В детстве и юности у меня не было проблем с фигурой. В одиннадцатом классе весила 53 кг при росте 168 см. Университет, любовь, замужество, беременность. Она принесла мне 40 лишних килограммов. Сразу после появления сына я начала усиленно худеть. Два раза в неделю ходила в спортзал, три раза – в бассейн, плюс массажи, обертывания и прочие процедуры. Обязательно какая-нибудь диета. Их было много. От простых до откровенно издевательских.
Результат был, но затем следовали срывы, которые возвращали вес на прежнюю отметку. Окружающие твердили: «Прекрати издеваться над собой», «смирись с природой», «вес тебя не портит».
Муж никогда не называл меня толстой. Так что желание похудеть не было вызвано стремлением его удержать или получить дополнительное мужское внимание. Я жила активной жизнью, встречалась с друзьями, ходила в театры и кино. Не пряталась, не стеснялась. Но из-за избыточного веса мне было физически плохо.
К тому же мы планировали завести второго ребенка. А из-за лишнего веса с этим были проблемы. Я обращалась к диетологам, но их рекомендации сводились к подсчету калорий. А я не могла контролировать потребление пищи. Психологи тоже не помогли. Мне довольно трудно что-то внушить. Все, что мне говорили, я и так знала, но зависимость была сильнее.
«Я заедала стресс и проблемы»
Восемь лет я качалась на качелях «сброс-прибавка». Можно списывать лишний вес на гормональные изменения после беременности. Но основной причиной была неумеренность в еде. Я заедала стресс и проблемы. Удовольствие от пищи сменялось чувством вины и отчаянием. Я становилась на весы, видела огромную цифру и все равно шла к холодильнику или ехала в фастфуд. Могла съесть 12 куриных крылышек, 2 куска пиццы, шоколадный брауни и запить все это литром колы.
Когда я встречаю полных людей, которые говорят, что ничего не едят, я им не верю. Я тоже так говорила
Когда я встречаю полных людей, которые говорят, что ничего не едят, я им не верю. Я тоже так говорила. Когда были перепробованы почти все методы, врач-гинеколог рассказала о хирургическом лечении ожирения – бариатрических операциях. Они показаны людям, которые уже долго и безуспешно ведут борьбу с ожирением и страдают от сопутствующих заболеваний.
Похудела на 17 кг и забеременела
Я познакомилась с хирургом Самойловым Владимиром Сергеевичем, специализирующимся на проблемах тучных людей. Изучив мою историю, он посоветовал установить внутрижелудочный баллон (существует несколько способов бариатрии, мне посоветовали именно этот). В чем суть баллонирования? Баллон из медицинского силикона проводится через рот в желудок при помощи эндоскопии. Затем баллон заполняется физраствором. Объем физраствора позволяет имитировать чувство наполнения, сытости в желудке. Это одна из щадящих бариатрических методик, так как баллон устанавливается на непродолжительное время. Такой способ помогает тем, кто может сбросить лишние килограммы, а потом контролировать аппетит и поддерживать вес. Мы решили попробовать!
Баллон помогает тем, кто может сбросить вес и потом его удерживать. Мне он не помог
Я прошла обследования и легла в больницу. Мне поставили баллон емкостью 700 мл. Операция эта довольно простая, так что вечером я уже была дома. Но ночью организм начал отторгать инородное тело (как потом выяснилось, это случается довольно часто, и это нормальный ход вещей). Шесть дней я пролежала над тазом, думая, что больше никогда в жизни не съем лишнего куска...
Через неделю стало легче, я начала питаться по схеме, вес уходил, а самочувствие улучшалось. Баллон ставится на 6 месяцев, за 5 я похудела на 17 кг и узнала, что... беременна! Перед операцией меня предупреждали, что планировать ребенка можно лишь после снижения веса и удаления баллона. Однако о прерывании речи быть не могло. Доктор был в шоке. Он сказал, что беременность и роды в такой ситуации – предприятие рискованное, но я взяла ответственность на себя. Сказала: «Прерывать беременность не буду. А так как доставать баллон надо под наркозом, делать этого тоже не буду».
«Дальше будет хуже»
Беременность протекала «штатно». Мой врач регулярно звонил. Постепенно я вернулась к прежнему объему пищи. Началась прибавка в весе. В апреле родилась долгожданная, здоровая дочка. Забота о двух детях, переезд в новый дом, выход на работу. Я закрутилась, а вес продолжил увеличиваться. Времени вытащить баллон не было. Как позже выяснилось, на фоне токсикоза он удалился самостоятельно.
Снова плавала, занималась спортом, истязала себя диетами. Срывы участились. Через 1,5 года после рождения дочери на весах была цифра в 99 кг. Я поняла, что дальше будет хуже. К тому времени показания были уже не столько эстетические, сколько медицинские. Одышка, повышенное давление, пограничное с диабетом состояние, гепатоз печени и болезнь Микулича (медленно прогрессирующее увеличение слюнных и слезных желез. – Прим. ред.).
Чего я только не наслушалась от докторов: и «рот зашей», и «мозг отрежь»
Я снова мечтала похудеть. Снова исключительно для себя, своего нормального будущего, физического и морального здоровья. На этот раз врач посоветовал делать рукавную резекцию желудка. Установка баллона дала положительный, но кратковременный результат, в итоге вес вернулся с избытком. Я поняла, что не могу справиться с пищевой зависимостью. В итоге решилась на резекцию желудка.
«Всего 99, это же не 120!»
Доктор подробно рассказал об операции, последствиях, реабилитации и результате. Я стала готовиться. Обследований на этот раз было много. Надо было пройти четырех узких специалистов и сделать УЗИ. У всех врачей надо озвучивать цель обследования. Чего я только не наслушалась от докторов: и «рот зашей», и «мозг отрежь», и «молодец, правильно делаешь». Близкие тоже реагировали по-разному, но в целом поддерживали. Особенно мама. Она видела, как мне необходима эта операция. Мало кто понимал, что на тот момент у меня уже было морбидное ожирение (индекс массы тела 35) и присутствовал серьезный «букет» сопутствующих патологий, мне не помогла даже установка баллона – всё это прямые показания к операции.
Уже лежа на операционном столе, я слышала, как кто-то из младшего медицинского персонала спрашивал: «Зачем это? Всего 99, это ж не 120». Но я знала, что, если не сделаю операцию, будет и 120, и 140. Это вопрос времени. Я все равно приду к резекции желудка, но с гораздо большими проблемами.
Операция прошла нормально. Как и большинство подобных манипуляций, она проводится лапароскопическим методом. Я сдала анализы и сделала обследования, которые показали, что все прошло хорошо, и на четвертые сутки меня выписали домой с рекомендациями по поведению и питанию. После бариатрических операций пациентам рекомендуют щадящее питание в течение двух месяцев, чтобы не увеличивать нагрузку на швы желудка.
«Как я выжила – загадка для многих»
На девятый день я почувствовала резкую боль в животе и ощущение, будто внутри разлили кипяток. Еле дожила до утра, и супруг повез меня в больницу. Позвонила своему доктору, попросила каталку к приемному отделению. Сама я уже идти не могла. Состояние было полуобморочное, адская боль, жажда и температура под 40. Врачи диагностировали разрыв швов в желудке и разлитой перитонит. Усугубила я это состояние сама, пролежав почти сутки дома и продолжив принимать пищу, хотя уже было понятно, что что-то пошло не так. Как выжила – загадка для многих.
Сразу в операционную везти меня было нельзя. Отправили в реанимацию, чтобы стабилизировать состояние. Помню, как доктор-реаниматолог шел рядом с каталкой, держал меня за руку и твердил: «Держись! Все хорошо будет!» Я поверила ему, и мне безумно захотелось жить. Дальше была операция, потом восемь суток в реанимации и три недели в больничной палате.
На девятый день я почувствовала резкую боль в животе и ощущение, будто внутри разлили кипяток
Три недели у меня во рту не было ни грамма еды и ни капли воды. На 21-е сутки мне разрешили попить – налить воды в крышечку от бутылки и выпить. Больше нельзя. Я пила и плакала от счастья! Как много мы не ценим в жизни, не замечаем. Новый год я встретила в больнице. Родные и друзья меня поддерживали, даже нарядили елку прямо в палате.
100 г еды
То, что со мной случилось, это исключительный случай. Любая операция - это риск, и осложнения возможны даже при минимальном вмешательстве. Я не жалею о своем выборе. Я похудела на 40 кг, сейчас вешу 58. Моя жизнь кардинально изменилась. 12 лет я жила в стрессе от самой себя. Находилась в постоянном напряжении от своего внешнего вида и постоянно истязала себя диетами и спортом. Да, я не выглядела на 100 кг благодаря спорту и процедурам. Но мое здоровье с каждым днем ухудшалось.
Многие считают, что после операции я стала инвалидом
Многие считают, что после операции я стала инвалидом. Но я считаю, что это без операции я могла бы им стать. Мне грозил диабет второго типа со всеми вытекающими последствиями, гипертония и проблемы с опорно-двигательным аппаратом.
Теперь я не прячусь от фотоаппарата и ношу красивую одежду. Я получаю удовольствие от вкусной еды в небольших количествах без вреда для здоровья и психики. Пищевая зависимость никуда не делась. Когда нервничаю, все так же иду к холодильнику. Но уже физически не могу съесть много – 100 г еды и все.
Мой пример вдохновил двух моих подруг, которые тоже страдали морбидным ожирением. Они сделали резекцию желудка, их операции прошли без осложнений. Одна из них постепенно сбросила 32 кг, ее изначальный вес 118 кг, а вторая 30 кг (120). Обе живут абсолютно полноценной жизнью и счастливы, что решились на операцию.
Сейчас, спустя год, я даже благодарна жизни за эти испытания. Мы с мужем стали ближе, он прошел все вместе со мной и открылся мне с новой стороны. Маме тоже тяжело дались мои операции, зато мы поняли, насколько нужны друг другу. Теперь у меня не бывает плохого настроения. Когда накатывает грусть, я вспоминаю ночи в больнице, снег и одинокий фонарь за окном, и мне сразу становится хорошо.
Комментарий эксперта
Владимир Самойлов, хирург:
Бариатрические операции проводятся строго по показаниям и только пациентам с морбидным ожирением (когда индекс массы тела превышает 35). Кроме того, такие операции показаны больным с диабетом. В нашей практике бывают крайности, когда к нам обращаются пациентки с парой лишних килограммов. Конечно, им мы отказываем и передаем коллегам – диетологам и эндокринологам. У Екатерины были все показания для такой операции. Важно понимать, что бариатрическая хирургия – не эстетическая процедура, а серьезное вмешательство.
Ожирение принято считать эстетической проблемой, но лишний вес – это в первую очередь причина ряда заболеваний. Бариатрические операции во всем мире называют метаболической хирургией. То есть уже из названия понятно, что они влияют на процесс обмена веществ и заболевания, с ним связанные, в первую очередь на сахарный диабет второго типа. Подобные операции начали делать с конца 1950-х годов. Тогда методом проб и ошибок были выбраны самые действенные и безопасные методики. В настоящее время риск современных бариатрических операций не превышает риска операции при удалении желчного пузыря. Случай Екатерины – это то очень редкое исключение из общего числа удачно оперируемых пациентов. Огромную роль играет неукоснительное соблюдение всех рекомендаций врачей по питанию и образу жизни.
Любая хирургия сопряжена с риском осложнений. И история Екатерины тому пример. Поэтому, решаясь на хирургическое вмешательство, взвесьте все за и против, проконсультируйтесь в нескольких местах, подумайте о последствиях и тщательно выбирайте врачей и клинику. Важно, чтобы опыт и умения врачей, а также условия клиники позволяли успешно справляться и бороться с любыми возникающими состояниями и осложнениями. В случае Екатерины мы справились и сделали все, что должны были сделать.
Мнение редакции может не совпадать с мнением автора.
