Сказать, что было больно, — ничего не сказать. Боль была в каждой клеточке тела. Говорить об этом с родными и подругами было невыносимо: проговаривая, мы заново запускаем механизм проживания стресса через тело, а фраза «Ну ты ж психолог!» и сейчас вызывает желание чем-нибудь запустить в собеседника.
Доводы разума не помогали. Попытки убедить меня, что все пройдет, «перемелется», вызывали агрессию. Мне было больно здесь и сейчас, и нужно было срочно что-то делать. Как выпускница психфака я знала одно: поможет только специалист. Если и говорить об этом, то конструктивно и с пользой. Представление о телесно-образной терапии у меня было самое общее. Получив диплом, пообещала себе, что никогда не буду работать психологом, ведь это каторжный труд, а каторжанкой я быть не хотела. Но жизнь в который раз напомнила мне: никогда не говори никогда.
В тот момент я потеряла не только дорогого человека и опору, но и веру в себя. Может, именно поэтому психолога, к которой я пошла, звали Вера. Вера Ивановна на много лет стала моим целителем, другом и учителем.
Направление, в котором мы начали работать, сочетало разные техники и стили (теперь это называется «полимодальная психотерапия»). Но базой была телесная психотерапия — работа с телом, вернее, с психикой через тело. Наши душа (психика) и тело (соматика) неразрывно связаны, душевная боль так же реальна, как физическая. Когда душе плохо, она посылает сигнал через тело, ощущения. Дикая боль в моем теле говорила, что душе еще хуже.
Ноги как опора
Развод часто описывают фразами «выбили почву из-под ног», «лишили опоры». Так было и со мной: я не чувствовала контакта с землей, пальцы ног были похожи на скрюченные птичьи лапки, цепляющиеся за ветку. Я за все цеплялась и ни за что не могла зацепиться. Ноги были будто ватные. Но постепенно через работу со стопами, упражнения, ощущения и образы я заново возвращалась к телу. Заземлялась, училась твердо стоять на ногах.
Руки как коммуникации с миром
То же самое было с руками. Если ноги олицетворяют связь с матерью-землей, то руки — с отцом и внешним миром. Дискомфорт и блоки в руках говорят, что эта связь нарушена. Злость, агрессия, не нашедшая выхода после травмы, осела в руках, плечах. Внешне я будто все время держала оборону — боевая стойка, готовность к нападению. Плюс вжатая в плечи голова. Что я только не делала, чтобы освободить плечи и руки от зажима: колотила подушки, растрясала тело, каждый день практиковала нервно-мышечную релаксацию (и 12 лет спустя, делаю).
Снятие блоков
Вера Ивановна помогала мне работать с образами и ощущениями, возникавшими в разных уголках тела. В горле застрял «ком обиды», гневные слова в адрес бывшего мужа. Я физически ощущала, хотела его проглотить, но не могла. Это защитная реакция на стресс, и только проработав его через благодарность, принятие этой защиты, я смогла избавиться от блока и освободиться от напряжения.
Добавилась работа на кушетке: психолог исцеляла меня через наложение рук и энергетический массаж. В рамках телесно-образной терапии специалист работает своей энергией, а наложение рук позволяет глубже проникнуть в ощущения, особенно на первых порах, когда тело ничего не чувствует (ему так больно, что включается режим анестезии).
Маска горя на лице
Раньше я думала, что «лицо почернело от горя» — образное выражение. Но нет: маска горя на моем лице тянула уголки губ вниз и стискивала челюсти. Взгляд выражал вопрос: за что со мной так? Страдальческий излом бровей и пепельный цвет лица завершали портрет. На уровне образов я ощущала это как толстую глиняную маску, намертво сковавшую лицо.
Освобождение тела от боли и напряжения стало проявляться в мягкой пластике, походке, жестах
И с этим мы тоже работали через ощущения и образы, использовали упражнения на снятие зажима в челюстях и подбородке, техники релаксации. Они помогли освободить лицо от напряжения, снять спазм кровеносных сосудов, вернуть коже нормальный цвет.
Химия тела
Сложнее всего было отпускать и маску горя, к которой мышцы быстро привыкли, и образы защитных механизмов в теле (как я их отпущу, как буду справляться без них), и образ бывшего мужа, который за 13 лет брака стал частью меня. Физически мы не виделись, разорвав отношения раз и навсегда, но он продолжал жить в мыслях, привычках, распорядке дня.
Приходилось менять все, включая химию тела, выравнивать гормональный «перекос»: гормона стресса (кортизола) было хоть отбавляй, а дофамин, серотонин и другие гормоны радости отсутствовали. Освобождение тела от боли и напряжения стало проявляться в мягкой пластике, походке, жестах. Потихоньку я оттаяла, душа перестала болеть.
Путь к новой себе
Процесс обретения себя был не быстрым и не самым простым. Сейчас я могу условно выделить в нем несколько моментов.
1. Разблокировка. Временами боль в теле усиливалась, но как психолог я понимала, что это хороший признак. Заморозка спадала, и я начинала не просто чувствовать, а оживать. Я возвращалась к жизни и снова шла на терапию, чтобы снимать оставшиеся блоки и зажимы. Это был путь к свободе. Помните фильм «Побег из Шоушенка»? Сколько сил и времени потратил главный герой, чтобы проделать ход в стене. Примерно так выглядел мой путь. Его целью была свобода. Я тоже хотела освободиться из тюрьмы боли и страданий.
2. Слезы. Еще на консультациях я много плакала. Мне необходимо было выплакать это горе (а развод, как и потеря работы, утрата близкого, не что иное как горе). Слезы, смех и оргазм — три способа естественного снятия напряжения. Я разрешила себе плакать и даже выть, когда было невыносимо.
Телесно-образная терапия хороша тем, легче становится практически сразу, на первых сеансах
3. Любимое дело. В тот период жизнь состояла не только из психотерапии. Я работала фотографом, в том числе и для фэшн-индустрии, журналов. Иногда приходилось снимать непрофессиональных моделей: двигаться многие из них не умели, «деревенели» перед камерой. Тут пригодились знания техник по снятию телесного напряжения, работе с телом. Позже я начала вести тренинги для моделей, как освободиться от зажимов и выглядеть в кадре органично. Результат видела сразу: у девушек менялась пластика, с лица уходила напряженная маска, улыбка становилась естественной. Некоторые приходили на психотерапию, так я получила первых клиентов и любимое дело.
4. Окружение. Помимо личной терапии, раз в неделю на протяжении нескольких лет я посещала группу, где психологи друг на друге отрабатывали техники работы с телом. Мне очень хотелось исцелиться, и в конце концов это удалось. Это не означает, что и ваш процесс излечения займет несколько лет: телесно-образная терапия хороша тем, легче становится практически сразу, на первых сеансах.
Постоянная тревога и стресс, бессонница, головные боли, трудности с дыханием, дискомфорт в области живота могут быть сигналом того, что вы переживаете сильную психологическую травму. Не игнорируйте их, сделайте шаг к выздоровлению душой и телом сегодня.
Об авторе
Таня Межелайтис — психолог, психотерапевт, ведущая тренингов. Подробнее на ее странице в Facebook (запрещенная в России экстремистская организация).
