Удержать настоящее
«Прощание. Моя борьба» Карла Уве Кнаусгора
Так часто бывает с мировыми бестселлерами: слухи о цикле романов 50-летнего норвежца Кнаусгора доходили до русскоязычных читателей раньше самой книги. Экспериментальная проза, автоматическое письмо — как только его не окрестили. Произведение оказалось глубокое, но при этом стилистически прозрачное.
У писателя Карла Уве умер отец, он мучается творческим ступором и семейной рутиной (герой-рассказчик максимально тождественен автору). В его жизни нет жестоких драм или фантастических приключений, но в самом повествовании, мгновенно вовлекающем в пространство чужой жизни, есть элемент волшебства, магии. Читая роман, понимаешь: он для тебя и про тебя, потому что написан о самом универсальном — о человеческой недолговечности, о том, как принять факт собственной смертности.
Memento mori — просто слова, но зачастую чем дольше мы живем, тем больше усиливается страх. Он мешает полноценной жизни: добиваться целей, брать ответственность, получать удовольствие. Борьба с ужасом смерти и есть борьба Кнаусгора. Подобно своему, судя по всему, осознанному литературному предку Марселю Прусту, он ведет ее с помощью художественного текста.
Время терпит поражение, когда осознаешь его поток и ловишь, как фотокадры, его отдельные моменты
Но если Пруст возвращает прошлое, то норвежский автор стремится удержать настоящее. А прошлое становится инструментом, чтобы лучше осознать себя и свое существование здесь и сейчас. Поэтому времена тесно переплетаются, рифмуются сквозными образами и мотивами.
Воспоминания писателя об отце, суровом, но не жестоком, — и отцовство самого Карла Уве, который любит своих детей и в то же время злится на них. Юность рассказчика — нелепая первая любовь, подростковые мечты, первые вечеринки с алкоголем — и его прощание с отцом, фактически убившим себя выпивкой, оставшимся без мечты и пережившим последнюю любовь.
Так из якобы хаотичного автоописания вырастает стройный философский роман, главный посыл которого: время терпит поражение, когда осознаешь его поток и ловишь, как фотокадры, его отдельные моменты.
Примерно как пишет в последних строках Кнаусгор: «…Смерть, которую я всегда рассматривал как важнейшую составляющую жизни, темную, влекущую, была не более чем труба, сломанная ветром ветка, упавший с вешалки и лежащий на полу пиджак».
Второй том издатели обещают выпустить к ноябрю.
Перевод с норвежского Инны Стребловой. Синдбад, 464 с.
Портрет
«Рюрик» Анны Козловой
Она один из немногих российских авторов, кому удается точно донести интонацию и язык современности. Уже дебютная книга выпускницы журфака МГУ «Плакса» настолько поразила одного из учредителей издательства прагматизмом и фривольностью героини, что тот распорядился уничтожить напечатанный тираж. Зато уцелевшие экземпляры получили прекрасные отзывы критиков.
Дальше был сборник «Превед победителю» с язвительными историями о проститутках, роженицах и нравах богемы, за ним — сценарий сериала «Краткий курс счастливой жизни» и, наконец, натуралистичный роман о шизофрении «F20», который принес Анне премию «Национальный бестселлер».
Живую речь героев Козловой, где есть место сленгу и обсценной лексике, а также ее всепроникающий взгляд на повседневность порой принимают за цинизм. На деле только текст без ретуши и способен иногда вскрыть душевные раны, чтобы они не загноились. Таков и «Рюрик», остросюжетный и остросоциальный триллер, название которому дал образ загнанного в клетку и озлобленного, лишенного заботы попугая.
Удивительно, но жесткий текст оставляет ощущение примирения с реальностью
Главная героиня, семнадцатилетняя Марта, в чем-то тоже Рюрик. Она сбегает из интерната для богатых детей и отправляется на поиски своей неизвестной матери.
Побег становится достоянием интернет-дискуссий, все больше людей со своими целями и проблемами ищут девушку. Неслучайные случайности приводят героев в глухой заказник, фактически дантовский сумрачный лес, единственный способ спастись из которого — встретиться лицом к лицу с собственным болезненным прошлым.
Удивительно, но жесткий текст оставляет ощущение примирения с реальностью.
Фантом-пресс, 288 с.
Опыт
«Саморазвитие по Толстому» Вива Гроскопа
Британская журналистка и стендап-комик Вив Гроскоп с юмором и вдумчивостью извлекает из русской классики дельные советы. Как не быть врагом самому себе? Попробовать отказаться от высокомерия, подсказывает ей Евгений Онегин. Что избавит от ощущения «хорошо там, где нас нет»? Осознанная личная цель — предлагает Чехов.
Взгляд Вив Гроскоп на Ахматову, Достоевского и Булгакова не замутнен школьной программой, ее эссе захватывают, и в конце хочешь добавки. Обращаясь к романам Тургенева и Толстого, британка вспоминает и свою неразделенную любовь, семейные и внутренние конфликты, сравнивает и анализирует.
Ее главный вывод: книга не заменит личного опыта и не избавит от ошибок. Но у литературы есть другое достоинство — она помогает видеть в неудачах пользу и красоту.
Перевод с английского Дмитрия Шабельникова. Individuum, 248 с.
Любовь
«Муха имени Штиглица» Арины Обух
Зарисовки петербургской писательницы и художницы Арины Обух, выпускницы Мухинского училища, максимально образны и лаконичны. Под очарованным взглядом автора мир реальный и будничный преображается. Натурщицы становятся кариатидами, платяная моль — февральской бабочкой, а работницы ткацкой способны распоряжаться судьбами, подобно славянской богине Мокошь.
Будь то отношения с таинственным Человеком из скайпа или рассказ о забытой в аквариуме рыбке, — восхищение будто бы впервые увиденной повседневностью ощущается везде вплоть до мельчайших деталей. Оно не оставляет шансов не влюбиться заново в простые вещи, о красоте которых мы так часто забываем.
Редакция Елены Шубиной, АСТ, 352 с.
