Фрустрация
Мы влюбляемся не столько в человека, сколько в фантазию о том, как он может заполнить нашу внутреннюю пустоту, считает психоаналитик Адам Филипс. Его часто называют «поэтом фрустрации» — спектра негативных эмоций от гнева до печали, которые мы испытываем, сталкиваясь с барьером на пути к желанной цели.
Адам Филипс полагает, что наши непрожитые жизни — те, что мы выстраиваем в фантазии, воображаем, часто гораздо важнее, чем жизни прожитые. Мы не можем в прямом и переносном смысле вообразить себя без них. То, о чем мы мечтаем, чего жаждем, — впечатления, вещи и люди, которых нет в нашей реальной жизни.
Отсутствие необходимого заставляет размышлять и развиваться и в то же время тревожит и удручает
В книге «Упущенное» психоаналитик пишет: «Для современных людей, которых преследует возможность выбора, успешная жизнь — это жизнь, которую мы проживаем в полную силу. Мы одержимы тем, чего не хватает в нашей жизни, и тем, что мешает нам получить все желанные удовольствия».
Любовь
Фрустрация становится топливом любви. Несмотря на болезненность, в ней есть позитивное зерно. Она выступает знаком того, что желанная цель где-то существует в будущем. А значит, нам еще есть к чему стремится. Иллюзии, ожидания необходимы для существования любви, неважно, родительской или эротической.
Почему любовь так важна для нас? Она на время окружает иллюзией сбывшейся мечты. По Адаму Филипсу, «все истории любви — истории неудовлетворенной потребности… Влюбиться — значит получить напоминание о том, чего вы были лишены, и вот вам кажется, что вы это получили».
Именно «кажется», потому что любовь не может гарантировать того, что ваши нужды будут удовлетворены, и даже если это случится, фрустрация трансформируется во что-то еще
С точки зрения психоанализа человек, в которого мы действительно влюбляемся, — мужчина или женщина из наших фантазий. Мы выдумали их еще до встречи с ними, не из ничего (ничего не бывает из ничего), но на основе предшествующего опыта, одновременно реального и выдуманного.
Мы чувствуем, что знаем этого человека давно, потому что в определенном смысле и правда так и есть, он плоть и кровь от нас самих. И потому что мы в буквальном смысле годами ждали встречи с ним, ощущаем, что знаем этого человека много лет. В то же время, будучи отдельной личностью со своим характером и привычками, он кажется чужим. Знакомым незнакомцем.
Боль
И как бы сильно мы ни ждали, и ни надеялись, и ни мечтали о встрече с любовью всей жизни, только тогда, когда мы ее обретаем, начинаем бояться ее потерять.
Парадокс в том, что появление предмета любви необходимо для того, чтобы ощутить его отсутствие. Томление может предварять его появление, но нам нужно встретиться с любовью жизни, чтобы тут же в полной мере ощутить боль от того, что мы можем ее лишиться. Обретенная любовь напоминает о коллекции неудач и провалов, потому что обещает, что теперь-то все будет по-другому, и за счет этого становится сверхценной.
Однако каким бы сильным и бескорыстным ни было наше чувство, его объект никогда не сможет полностью на него ответить — отсюда боль
В эссе «О флирте» Адам Филипс говорит, что «хорошие отношения могут построить те люди, которые способны справляться с постоянной фрустрацией», ежедневным разочарованием, невозможностью достичь желанной цели. Те, кто умеют ждать и терпеть и могут примирить фантазии и ту жизнь, которая никогда не сможет их в точности воплотить.
Чем старше мы становимся, тем лучше мы справляемся с фрустрацией, обнадеживает психоаналитик, и, возможно, лучше ладим с самой любовью.
