Студентка моего мастер-класса в литературном институте последние годы проводит в Южной Корее, в Пхохане, где подрабатывает тем, что преподает русский язык корейским детям. На мой вопрос, чем отличаются корейские дети от московских, она ответила: у них практически нет детства.
Что значит – нет?
Цель продвинутой корейской семьи, объяснила она, – вырастить суперребенка. Он должен стать первым в системе мировой конкуренции. И привела пример. Пятилетняя девочка, которой она дает уроки русского языка, кроме того уже знает английский, французский, учит параллельно японский, кроме того занимается музыкой, в совершенстве владеет компьютером, учится в школе балета, посещает курсы домашнего хозяйства и школу дыхания (и что-то, что-то еще).
Цель такой жесткой системы – первенство в будущей конкурентной борьбе. Короче, маленькая страна, страна, лишенная сырья, страна, ставшая азиатским тигром (один Samsung чего стоит!), сделала ставку на интеллект и абсолютную победу корейцев во всех сферах мирового соперничества.
– А есть ли хоть капля свободы у этого робота? – cпросил я.
– Это никакой не робот, а прелестное гармоничное существо, – ответила мне рассказчица, – девочка прекрасно справляется с нагрузками. Наши школьники и студенты в подметки не годятся современным молодым корейцам по уровню интеллекта, по глубине образованности, по масштабу задач, по психологической гибкости. Конкурировать с ними мы не способны.
Мда… Если это лишь преувеличение молодой души, давно влюбленной в Восток и выучившей корейский язык, то бог ей судья, а если она права? Выходит, наши дети, не сделав и шага в будущее, уже с пяти лет аутсайдеры?
Сказать, что мы не видим опасных соперников, нельзя.
Наша элита тоже озабочена уровнем подготовки детей и вкладывает в воспитание и образование своих отпрысков нешуточные средства. Так, три дочери моего телевизионного продюсера учатся в элитных школах Швейцарии, а дочь наших знакомых получила вообще сумасшедшее предложение: три года прожить на яхте, которая будет кружить по земному шарику, занимаясь только воспитанием, манерами, чтением книг и давая домашние уроки юным отпрыскам папы-миллионера. Вся яхта оборудована как частная плавающая школа для пяти богатых детишек, где учителя со всего мира будут сменять друг друга…
Проект пока отложили, зато каков замах!
Cовременность лишила наших детей последнего права, права на детство
Но вот какая проблема: современность лишила наших детей последнего права, права на детство. В моем отрочестве слово «конкуренция» было никому не известно. С утра до вечера мы пропадали или во дворе, или на берегу Камы, или на пляже, а зимой на катке. Все плохо учились, все профукали школу и все растянули блаженное детство чуть ли не до 15 лет. Мы были те, о которых снял свой гениальный фильм «Вителлоне» Феллини, что значит по-итальянски «телята», а у нас переводится скорее как «шалопаи» или «повесы».
Сказалась ли фаза безделья на наших судьбах?
Конечно, сказалась. Половина сверстников из моего двора ушла на завод, в университет поступил один я. К своему стыду, я не знаю ни английского, ни японского, ни китайского, а по-французски могу только со словарем. Между тем, путешествуя по делам, я не испытываю особого дискомфорта, рядом всегда был и есть переводчик, и в Париже, и в Китае.
Я не умею готовить суп из акульих плавников, не вожу ни один автомобиль и, разумеется, никогда не водил личный самолет, наконец, среди моих знакомых есть только один-единственный человек с миллионным состоянием, и когда я спросил его, что лучше: детство или конкурентоспособность с детских лет, он ответил, что ни подготовка, ни уровень притязаний в бизнесе не конкурируют. Одно мне известно точно: никогда не ставь наверняка, говорил Рузвельт, рикошет обеспечен.
При этом он занимался тем, что почти три часа на огромной кухне в загородном особняке готовил узбекский лагман, наслаждаясь смачным приготовлением яства и устранив от дел личного повара. И колдовал над плитой, как взрослый ребенок. То есть наслаждался собственным дилетантизмом.
Может быть, нас рассудит восточная притча?
Однажды в школе совершенства на берегу Ганга молодой ученик восстал против учителя-мудреца, обвинив его в том, что его знания бесполезны, что его уроки не приносят никакой практической пользы. Сказал и ушел из школы. Прошло десять лет, и бунтарь вернулся к учителю. Наставник был еще жив и здоров и по-прежнему сидел в окружении адептов. «Смотри!» – сказал ученик и легко прошел по воде через Ганг на другой берег и так же легко вернулся обратно.
«И ты потратил на это десять лет? – удивился мудрец. – Я плачу одну рупию лодочнику, и он перевозит меня туда и обратно».
Ученики мудреца стали смеяться, и бунтарь ушел посрамленным.
Одним словом, я предпочту лодочника, или повара, или переводчика, или шофера, я безнадежно устарел и проиграю олимпиаду любой молодой кореянке. Увы, в 8-м классе у меня были двойки по всем предметам кроме истории и литературы.
Но зато у меня и моих замечательных друзей-балбесов было детство длиной в 12 лет, мы переплывали на досках затопленный гараж, манкировали уроками, лоботрясничали, запускали воздушного змея, играли в футбол на песке на пляже за Камой, и тот золотой солнцепек моей памяти все еще залит солнцем.
