Третью ночь подряд я проводил полиграфическую регистрацию ночного сна в лаборатории Первого московского медицинского института. Это был обычный режим моего исследования. Полностью выспаться в течение дня не удавалось, так что на третью ночь я часто приходил очень утомленный. Во время исследования надо было только следить за тем, чтобы не кончилась бумага для полиграфа и не было никаких сбоев в его работе. Это было монотонное сидение около аппарата в условиях ночной тишины, и после двух предшествующих бессонных ночей меня тянуло в сон.
Я действительно внезапно заснул, предварительно посмотрев на часы. Было без пяти минут шесть. Я, по-видимому, сразу погрузился в быстрый сон – стадию сна, сопровождающуюся сновидениями. Мне приснилось, что бумага в энцефалографе кончилась, я пошел купить ее и сразу же оказался на Кузнецком Мосту. Он был пуст, и, судя по мерцающему свету восхода солнца и тишине, это было раннее утро. Разумеется, я не делал на этот счет логических выводов, было просто ощущение раннего утра, и только после пробуждения я понял, почему. Магазины были закрыты – все, кроме того, который торговал бумагой. Я вошел в магазин, купил пачку бумаги для энцефалографа, вышел на улицу и направился по Кузнецкому Мосту вниз, в сторону Большого театра. Дойдя до него, я посмотрел на часы на здании театра. Было ровно шесть часов утра. В этот момент я проснулся и взглянул на часы. Было действительно шесть часов утра.
Меня не удивило, что такую большую прогулку я совершил всего за пять минут. В сновидении человек может мгновенно преодолевать любые расстояния, хотя спящему может казаться, что события развиваются постепенно. То же самое может происходить и в бодрствовании – в воображении. В сновидении и в воображении нет реального течения времени. Но что меня действительно удивило в первый момент, так это полное совпадение времени на часах над Большим театром в сновидении и на моих ручных часах при пробуждении. Осознает ли человек, сколько времени он проводит в сновидении? На первый взгляд это кажется маловероятным: в сновидении столько событий происходит за реально очень короткий отрезок времени.
Но тут я вспомнил наши собственные исследования, которые показали, что быстрый сон сам по себе, благодаря своему существованию, способствует адекватной оценке человеком времени, проведенного во сне. Если здорового человека разбудить из глубокого медленного сна (медленный сон – это сон без сновидений, очень важный для ощущения отдыха), в котором он провел больше часа, до появления первого эпизода быстрого сна, он часто говорит, что не спал совсем или дремал несколько минут, и очень удивляется, когда узнает, что с трудом его добудились.
А вот при пробуждении сразу же после эпизода быстрого сна, даже если он совсем короткий (как бывает в первой половине ночного сна), человек способен довольно объективно оценить длительность всего предшествующего сна. Подчеркиваю, речь идет о здоровых людях, которые самостоятельно из медленного сна в первой половине ночи, до появления быстрого сна, как правило, не просыпаются.
Но у больных с тревогой и депрессией такие пробуждения случаются довольно часто, и это может быть объективной причиной их жалоб на полное отсутствие сна, что никак не подтверждается объективными исследованиями: ведь они спят. Но эти жалобы – не плод фантазии, их причиной являются либо пробуждения из медленного сна до наступления быстрого, либо качественная неполноценность быстрого сна, при которой он утрачивает все свои функции, включая восприятие времени во сне.
Моим последним впечатлением перед засыпанием было зафиксированное время – без пяти минут шесть. Вероятно, это впечатление как-то сохранилось в сновидении. Я проснулся ровно через пять минут после засыпания, и время пробуждения совпало с представлением о времени, запечатленном в сновидении.
Роль быстрого сна в оценке времени, проведенного во сне, еще недостаточно изучена, и психофизиологические механизмы ее неясны. Хотелось бы узнать, были ли у вас сновидения, похожие на тот сон, с которого я начал рассказ?
