Паша Техник
Юмор как защита
Виктор Франкл определял юмор как способность подняться над происходящим и найти в нем смысл. «Попытка развить чувство юмора и увидеть вещи в юмористическом свете является своего рода трюком, освоенным при овладении искусством жизни», — писал он. Франкл использовал юмор и в терапии как способ вернуть человеку ощущение внутренней свободы даже в экстремальных условиях.
Но не всякий юмор лечит. В некоторых случаях он становится формой эмоционального избегания
Как подчеркивают психотерапевты Аарон Бек и Лесли Гринберг, ирония и самоирония могут минимизировать значимость проблемы, отвлекая от подлинных чувств. Вместо контакта с болью появляется шутка. Вместо признания страха — саркастическая усмешка.
В терапии людей с зависимостью это особенно заметно. Шутки могут помогать справляться, но нередко становятся броней, мешающей признать: мне действительно нужна помощь.
История Паши Техника
Музыкант Паша Техник сделал свою зависимость частью перформанса. Он шутил о наркотиках, говорил о себе с иронией, выставлял на показ абсурд — как будто заранее разоружая всех, кто мог бы его осудить. Его раблезианский образ стал частью публичной идентичности. По крайней мере — внешней.
За этим образом скрывалась тяжелая депрессия. Об этом позже рассказала его бывшая жена Ева Карицкая. Похоже, юмор был для него способом не провалиться в отчаяние, остаться на связи с миром, пусть и через гротеск.
Такой контакт снижал уязвимость — но одновременно мешал увидеть всю серьезность происходящего
Не он сам просил о помощи — близким приходилось искать способы добиться этого за него. Это — нередкий сценарий для зависимого человека, привыкшего избегать не только боли, но и признания зависимости как болезни.
Когда шутка — не спасение, а ловушка
Порой юмор — единственный доступный способ чувствовать себя сильным. Улыбнуться сквозь слезы, посмеяться над собой — значит, хотя бы внешне вернуть себе контроль.
Но если это становится единственным языком самовыражения, человек оказывается в психологическом одиночестве
Возникает страх быть слабым, испортить настроение, «перегрузить» близких. И что еще сложнее — страх встретиться с реальностью без прикрас, признать масштаб проблемы и увидеть, сколько усилий потребует путь к восстановлению.
Да, этот путь может быть полон отчаяния. Но именно через это отчаяние иногда нащупывается почва — желание жить, быть настоящим. А значит, появляется шанс бороться не с собой, а за себя.
Романтизация и демонизация зависимости
Современная культура часто подает зависимость в искаженном виде — либо как романтизированный образ страдающего гения, либо как позорную слабость. Но зависимость — это не поза и не приговор. Это болезнь, как и депрессия, диабет или астма. У нее есть фазы, симптомы, факторы риска и последствия.
Это состояние, которое затрагивает нейрохимию мозга, нарушает механизмы саморегуляции, и влияет на поведение, эмоции, мышление
Это сбой в системе, которая изначально стремится к выживанию. Человек не становится зависимым из-за слабой воли — частая ошибка восприятия людей с зависимостью. Он попадает в замкнутый круг, где боль заглушается веществом, а само вещество усиливает боль.
Как и многие другие расстройства, зависимость может прятаться за защитами: продуктивностью, внешней уверенностью, блестящими шутками. И чем изящнее эти защиты, чем больше человек старается «держаться» — тем труднее разглядеть, что внутри ему больно.
Когда проблему не замечают
Честер Беннингтон, фронтмен Linkin Park, за несколько дней до своей смерти дал интервью. Он улыбался, шутил, тепло говорил о семье. Близкие не заметили ничего тревожного. Так бывает.
Особенно когда человек сам отучил себя чувствовать, или чувствовать публично. Когда научился скрывать боль за работой, шутками, молчанием
И что еще страшнее — он может сам не замечать свои чувства. Парадоксально, но именно зависимость становится инструментом, с помощью которого чувства блокируются. Возникает замкнутый круг: я скрываю от себя чувства с помощью вещества — и оно же не дает мне их прожить.
Какие защиты мешают услышать боль
В психотерапии зависимости часто встречаются определенные механизмы защиты:
юмор — не позволяет соприкоснуться с уязвимостью,
интеллектуализация — помогает говорить о чувствах, не проживая их,
обесценивание — снижает значимость боли: «Ну и что, все пьют»,
проекция — перекладывает ответственность: «Это они довели», «Это вы все разрушили».
Эти механизмы не признак «плохости» человека. Они формировались как способы выживания. Но со временем становятся ловушками, которые лишают доступа к настоящей близости — и к себе, и к другим.
Что делать
Стендап-комик Ричард Прайор однажды сказал: «Кокаин — это способ сказать Богу, что ты ему не доверяешь». Фраза звучит как шутка. Но в ней — отчаяние, сжатое до афоризма. Он сделал свою боль частью сцены, но это не спасло его от одиночества.
Иногда именно тогда, когда клиент впервые в терапии перестает шутить — начинается настоящая работа
Не потому, что юмор плох. А потому, что человек впервые перестает убегать.
Мы не обязаны отказываться от юмора. Особенно если он помогает жить. Но важно, чтобы рядом с ним был доступ к другим языкам: к языку уязвимости, печали, стыда, страха. К возможности признать: мне больно. Потому что именно с этой правды начинается путь к исцелению
Клинический психолог, КПТ и схема-терапевт. Автор телеграм-канала «Психолог пишет…»
Личный сайт
