Пенелопа Крус: «Я перестала чувствовать себя неприкаянной»

Семья или работа — практически каждой современной женщине приходится искать этот баланс. Вам, похоже, удалось его определить?

П. К.: Я давно решила, что даже из-за ребенка не готова поставить свою карьеру на паузу. Не думайте, дело не в моих актерских амбициях — это было бы просто нечестно по отношению к себе самой. Да и к мужу, и к детям! Да, я люблю свою профессию, и мне необходимо играть, чтобы быть... счастливее. Так получается, и я сама, и моя семья — все в выигрыше.

И энергии по-прежнему на все хватает?

П. К.: Да во мне с самого детства было просто море энергии! Пресловутая испанская сиеста для меня всегда была настоящим испытанием: нужно было постоянно чем-то себя занимать, чтобы сжигать эту самую энергию. Сейчас я, конечно, больше устаю — все-таки дети есть дети. Однако при этом я чувствую себя гораздо лучше, чем, например, пять лет назад, когда я снималась в нескольких фильмах подряд без перерыва. Теперь я отказалась от такой нагрузки, решила не брать на себя больше одной роли в год — ну или двух, если знаю, что съемки будут идти недолго, как, например, у Вуди Аллена.

Педро Альмодовар как-то сказал, что не представляет, как бы вы справлялись с переполняющими вас эмоциями, если бы не давали им выход в актерской игре. Теперь вы играете мало. А что с эмоциями?

П. К.: Педро прав, работа всегда была для меня способом их выплеснуть. Но сейчас я уже не так зависима от своих ролей. Та часть моей жизни, которая вне работы, стала совсем другой — и там уж точно есть где приложить свой темперамент! В любом случае я больше не чувствую себя неприкаянной, когда предоставлена самой себе. Правда, и дети таких моментов мне оставляют немного!

Другой успех

В 2009 году вы получили «Оскара» за роль в «Вики Кристина Барселона» Вуди Аллена. Если не секрет — а где вы его храните?

П. К.: У себя дома, в Испании. Причем я до сих пор не могу найти для него подходящее место. Первое время после того, как я получила «Оскар», я была в таком восторге, что повсюду таскала его с собой. Представляете, даже на пляж один раз принесла!

И как — плавали вместе с ним?

П. К.: Что вы, он бы утонул — очень тяжелый! (Смеется.) Пришлось оставить его лежать на полотенце.

По-вашему, слава — это приятно?

П. К.: Приятно, иногда очень. Но недостаточно для счастья. В том смысле — когда становишься знаменитым, его в твоей жизни не прибавляется. Зато возникают известные последствия — те же папарацци, например. Я не против, когда фотографируют меня, но не терплю, чтобы в газетах публиковали снимки моей семьи, и особенно детей. Ребенок — это ведь не дизайнерская сумочка! То, что мы с Хавьером выбрали для себя такую профессию, не дает никому права вторгаться в личное пространство наших детей. К слову, бывая в Америке, мы предпочитаем жить не в Лос-Анджелесе, а в Нью-Йорке: там намного проще избежать подобного.

Вы — самая знаменитая актриса Испании: роли в картинах великих режиссеров, несколько престижных премий, именная звезда на Аллее Славы… Вы добились всего, о чем мечтали?

П. К.: Ну скажем так: я никогда не мечтала стать знаменитой. Мне хотелось, чтобы моя жизнь была наполнена творчеством, — а это совсем другое. В детстве я каждый вечер перед сном молилась: пожалуйста, пусть у меня будет нескучная работа! Заниматься делом, которое любишь, да еще зарабатывать им на жизнь — вот это действительно не жизнь, а мечта. И ведь иногда сбывается! (Смеется.) Но все-таки не нужно пребывать в уверенности, что так гарантированно будет всегда.

Вы хотите сказать, что все ваши достижения не добавляют вам уверенности?

П. К.: Нет, то есть... Я часто думаю об этом и прихожу к выводу, что уверенность в себе измеряется не степенью успешности, а чем-то другим. Мне кажется, большинство актеров, если не все, никогда не бывают полностью уверены в себе. Хотя, чтобы стать актером, определенный уровень самомнения иметь необходимо. Но в то же время самоуверенность — наш главный враг.

Другая самооценка

Но у вас-то, кажется, такого врага нет?

П. К.: Что ж, я стараюсь. Не думаю, что я себя обманываю, — конечно, какая-то доля самоуверенности во мне есть. Но так даже лучше: знать, что она есть, и держать ее под контролем. Вообще, сомнения в себе, страхи, робость — неотъемлемая часть жизни актера. Мы ведь имеем дело с очень непростыми материями — эмоциями, и часто выставляем напоказ слишком интимные вещи.

Про вас говорят, что вы перфекционистка: всегда стараетесь превзойти себя, ставите перед собой все более сложные актерские задачи, просите режиссеров о дополнительных дублях...

П. К.: Да, это мне свойственно. Я всегда была очень строга к себе, стремилась стать лучше и, пожалуй, никогда не чувствовала полного удовлетворения от того, чего достигла на данном этапе собственной жизни. Потом я долгое время пыталась как-то усмирить свой перфекционизм. Но пока, наверное, надо признать, что до конца мне это не очень удается. Я стараюсь расслабляться, быть более открытой — не только в работе, но и в общении с близкими. Наверное, мне действительно не хватает уверенности в себе. Мне всегда нужно время, чтобы освоиться в новой обстановке. Забавно: я всегда нервничаю перед началом съемок, но стоит приступить к работе — и это полностью захватывает меня, а беспокойство как рукой снимает.

Кроме работы что вам помогает справиться с беспокойством?

П. К.: Чувство юмора, способность смеяться над собой — это очень важное качество. Я просто стараюсь чаще себе напоминать: смеяться больше, волноваться меньше! С друзьями и родными мне всегда весело и спокойно. Но вот раньше когда я оставалась одна, то становилась серьезной, даже мрачной, тревожилась о том, о чем не стоит… Сейчас я стараюсь проще относиться к жизни, не давить на себя так сильно. Наверное, эта черта во мне останется навсегда, но теперь я уже перестала заниматься самоедством с утра до вечера. Если мне удается жить сегодняшним днем, я чувствую себя намного счастливее.

Другие чувства

Материнство добавило вам волнений или, наоборот, рассеяло их?

П. К.: О, сейчас меня страшно волнует, смогу ли я стать самой лучшей матерью на свете! (Смеется.) А вообще, оказавшись в этой роли, начинаешь меньше думать о себе и полностью переключаешься на ребенка. С юных лет я вечно тревожилась, слишком многое принимая близко к сердцу. Но дети не оставляют времени переживать по пустякам! Да, беспокойство будет преследовать меня всю жизнь — но это уже за них, не за себя.

Что, как вы чувствуете, еще изменилось в вас, когда вы стали матерью?

П. К.: С этого момента меняется все! Буквально все. Смотришь на мир совершенно другими глазами. С первого же мгновения ты чувствуешь столько любви! Внутри будто происходит полный переворот, революция — точнее не скажешь. Природа дает нам девять месяцев, чтобы как-то к этому подготовиться, и все равно этот внезапный переворот неотвратим. Когда видишь это крошечное личико, меняешься навсегда... и каким-то странным образом возвращаешься к себе одновременно. Материнство — это как еще одна возможность вернуться в детство, снова пережить то, что в нем было... Это как будто заново открыть для себя свой мир.