Короткое платье, красные губы, флирт и громкий смех. Так описывают меня знакомые и друзья. Девочка-оторва, ничего и никого не боится, легко со всеми общается, заводит дружбу и заигрывает с мужчинами. Но это далеко не так. Я не хожу в бары и клубы, меня не встретишь на улице после 21:00. Все потому, что у меня есть страх. Я боюсь. Боюсь, что меня изнасилуют.
В университете, среди друзей, на тренировках я чувствую себя в безопасности в своей одежде, своем стиле и манере общения. Но в какой-то момент я столкнулась и с другим миром. Я перестала чувствовать безопасность даже на одном из своих рабочих мест — уже молчу про чиновников и депутатов. Этот мир оказался откровенно пошл и беззастенчиво похотлив.
Да, мне постоянно приходится общаться, искать информацию, выходить первой на контакт с людьми. В том числе и флиртовать со старыми мужчинами: «Денис Васильевич, я вся горю и не могу дождаться вашего комментария». Меня воротит от этого. Но я прекрасно понимаю, что именно так я узнаю чуть быстрее и чуть больше, чем остальные. Да, я этим пользуюсь, и, как мне кажется, успешно.
Но есть и обратная сторона, которая видна только мне и которая причиняет боль.
Почему-то спикеры и те, с кем я пересекаюсь исключительно по работе, уверены в моей легкодоступности
Меня могут спокойно зажать в курилке вопреки моему желанию и крикам «нет». Это может быть омерзительный пожилой, сгорбленный, прокуренный насквозь мужчина в перемотанных синей изолентой еще советских очках. Кто-то в шутку, а кто-то всерьез принуждает к извращенному сексу.
Я уже не считаю каждодневные издевки с обсуждением вслух размера и возможной упругости моей груди. И еще более страшно, когда это делает огромный, бородатый и пузатый начальник, который в два раза меня старше и в пять раз больше по весу.
Помню, как зашедший в редакцию лощеный чиновник из администрации долго и умно рассуждал о муниципальной важности его труда, а потом просто, словно это нечто само собой разумеющееся, положил мне ладонь тыльной стороной на лобок. Еще чуть-чуть — и залез бы в трусы. Единственное, что я смогла, так это схватить стул и поставить его перед собой. Думаете, это его смутило? Он и дальше продолжал общаться, как будто ничего не произошло.
Об этом я написала , но стало еще хуже. Я написала, что в Волгограде, где я живу, мужчины и знать не знают о личном пространстве. Что нужно спрашивать разрешения на прикосновение у девушки, неважно в чем она одета. Я добавила, что с таким я часто начала сталкиваться на работе.
На меня обрушился настоящий вал мужских, шовинистических, пошлых и омерзительных комментариев из цикла: «Раз изнасиловали — сама виновата».
Ох, за внешний вид, я огребла, конечно, знатно. Оказывается, я и дура, и уродина, и страшная, и тупая, и кто на меня такую вообще посмотрит. Я писала, среди прочего, о том, что хожу в яркой одежде, броско, вызывающе и без лифчика.
Для меня это совершенно нормально, девушки, с которыми я общаюсь, так же ходят. На что я снова наткнулась на хейт, что, если я буду одеваться «нормально», то никто не будет меня трогать. Раз я одеваюсь как проститутка, то со мной так и должны обращаться. Меня поставили перед выбором «стиль или безопасность».
Но общаться, прибегая к флирту, нормально! Флирт не означает обещание секса. Зайдите в любой бар: официанты и бармены всегда флиртуют и получают за это большие чаевые. Я как журналист тоже флиртую, но я никому и ничего не обещала.
По умозаключениям комментаторов, если девушка выглядит красиво, вызывающе, открыто общается, улыбается, то это признак, что можно к ней подойти и потрогать ее.
Почему-то, когда на парковке стоит «Ламборгини», ее никто не пытается угнать. Она также красива, вызывающая, она не спрятана под тент. Но ее не трогают!
Да, есть придурки, которые с ней фотографируются, но это лишь потому, что это их мечта и они не могут себе такое позволить. Но трогать машину нельзя — она чужая и на сигнализации. Однако, если девушка говорит «нет», это считывается как «да».
Я не хочу, чтобы меня трогали без моего разрешения. Я хочу одеваться как хочу. Общаться, как я сама того хочу. Девушки, вставшие на мою сторону, отметили: «Даже если ты голая, это не повод тебя насиловать». Но некоторые написали, что «если ходит без лифчика, это не значит, что ты феминистка», «если хочешь равные права, то плати за счет 50/50», «что за поколение растет».
Да, растет поколение, которое хочет жить в безопасности и не бояться. Поколение, которое готово говорить о харассменте и насилии, которое готово самовыражаться.
Почему на нудистских пляжах никто никого не насилует? Почему мужчин, прогуливающихся по городу без футболки, не насилуют? Я тоже вижу ваши соски! Почему мужские соски в соцсетях — это нормально, а женские нужно срочно замазать? Я тоже вижу ваш член, когда вы сидите, раздвинув ноги!
Так почему жертва все еще виновата в изнасиловании?
Комментарий психолога
Екатерина Козейкина, индивидуальный и семейный психотерапевт:
«Здорово, что в наше время постепенно рушится культура молчания, и женщины все больше осознают свое право противостоять насилию, открыто говорят о нем и борются за признание виновных виновными.
Дело в том, что культура молчания является частью культуры насилия, поэтому очень часто человек, который подвергся домогательствам или стал их свидетелем, сталкивается с непониманием окружающих людей, отрицанием проблемы.
Виктимблейминг основан на системе, фундаментом которой является сильная защита и вера в причинно-следственные связи. Может казаться, что в мире, где ты следуешь определенным правилам, наказание получают только «плохие» люди.
Сознание людей отказывается принимать реальность и жить в мире, в котором в принципе возможны домогательства, жестокость, насилие. Именно этот механизм и перекладывает вину за случившееся на жертву
Следуя такой логике, общество транслирует идею, что если ты будешь хорошей девочкой, скромно себя вести и прилично одеваться, то ничего подобного с тобой не случится и к тебе все будут хорошо относиться. Разумеется, такое мышление не имеет ничего общего с реальностью.
Таким образом, виктимблеймером может стать абсолютно любой человек, поскольку механизм защиты работает для всех одинаково.
Людьми руководит желание избежать столкновения с неуправляемым миром, в котором невозможно контролировать хаос и несправедливость. И в попытке создать себе вполне понятную реальность они пытаются разделить ответственность между жертвой и насильником.
Если вы столкнулись с ситуацией виктимблейминга, самое важное — найти поддержку в виде единомышленников, с которыми можно обсудить эту проблему.
Жертва никогда не виновата. Виноват всегда тот, кто домогался или совершил насилие. Все, что не инициировано обеими сторонами, является насилием. Необходимо окружить себя людьми, которые разделяют эту точку зрения и понимают, каким образом вас можно поддержать. Это особенно важно в случаях, когда самооценка сильно разрушена, поскольку любое порицание может стать критичным».
Психолог, системный семейный терапевт
