B ночь с 30 на 31 августа 1997 года в Париже в автомобильной катастрофе у моста Альма вместе со своим спутником Доди аль-Файедом погибла принцесса Диана. Но по сей день мир ловит даже эпизодические упоминания о ней.
Интерес ко всему, что связано с жизнью и смертью принцессы, не ослабевает. На аукционе в Лондоне был моментально продан велосипед, на котором Диана Спенсер каталась в детстве. Десятки тысяч билетов на концерт в память принцессы были проданы в течение несколько минут.
По данным опроса, проведенного компанией YouGoy по заказу British Airways, почти 20% авиапассажиров в ответ на вопрос: «Кого вы хотели бы видеть своим попутчиком?» назвали принцессу Диану. Книги о ней и сувениры с ее изображением разлетаются как горячие пирожки.
Образ леди Ди продолжает будоражить наше воображение
В чем же причина его притягательности? Почему так много поклонников — таких разных и непохожих друг на друга людей — объединяются вокруг женщины, которую знали лишь по фотографиям в журналах и телерепортажам?
Диана, популярная звезда, превратилась в неканонизированную святую. С первой люди себя отождествляют, второй — поклоняются.
Подвиг или совершенство
Гибель Дианы затмила кончину матери Терезы, произошедшую пять дней спустя. Почему на эти события мы откликнулись по-разному?
«Мать Тереза сложнее, она не была совершенством, в ее системе координат место идеала занимал Бог, — считает психотерапевт Ксения Корбут. — Это означало, что человек может стремиться стать лучше, но Бога ему не заменить. А вокруг Дианы создается другое поле, в центре которого находится совершенный, богоподобный человек. Возникало впечатление, что таким может стать каждый из нас».
Идентификация с женщиной
Психологи университетов Аделаиды и Флиндерса (Австралия) провели исследование, в котором пытались понять, почему смерть принцессы Дианы многие восприняли как личную потерю. «Оказалось, что это событие всколыхнуло собственные болезненные переживания многих людей, — рассказывает руководитель исследования доктор психологии Шейла Кларк. — Сработал психологический механизм идентификации».
Тот, кто потерял в детстве своих родителей или тревожится за будущее собственных детей, бессознательно ставил себя на место принцев Уильяма и Гарри и чувствовал страх потери. Другие люди сопереживали родителям Дианы или, как ни странно, принцу Чарльзу… И всеми участниками исследования трагическая гибель 36-летней женщины-матери воспринималась как несправедливость и у всех вызывала сочувствие.
«Идентификация — это один из психологических механизмов, который помогает нам жить среди людей, — поясняет экзистенциальный психотерапевт Светлана Кривцова. — Отождествляя себя с другими, мы проигрываем разные модели поведения, примериваемся к особенностям характера, стилю общения. И все для того, чтобы ответить на вопрос: кто я такой?»
Бессознательно подражая другим людям, мы с раннего детства выстраиваем собственную идентичность
Сопоставляя себя с другими, мы от чего-то откажемся, что-то забудем, но образ того, кто нам нравится, будет продолжать влиять на нас.
«Современный мир — это мир вакуума идентификаций, — уточняет доктор психологических наук Александр Асмолов. — У нас нет героев, нам не в кого влюбляться и некому поклоняться, нам не хватает людей, при взгляде на которых возникает ощущение счастья и уверенности. Но именно оно было кристаллизовано в образе принцессы Дианы».
«Ее образ привлекает прежде всего мужчин, — считает возрастной психолог Юрий Фролов. — Для многих из них Диана воплощает идеал женщины, сочетающей в себе несколько граней: идеал юной девы, сестры, любовницы или матери.
С точки зрения традиционного представления о женском предназначении Диана реализовалась: она родила сыновей. Кроме того, у нее были романы с простыми людьми, что позволяло каждому мужчине представить себя ее любовником.
И наконец, рядом с ней был не очень привлекательный мужчина, который не смотрел на нее любящими глазами. Поэтому в фантазиях они могли примериться к возможности увести женщину у самого принца и тем самым повысить свою самооценку».
А для женщин Диана стала идеалом, предлагаемым гламурными журналами: красивой, умной, свободной в своих поступках. Так что процесс идентификации, который набрал обороты после трагической гибели принцессы, исподволь шел при ее жизни. Поскольку обстоятельства ее судьбы мы невольно примеривали на себя.
Воплощение идеалов
Ее проблемы в отношениях с семьей мужа, его роман, ее булимия, ее горести — все доставалось публике. Но наше воображение делало ее жизнь сказкой. Девушка, ставшая избранницей принца, притесняемая свекровью и обреченная бежать, Диана напоминает одновременно и Белоснежку, и Золушку.
«Для меня принцесса Ди — это „ожившая“ сказочная принцесса, о которой добрые феи позабыли, когда она была в колыбели, — говорит 44-летняя Александра. — Но потом они спохватились… Я должна признаться, что завидовала ей, как маленькая девочка, разглядывающая книжку с чудесными картинками».
Таким образом, Диана была белым экраном, на который каждый мог проецировать собственные мечты
Это было ее слабостью, а теперь стало ее силой. Каждый из нас нуждается в мифе, сказке, дающих возможность прожить другую жизнь, с переживаниями и событиями, которых мы не можем испытать в реальной жизни. Так мы вбираем в себя все прекрасное и недоступное и поэтому так грустим, когда сказка кончается.
«Жизнь Дианы — лучший пример сказки, которая стала жизнью, — считает Александр Асмолов. — Она была настоящей принцессой и, как полагается лучшим сказочным героям, ушла из дворца к людям. Она вела себя как земной человек (а это вызывает уважение). А если бы оставалась холодной и отстраненной, как подобает аристократке, то у нас не было бы возможности идентифицировать себя с ней».
Диана воплощала архетип абсолютной женственности. Красивая женщина, счастливая мать, она была естественной и открытой, но не скрывала свою слабость и ранимость. «Во все времена нам были необходимы авторитеты, чьи жизнь, слова и поступки отражают дух и потребность времени, — продолжает Александр Асмолов. — Диана осмелилась на трансформацию, поэтому так много людей преклоняются перед ней».
Канонизация звезды
После смерти Дианы миллионы людей сразу же словно канонизировали принцессу. Максанс Гранье, специалист по семиотике, работал на сайте, открытом американской телекомпанией CNN сразу после аварии. «Форум должен был собирать мнения о причинах этой драмы, — вспоминает он. — Но посетители превратили его в место поклонения Диане.
Среди самых часто встречавшихся слов были «Бог», «любовь», «молитва», «надежда». Многие люди обращались непосредственно к ней, словно разговаривая с духом покойной, словно она перешла в божественное измерение».
Такое отношение можно объяснить обстоятельствами ее гибели. Ведь никто, кроме близких, не видел ее умершей. «Для миллионов людей это означает, что они не могут оплакать ее и завершить свой траур, — говорит Юрий Фролов. — Диана для них продолжает жить в какой-то параллельной, мифической жизни».
«Она была унесена из мира живых, подобно другим божественным героям, — соглашается Александр Асмолов. — Диана умерла молодой и красивой. Она никогда не узнает старости и останется неподвластна переменам — чем не религиозный образ!»
К этому можно добавить иррациональные элементы, подогревающие народную любовь
Слухи об убийстве, погоня папарацци, заговор британских спецслужб и королевской семьи. Иначе говоря, если такой мощный союз злых сил стремился ее погубить, значит, Диана действительно «сражалась» на стороне добра. Так она оказывается не только святой, но еще и мученицей.
«Как бы то ни было, привязанность к звезде, кумиру в этом не самом уютном мире дает нам прежде всего ощущение тепла и света, — говорит экзистенциальный психолог Дмитрий Леонтьев. — Диана остается источником положительных эмоций, которых в обычной жизни у нас не так много». Поэтому спустя столько лет после гибели мы с теплотой и надеждой вспоминаем ее.
