«Я преподаю в школе и хожу туда как на каторгу, срываюсь на всех подряд, — рассказывает 28-летняя Юлия. — Вроде бы занимаюсь полезным делом, учу детей, зарплата хорошая, все говорят: потерпи, лучше места сейчас не найдешь, а мне не верится, реву каждый день».
У 35-летней Анны похожая ситуация: она уволилась с ненавистной офисной работы, но не знает, чем заниматься: «У меня нет никаких способностей, никаких сил и стремлений. И даже не помню, кем хотела быть в детстве».
Многие из нас, так же как Юлия и Анна, ощущали бы себя глубоко несчастными в подобных обстоятельствах
Переживать усталость, раздражение и даже ненависть вполне закономерно, когда мы долго занимаемся тем, что нам не подходит, и не находим способа реализовать свой внутренний потенциал.
Куда интереснее жить, когда появляется какая-то важная цель. Какая? Воспитание детей, строительство загородного дома или повышение по службе… Не только наличие цели, но и выбор ее имеет значение. С большей вероятностью у нас вызовут чувство удовлетворения занятия, которые способствуют личностному росту (связанные, например, с креативностью, компетентностью, служением общему благу), чем те, что связаны со статусом (большая зарплата, власть, известность).
Но даже самое благородное дело, будь то уход за больными людьми или участие в просветительском проекте, не сделает нас по-настоящему счастливыми, если глубоко не затронет душу.
Внутреннее движение
«Я много лет не понимала, в чем могу себя реализовать, — рассказывает 46-летняя Ольга. — В юности мечталось о чем-то захватывающем, но складывалось иначе: историческое образование «для галочки», несколько скучных и бессмысленных лет на госслужбе, воспитание ребенка, плита, уборка… Когда сын поступал в школу, пришлось в графе «место работы» написать «домохозяйка», и это слово меня больно резануло: к тому ли я стремилась? Была страшная растерянность, неверие в свои силы, тревога за будущее.
А потом ребенку на уроке истории задали составить свое генеалогическое древо, я стала помогать, и меня это увлекло: захотелось искать своих предков и дальше. Я пошла учиться, обрела единомышленников… Сразу столько энергии появилось — я отчетливо увидела, как себя применить. Теперь я подолгу засиживаюсь в архивах, ко мне стали обращаться за помощью другие, у меня много заказов, и эта работа доставляет невероятную радость. Я горжусь тем, что у меня хорошо получается раскрывать тайны прошлого. Я всегда любила ребусы!»
К занятию, которое нам нравится, мы чувствуем тягу, внутри нас поднимается сила, и мы пробуждаемся к жизни
И наоборот, время, потраченное на то, что не нравится, мы воспринимаем как украденное, испытываем скуку и недовольство.
«Слово „нравится“ крайне важное, — подчеркивает клиентцентрированный психотерапевт Марина Хазанова. — Через ощущение „это хорошо для меня“, „мне есть до этого дело“ проявляется нечто существенное для нас. А именно — переживание ценностей. Но не навязанных, а собственных. Если вы заняты чем-то правильным и нужным, но не чувствуете к этому влечения, то значимость дела, скорее всего, вам навязана, вы не нашли в нем собственный смысл. В таком случае, как сказал бы Карл Роджерс в работе „Свобода учиться“, у вас закрыт доступ к собственному ценностному процессу, к внутреннему источнику оценивания».
Проверка слуха
Каждый из нас с рождения хорошо чувствует, чего ему хочется, что ему нравится. Грудной ребенок предпочтет молоко собственной матери, а не чужой женщины, он распознает его по запаху и тянется к нему, как показывает эксперимент, описанный психоаналитиком Дэниелом Стерном в книге «Дневник младенца». «Центр оценивания», по выражению того же Карла Роджерса, у новорожденного внутри.
«Но потом, из-за того, что для ребенка чрезвычайно важна любовь родителей, он отдает на откуп свой ценностный процесс взрослым, доверяет им больше, чем себе, — объясняет Марина Хазанова. — Прислушиваясь к мнению любимой мамы о том, как прекрасно быть врачом, молодой человек идет в медицину, в авиацию или спорт и даже не замечает свои внутренние сомнения». Он занимается полезным и престижным делом, но не ощущает радости, наполненности, чаще устает, дольше восстанавливается и быстрее выгорает.
Что уж говорить о деятельности, которая воспринимается как менее осмысленная или вовсе бесполезная!
Задача кажется очевидной: необходимо вернуться к собственным ценностям и в соответствии с ними провести «инвентаризацию» своих активностей. Но как это сделать?
«В этом деле не обойтись без другого человека, который вам искренне сочувствует, всецело принимает вас и поддерживает, — замечает Марина Хазанова. — Конечно, хорошо, если этими качествами обладают родители. Они позволят ребенку искать себя, пробовать разные занятия и отказываться от того, что ему не подходит. И тогда взрослеющий человек привыкает слушать себя, доверять своим впечатлениям и желаниям. Если же близкие не обладали подобной чуткостью, вашим собеседником может стать любящая жена, коллега по работе, старший наставник или психотерапевт», иными словами, тот, кто разглядит ваши интересы и намерения, воодушевится ими и побудит вас пробовать.
Открыть доступ
Мы можем самостоятельно исследовать свои «нравится» и восстановить контакт с собственным «центром оценивания». В этом помогут несколько рекомендаций, которые предлагает Марина Хазанова.
1. Найдите занятие, которое вызывает у вас хотя бы некоторый интерес, и посвятите ему какое-то время, без четкой цели и тайминга
В суете и спешке, на бегу трудно почувствовать влечение к чему-то (разве что кроме самого бега).
2. Сократите дистанцию
Пока не приступите к делу, вы не поймете, подходит ли оно. Начните готовить (водить машину, учить язык, делать уколы), будьте открыты и дайте этому занятию на себя воздействовать, прислушайтесь: «Ощущаю ли я это как хорошее? Каково мне при этом? Хочется ли мне продолжать?»
3. Копите опыт «нравится» из предыдущей жизни
Вспоминайте, что именно вам доставляло радость и почему, как вы себя при этом чувствовали.
4. Учитесь замечать свои «не нравится» во всем, что вы делаете, и отказываться по возможности от занятий, которые вам не по душе
В случае выгорания или пресыщения любимым делом ищите, где перекрыт доступ к хорошим переживаниям — в самом занятии или в тех условиях, которые можно устранить (темп или режим работы, конкретный коллектив или должность). Возможно, стоит поменять формат, попробовать новые способы выполнения задач или привнести свои умения и знания в более широкий контекст, стремясь расширить свой вклад и влияние на социум.
Ключ к замку
Любимое дело вовсе не значит то, которое дается легко. Описывая «поток» — вдохновляющее состояние глубокой вовлеченности в деятельность, в книгах «Поток», «В поисках потока» — психолог-исследователь Михай Чиксентмихайи настаивал на сочетании трех необходимых компонентов — эта деятельность:
требует усилий, иногда немалых, — но нам хочется их прикладывать!;
доставляет удовольствие;
приносит удовлетворение.
Действительно, иногда нам что-то нравится, но у нас это не получается, и тогда никакого удовлетворения мы не испытаем. Или, наоборот, навыков и сил предостаточно, но задача слишком проста для нас, и от этого скучно.
Конечно, не все то, что нам приятно делать, бывает для нас полезно (у каждого есть свои предосудительные удовольствия, вроде зависания в соцсетях или экстремальных увлечений)
Такие уступки своим слабостям и сиюминутным порывам обычно не связаны с нашими ценностями или противоречат им, потому-то мы и испытываем вину (например, забота о себе и навязчивый скроллинг плохо совместимы). А в тех целях и делах, которые соответствуют нашим ценностям, мы чувствуем притяжение, магнетизм. Но не давление и не принуждение, как в ситуации дефицита и зависимости, когда у нас фактически нет выбора.
В идеале это притяжение взаимно: «Каждая задача, профессия должна „запрашивать“ именно того человека в мире, который лучше всего подходит для нее, как ключ к замку», — писал Абрахам Маслоу в работе «Эвпсихическое управление». Такое взаимное соответствие (как в хорошем браке или дружбе) тех, кто создан друг для друга, дарит нам ощущение глубокой исполненности и осмысленности жизни.
Клиентцентрированный психотерапевт
