть адекватная тревога, она помощник и защитник, предупреждает об опасности: например, вы стоите на крыше и можете упасть — здесь тревога уместна и предохраняет вас от лишнего риска. Хроническое беспокойство всегда избыточно, оно не приносит пользы, более того — выплескивается в тело, порождает повышенный тонус мышц и скованность, может привести к психосоматическим заболеваниям. Поэтому будьте внимательны к своему телу, будьте с ним в контакте.

У нас две крайности: мы либо обращаем внимание на любой чих, либо вовсе игнорируем телесные сигналы, пока нас не «припрет». Мы привыкаем жить в таком напряжении, что не замечаем мышечные спазмы.

Надо учиться расслаблению у братьев наших меньших. Вы берете кошку, а она «стекает» по рукам. Животным свойственно применять природные растяжки — если что-то у них задеревенело, устало, они потягиваются. Шутка: «Как вы расслабляетесь?» — «Я не напрягаюсь!» — рецепт оптимального поведения.

Как быть в контакте с телом и при этом не стать ипохондриком?

Стоит практиковать разумное отношение — и к жизни, и к себе, и к телу, и к психике. С помощью самого простого, естественного и полезного решения — навыка осознанности. Это не столько знания — ведь можно много читать про йогу, медитации и другие восточные практики, но это станет пустым грузом в голове или пылящейся на полке книгой, — сколько навык, который необходимо развивать и тренировать.

Осознанность останавливает ненужные гонки в голове, позволяет избавиться от лишнего мусора и, как следствие, от избыточного напряжения. Реальность — отличный учитель и помощник. Жить настоящим во всех смыслах этого слова — это и лекарство, и поистине здоровый образ жизни.

Как тренировать навык осознанности?

Здесь нам помогут определения. Практики осознанности сегодня называются практиками внимательности. Если мы понаблюдаем за собой, то заметим, как мы рассеянны. У нас постоянные скачки мыслей: для чего я это купил? Почему я это сделал? Зачем я так сказал или так ответил? Мы стараемся пережевывать прошлое, которое уже не вернуть и не исправить.

Вместо разумного принятия урока — подумал, извлек опыт, готов к будущим ситуациям — мы включаем и слушаем заезженную пластинку. Это не дает нам жить в реальности. Быть внимательным, осознанным — замечать, где ты сейчас во времени и пространстве.

Учиться навыкам осознанности можно с простейшего. Посмотрите, как вы ложитесь спать: если вы сжимаетесь в бублик, сворачиваетесь в комочек, то это попытка занять безопасное эмбриональное положение. Так спит человек «в загоне», закрывающийся от мира и ожидающий агрессии. Как спят здоровые спокойные люди или здоровые дети?

Это простые примеры того, как мы можем продиагностировать себя и обнаружить стресс. Оглянитесь: снаряды не падают, не падает потолок, бешеные собаки вас не атакуют — ваши мысли, привычки требовать от себя и жизни атакуют, как бешеные собаки. Усвоенные от кого-то правила загоняют нас в угол. Это требует пересмотра, иначе мы так и будем зомби.

Внимательность — это ведь не только религиозная практика?

Похожее понятие есть и в когнитивно-поведенческой терапии — майндфулнесс. Это умение замечать, чем заполнена твоя голова, и концентрироваться.

Например, медитирующий человек предельно сконцентрирован на контакте с реальностью. Мы же с его точки зрения — зомби, непробужденные. Мы вроде бы проснулись, но как будто спим наяву — мы постоянно пребываем в грезах. Не успели открыть глаза, как уже чем-то загрузились — думами о работе, деньгах, отношениях. И мы часто не замечаем ничего вокруг — ни погоды, ни рассветов, ни закатов, ни природы, ни близких людей, ни архитектуры.

Люди не общаются, даже когда находятся вместе, — они постоянно в гаджетах. Они радуются, как здорово убили время. На самом деле в этот момент просто прошла часть их жизни. А они точно так же завтра будут скроллить те же самые соцсети, заполненные тем же ментальным мусором, который точно так же украдет их время. Это самое парадоксальное: мы боимся смерти, но не боимся убить жизнь таким образом.

Древние мудрецы советовали постоянно помнить о смерти…

«Мементо мори» — «помни о смерти» — это не девиз суицидентов, это осознанность того, что твоя жизнь конечна. На что ты ее тратишь? На эти лишние напряжения и суету? Вспомни, о чем ты суетился и беспокоился год назад. Насколько тебе это пригодилось?

Помимо инструмента майндфулнесс («здесь и сейчас», практики осознанности) — «восточного» инструментария, существует западный инструментарий. Он достался нам от греков. Удивительные идеи Платона, Аристотеля, Эпикура, Сократа были переработаны современными американскими психологами и психотерапевтами Альбертом Эллисом и Аароном Беком.

Есть современные и конкретные рекомендации?

Например, вести особый дневник. Пока мы в лабиринте мыслей и привычных реакций, нам сложно отнестись критично к содержанию своей головы. Поэтому надо обязательно выгружать его на внешний носитель. С его помощью мы учимся замечать конкретные ситуации, в которых нам становится грустно, тревожно, возникают раздражение, физиологические отклики, физический дискомфорт — от мышечного напряжения до головных болей, от дрожащих коленок до чувства тошноты.

Техника называется СМЭР. Чертим четыре колонки: События, Мысли, Эмоции, Реакции (эта колонка делится на две — физиологические и поведенческие). В первую записываем триггер — событие, разговор, встречу: что именно нас спровоцировало к нежелательной реакции. В колонку «Эмоции» — то, что почувствовали.

Что это были за события, что за переживания, какие эмоциональные и физические ощущения возникли в теле, какой была поведенческая реакция. Самое главное, заметить и записать: что проскочило в голове между событием и его последствием, какая цепочка мыслей сложилась и дотащила нас до определенного вывода, «нажимающего» на кнопки избыточных устойчивых переживаний.

И однажды, после нескольких записанных случаев, возникнет волшебная вещь: мы увидим, что в очень похожих обстоятельствах очень похожим способом с помощью типичных мыслей мы доходим до очень похожего состояния — телесного, эмоционального и поведенческого. Мы заметим, в какой момент включаются наши обычные стереотипы и возникают правила, которые описали Эллис и Бек.

Например, «Я должен делать это так-то». Или катастрофизация событий («Снова грянет кризис», «Меня уволят», «Я заболею»). Непереносимость фрустрации («Я этого не вынесу, не переживу») — мы страдаем от отсутствия отношений, но боимся познакомиться с потенциальным партнером, заговорить с ним, потому что не хотим испытывать боль и разочарование.

Оценочные суждения (все подлежит внешнему и внутреннему рейтингу) — всегда найдется кто-то лучше, умнее, остроумнее, так стоит ли нам стараться соответствовать? Все это — ограничивающие убеждения, их-то и надо находить и извлекать, заменять и тренировать альтернативы, чтобы снизить тревожность и вернуться к себе настоящему.