Казалось бы, сегодня cоциальные сети связывают нас за секунды, а отсутствие жестких границ в сетевом общении позволяет быстро установить контакт с любым незнакомцем хоть на краю земли. Но поиск по-настоящему близкого друга остается острой проблемой, решить которую позволяет только личный контакт. Почему так происходит?
В начале пути
Появляясь на свет, мы всеми силами стремимся не оставаться в одиночестве. Ведь для младенца это равносильно смерти: он беспомощен, а мир опасен... Конечно, симбиотическая связь с матерью, которой мы жаждем в первый год жизни, мало похожа на дружбу. И дедушка, показывающий «козу» внуку, выстраивает с ним совсем иные отношения, нежели сосед по песочнице.
Родственники, в отличие от будущих друзей, любят нас просто так, потому что мы есть. Но эти самые первые контакты с близкими во многом определяют то, как мы будем дружить, когда подрастем.
«Основы личности, стиль поведения, привычки зависят от того, как в детстве складывалась наша коммуникация со значимыми взрослыми, — поясняет клинический психолог, ТФП-терапевт1 Анна Афанасьева. — И впоследствии мы можем искать такую дружбу, которая даст возможность разыгрывать знакомые сценарии взаимоотношений или послужит ареной для проигрывания ранних эмоциональных травм». Так, ребенок отвергающей матери рискует вечно играть роль «второй скрипки».
А тот, кого воспитывали любящие, отзывчивые родственники, вряд ли согласится на подчиненное положение.
Найти свою стаю
Если в раннем детстве для нас важнее всего отношения с родителями, в подростковом возрасте приоритеты становятся иными.
«В это время на первый план выходит задача осознанной сепарации от родителей, создания системы собственных ценностей в противовес семейным, — говорит психотерапевт Антон Несвитский. — Но при этом подросток все еще зависим от других, ему нужна своя группа, субкультура, пространство, где он мог бы и почувствовать себя отдельным от родителей, и получить поддержку ему подобных».
Компания подростков — своего рода стая, в которой каждый проходит этап становления.
«Мои первые настоящие друзья — мои одноклассники, — рассказывает 30-летний Павел. — Мы сколотили школьную «банду», создали свой круг, игры, законы. Жаль, сейчас практически не общаемся. Из большой компании, где было человек двадцать, остались пара друзей, с которыми я вижусь от силы раз в год».
Возможно, дружба в период пубертата должна выполнить свою роль и либо отмереть, либо развиться во что-то большее, более глубокое.
Бытует мнение, что если мы не обрели друзей в юном возрасте, то позже бесполезно пытаться их найти.
«Это утверждение принадлежит тем, кто в своем развитии остался на подростковом уровне, — поясняет Антон Несвитский. — И для них это в определенной степени справедливо. Тем, кто согласен с этими словами, и правда сложно находить новых друзей: они продолжают зависеть от общественного мнения, от оценки их действий привычной группой. Они с трудом доверяют новым знакомым, постоянно сомневаются в себе и конкурируют с окружающими, как делали это в период пубертата».
Эффект взаимопомощи
В постподростковом периоде для нас по-прежнему имеет значение собственная группа поддержки, но функции ее меняются. Мы лучше знаем себя и нуждаемся не просто в компании, а в единомышленниках.
«Юношеская дружба укрепляет нашу идентичность, — поясняет Анна Афанасьева. — Часто друзья играют роль зеркал, вглядываясь в которые мы пытаемся понять, где заканчивается наше «Я» и начинается Другой. Так мы познаем свои и чужие границы. К тому же друзья — чуткая аудитория, на глазах которой протекает наша жизнь».
Иногда они помнят те события и те наши мысли, которые мы даже сами забыли, и помогают увидеть, в чем мы меняемся, а в чем нет.
Группа поддерживает молодых людей, делающих первые шаги во взрослой жизни.
«В этот период межличностные связи решают задачу социализации, — утверждает Антон Несвитский. — Наработка коммуникативных навыков, становление в профессии, поиск своих ориентиров в личной жизни — все это трудноосуществимо без соответствующей среды. При этом и в ранних подростковых, и в более поздних группах взаимодействие зачастую имеет характер дружеской конкуренции».
Возраст принятия
«С моей лучшей подругой Еленой мы познакомились, когда мне было 32, а ей 34, — рассказывает 43-летняя Полина. — В первую же встречу мы поняли, что нас многое связывает: любимые места, книги, фильмы, общие взгляды на те или иные ситуации. Мне нравится общаться с тем, кто разделяет мои интересы, а не просто случайно оказался рядом».
Характер дружеских отношений заметно меняется в более зрелом возрасте. Теперь мы ищем не столько поддержки, сколько глубины взаимоотношений с близкими друзьями. После тридцати единство ценностей окончательно выходит на первый план. Именно в это время мы можем обнаружить, что казавшаяся непреложной дружба со школьной или студенческой скамьи исчерпала себя.
Стоит ли сохранять связь с другим исключительно по привычке, исходя из того, что когда-то нам было о чем говорить? Можем ли мы быть по-настоящему близки, если сегодня между нами нет ничего общего, кроме приятных воспоминаний?
«Требования к глубине общения и сходству ценностей могут расти. Так и появляется потребность находить новых людей, — продолжает Антон Несвитский. — Теперь мы особенно ценим поддержку, которая основана на принятии другого. Соперничество, характерное для дружеских связей в юности, в зрелом возрасте уступает место открытости и доверию».
Совпадение темпов развития с друзьями детства — скорее исключение из правил, и случается такое редко. Социальное поле уже освоено, мы чувствуем себя достаточно уверенно в профессии, определились с приоритетами в личной жизни.
И в дружбе мы теперь ищем возможность глубже раскрыть чувства и мысли, вместе заняться интересным делом, говорит Антон Несвитский: «В это время связи основываются на осознанном выборе и желании договариваться. Они будут намного прочнее детских и юношеских». Те, у кого есть тенденция к осознанному общению, сохранят ее до глубокой старости.
Прояснить свои желания
Чтобы самостоятельно разобраться, что вам дает дружба и чего вы от нее ждете, задайте себе несколько вопросов, предлагает психотерапевт Антон Несвитский.
Размышляя над ответами, вы отделите то, что стоит искать в дружеских отношениях, от того, что в них невозможно найти.
- Что в дружбе для меня самое важное?
- Какие качества привлекают меня в друзьях?
- Чего мне не хватает в отношениях с друзьями?
- Какие мои потребности удовлетворяют друзья?
- Могут ли эти же потребности удовлетворить другие люди?
- Могу ли я сам(а) удовлетворить эти потребности?
Моя семья
Для 30-летних Ильи и Алины дружеская компания — вторая семья. «Мы привыкли воспринимать друзей практически как братьев и сестер. Мы дружим уже много лет, с родственниками общаемся значительно реже, чем с ними. Для нас друзья — семейный круг, который мы выбрали и создали сами, потому и отношения в нем значительно добрее и прочнее».
Видеть в друзьях «родственные души», привязываться к ним — естественно, но все же специалисты не советуют путать семейные и дружеские отношения. В дружбе у нас меньше обязательств и больше личной свободы: ведь друзья не зависят от нас так, как близкие. Но и мы не всегда можем рассчитывать на них, ведь мы не единственный их приоритет.
«Бывает, не ладится личная жизнь или отношения с родными, и тогда мы переносим свою потребность в семье на друзей, — замечает Антон Несвитский, — но в таком случае мы рискуем: друзья могут уйти в собственную семейную жизнь, вызвав ревность».
Тем, у кого было много проблем в родительской семье, иногда трудно выстроить равноправные дружеские отношения: они попадают в зависимость и начинают «душить» потенциальных друзей близостью, вынуждая последних дистанцироваться.
Время прощания
Потеря друга — трагедия, которую мы с возрастом воспринимаем только острее. «Чаще всего причиной для прекращения отношений служат разные векторы, уровни и темпы развития, — говорит Антон Несвитский. — Со временем у каждого из нас формируется картина мира, ценности, взгляды на жизнь. Мы приобретаем личный опыт, и нередко он сильно отличается от опыта друзей. А какая может быть дружба с разным мировоззрением? Уже никакой».
Пережить столкновение с изменившимся видением реальности, как своим, так и друга, бывает нелегко. Но каждый имеет право жить так, как он считает разумным.
«Дружба прерывается по разным причинам, но потерять мы можем только то, чем обладаем, — уточняет Анна Афанасьева. — Другие — не наша собственность, ими нельзя обладать. Мы просто поддерживаем контакт с ними долгое или короткое время. Мы меняемся, идентифицируем себя с иными, отличными от вчерашних, идеями. Траектории наших жизненных путей сходятся и расходятся, на время или навсегда. Это не обесценивает того, что когда-то связывало нас с друзьями. Скорее всего, в определенные моменты это было очень важно для нас».
И это остается: как опыт, воспоминание, как ориентир для будущих отношений, хотя, возможно, уже с другими людьми.
В меняющемся мире
Сегодня молодые все чаще обращаются к психологам, чтобы понять, какие именно отношения связывают их с другими, отмечает Анна Афанасьева. Возможно, виной тому — не до конца обжитый нами мир высоких технологий и ускоряющийся ритм жизни?
«В наши дни, чтобы ориентироваться в жизни, нам необходимо знать гораздо больше, чем предшественникам. Мы тратим массу усилий на поиск нужного в огромном информационном потоке. Одновременно приходится защищаться от этого потока, — говорит Антон Несвитский. — Поэтому общение часто становится поверхностным. Но даже в таких условиях немало тех, кому важнее ощутить глубину в контакте с близкими, а не потребить лишний гигабайт информации».
С другой стороны, интернет дает нам возможность найти единомышленников. Форумы рыбаков и веганов, группы любителей аниме и макраме сводят между собой тех, кто вряд ли бы познакомился в реальной жизни. И тем не менее иногда кажется, что встретить идеального друга еще сложнее, чем истинную любовь.
«Идея о том, что существует настоящая дружба, — это отражение нашей тоски о невозможном, идеальном слиянии с другим, — поясняет Анна Афанасьева. — И все же у каждого, думаю, есть отношения, которые мы считаем истинными. В этом случае мы преданы друзьям, искренне интересуемся ими. Они настолько важны для нас, что мы готовы на жертвы ради них».
Статистика
По результатам опроса, проведенного Всероссийским центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ), россиянам не мешают заводить дружеские отношения ни возраст, ни пол, ни уровень дохода.
- 84% опрошенных сообщили, что у них есть друзья другого поколения. Эта доля выше среди людей от 35 до 44 лет (90%).
- 82% опрошенных дружат с людьми противоположного пола. Это характерно для группы от 25 до 34 лет (92%), людей с высшим образованием (90%), жителей Москвы и Санкт-Петербурга (89%).
- 69% не видят проблемы для дружеских отношений в разных уровнях дохода. Так ответили преимущественно молодые люди от 25 до 34 лет (79%), люди с хорошим материальным положением (74%), жители средних городов (73%).
1 ТПФ-терапия — психотерапия, сфокусированная на переносе (англ. Transference focused psychotherapy).
