«Я: мама, бабушка, дочь»

Я — бабушка. Баба, бабча, ома. Как меня будет называть мой внук, уроженец Варшавы, получивший от президента города грамоту и майку с надписью «гордимся тобой», в то время как родители присматривают ему садик в Берлине, пока непонятно.

Сейчас ему 7 дней, и он произносит только «а» и «уо». Старший сын говорит мне «бабуся» и ржет, его мое новое звание невероятно веселит. Младший сын считает, что я прожила недостаточно долгую жизнь, чтобы называться бабушкой. Бабулечка-красотулечка, написал в поздравлении однокашник.

А интернет пестрит состаренными фотографиями — новое увлечение молодых и активных пользователей соцсетей. Муж скачал модное приложение, омолодил себя — получил копию сына, состарил себя и меня — получились незнакомые господа в летах, типичные обитатели курорта Рюген, омолодил меня, не нашел отличий и удалил приложение.

Видимо, есть в естественном старении какая-то тайна, недоступная искусственному интеллекту.

Я смотрю на абсолютно прекрасного младенца и ощущаю привычный восторг. Я вообще люблю детей, особенно маленьких, а крошечные и вовсе вызывают паралич воли и моментальное привыкание. Поэтому нет ничего удивительного в том, что недельный человек кажется мне самым совершенным созданием в мире.

Мы вспоминали с подругами, как мама одной из них говорила, глядя на внуков: «Не перестаю удивляться, как Господь мог создать такое совершенство», а подруга подхватывала: «...И главное, в одной семье!» С внуком все понятно, это инопланетное божество.

Гораздо больше меня впечатлила перемена, произошедшая с детьми. Как они умудрились в считаные дни превратиться в чутких, заботливых и знающих родителей?

Как молодой человек, которого еще совсем недавно возили в видавшей виды коляске, где он ловко тормозил своими первыми ботиночками, стершимися до сквозных прорех, оглушавший каждого входящего гостя вопросом: «Ты на троллейбусе приехал? А какого его цвета?..» Как этот мальчик вдруг стал нежным и восторженным отцом?

Смотреть на него в роли родителя — удовольствие чистейшей пробы. И в этот момент я начинаю осознавать свой истинный статус — матери взрослых детей (сын и невестка), которые вдумчиво и радостно растят уже своего собственного ребенка. А ведь еще вчера я считала себя мамой малышей, до сих пор помню, как вбивала в поисковую форму букинга данные: двое детей, два и четыре года.

Теперь мои младшие — подростки, а старшие — родители. И сама я — дочь. Вот такой прекрасный равновесный статус. И я больше всего на свете хочу продержаться в нем как можно дольше. Понимаю, как зыбко мое нынешнее равновесие, и что мне остается?

Да, да, мы все знаем, что делает время тихой сапой, как однажды сказал Бродский, рыжий, как мой старший сын. Я смотрю на своего внука и думаю: будет ли он рыженький, как его отец, или блондин, как прадед, или жгучий брюнет, как прапрадед? Я смотрю на внука и звоню папе по вотсапу. Привет, пап, как вы? Скоро приеду.