Шлепни меня!

Легкие похлопывания, а иногда и весьма ощутимые шлепки по мягкому месту — почему некоторых это так возбуждает? Надо ли стесняться этих игр и когда они становятся опасными?

«Однажды мой новый друг, стоило нам остаться наедине, резко хлопнул меня по заду. Со мной так никто не обращался! Я собиралась возмутиться, но вдруг почувствовала, что меня это сильно завело…» — вспоминает 38-летняя Тина. К тому моменту, когда она открыла для себя это необычное средство возбуждения, Тина дважды побывала замужем и сменила несколько партнеров.

В отличие от нее, 19-летняя Лиза нашла этот способ практически еще до начала своей сексуальной жизни: «В школе на переменах мальчишки толкали нас, девочек, или резко сверху вниз ударяли по заднице — у нас это называлось «саечка», — и всегда я чувствовала азарт, не убегала, а, наоборот, старалась подставиться. С моим первым парнем мы тоже сначала вроде как боролись, а потом уже занимались сексом. И конечно, шлепали друг друга с большим удовольствием. С другими все продолжилось. А с тем, кто хочет, чтобы я смирно лежала, мне скучно».

Далеко не все так же радикально, как Лиза, требуют предварительных игр. Однако наш сексуальный репертуар стал меняться примерно с 1980-х годов, становясь все жестче и грубее. В опросе 2012 года четверть европейских женщин признались, что позволяли партнеру шлепать их (в 1985 году их было не более 8%), а 36% случалось кусать его или царапать во время любовной схватки¹.

В таком сексуальном поведении реализуются весьма распространенные фантазии: 6 женщин из 10 охотно доминируют над своим партнером или, напротив, любят подчиняться ему, а 4 из 10 регулярно шлепают его или получают шлепки.

Откуда же такие пристрастия?

Откровенное желание

«Шлепок по ягодицам — откровенный знак сексуальной заинтересованности», — объясняет семейный психотерапевт Инна Хамитова. В отличие от флирта, где все построено на намеках, здесь нет места сомнениям и двойному толкованию. Если мужчина шлепнул женщину, «он открыто демонстрирует свое влечение, а чужое возбуждение — это самый сильный афродизиак».

У многих животных самцы в период спаривания ведут себя агрессивно, причем не только по отношению к другим самцам-соперникам, но и к самкам. Человек не исключение. Когда мальчишки дергают девочек за косички, это та же биологическая программа.

Шлепки — форма агрессивного поведения. Они «заводят» не только пассивную сторону, но и активную, включают биологические механизмы возбуждения. «Мы подавлены множеством стрессов и ограничены правилами поведения, — говорит психолог, — а шлепки «включают» нашу животную суть, что помогает вступить в любовную игру и отрешиться от всех мешающих нам в этом цивилизационных запретов».

Пугаясь понарошку

Центр боли и центр удовольствия расположены в нашем мозге рядом. И возбуждение одного может привести к возбуждению другого. «Конечно, если боль умеренная», — подчеркивает сексолог Евгений Кащенко. Сильная боль, наоборот, подавляет возбуждение. «Но главное в шлепках не столько само действие, сколько его предчувствие, завораживающее ожидание, — продолжает он. — Сильнее всего возбуждает предвкушение: работа воображения играет не меньшую роль, чем реальные действия».

В сексуальном взаимодействии физиологические и эмоциональные переживания переплетаются исключительно тесно и порой причудливо. «Легкий страх и одновременно доверие к партнеру, оттенки и сочетания ощущений создают уникальный сценарий сексуального поведения для каждой пары», — говорит Инна Хамитова.

Она дает неожиданное сравнение: «Шлепки в постели — как страшилки, которые рассказывают маленькие дети нарочно, чтобы испугаться, когда ничего страшного на самом деле нет. У взрослых возникает похожее переживание: контролируемый испуг, напряжение ожидания и потом чувство облегчения оттого, что это напряжение разрешилось». Своеобразные эмоциональные «качели» позволяют расслабиться и высвобождают дополнительную энергию, которая включается в сексуальный акт.

Между лаской и унижением

Наверное, все матери мира пошлепывают своих детей по попке. Иногда это ласка, а иногда наказание. «Наша сексуальность имеет настолько тонкую структуру, что свой след в ней могут оставить любые события жизни, включая унижение и переживание своей вины», — замечает психоаналитик Жак Андре (Jacques André). Богатство палитры тех чувств, которые испытывает Сергей, удивляет его самого: «Когда подруга меня шлепает, я переживаю возбуждение, стыд и возбуждение от собственного стыда…» Для некоторых достичь вершины удовольствия — значит пройти по тонкой линии между болью и наслаждением.

Причину двойственности этого чувства раскрывает сексолог Гислен Пари (Ghislaine Paris): «Оно восходит к любви-ненависти, которую ребенок испытывает к матери. Мать кормит его, дарит ему тепло и нежность. Но она же пробуждает в нем мучительное чувство голода и неудовлетворенности, не предлагая грудь по первому требованию…»

В возрасте 5–6 лет в сознании ребенка формируется первое представление об отношениях между старшими, и мысль о неразрывной связи между удовольствием и грубостью укрепляется. «Слыша скрип кровати, сдавленный крик или заметив закрытую дверь в родительскую спальню, ребенок утверждается в своем подозрении, что между взрослыми происходят довольно жестокие вещи. Идея о том, что родители занимаются любовью, для многих остается неприятной навсегда», — добавляет Жак Андре. И все потому, что мы не можем поверить: мать по собственной воле вступает в сексуальные отношения. Значит, ее заставили?

Для детей образ матери раздваивается: она одновременно и святая, и великая предательница, которая спит с отцом. Эти две фигуры прочно закрепляются в нашем бессознательном, подпитывая фантазии о доминировании и подчинении. «На некоторых мужчин этот двойственный образ влияет так сильно, что они способны достичь оргазма, лишь унизив женщину (пусть даже исключительно в игровой форме). Но и среди женщин немало тех, кто получает удовольствие от такой своей роли в сексуальных играх», — добавляет психоаналитик.

Кто кого

Если в животном мире доминирующая роль закреплена за самцами, то мужчины и женщины могут заимствовать из сексуального репертуара друг друга разные формы поведения. Причем кто-то может выступать в обеих ролях, а кто-то придерживается одной. «Часто «агрессоры» не приемлют такого же поведения по отношению к себе, — говорит клинический психолог Татьяна Воскресенская. — Склонность к доминированию связана с детским опытом.

Ребенок воображал, что имеющий над ним власть родитель шлепал его не просто так, а сам получал от этого удовольствие. И в будущем ребенок отождествляет себя с этим родителем». У него очень прочно связаны чувства страха, боли, беспомощности и сексуальные чувства. Только он уже не хочет — уж очень было страшно — отдавать контроль и власть кому-то другому. Теперь он главный, теперь уже он сам может шлепать или щипать, причиняя партнеру умеренную или даже сильную боль. Как причиняли ему когда-то.

В этой роли может оказаться и мужчина, и женщина, однако последней, по мнению Гислен Пари, «сложнее, чем мужчине, чередовать роли «доминируемый — доминатор». Мужчинам, в свою очередь, нелегко признаться партнерше в желании применить силу. «Я жду, пока женщина меня об этом попросит, — признается 37-летний Ян. — Не хочу выглядеть грубым».

Агрессия без опасности

Агрессия — наше культурное табу. Проявлять ее разрешено только уполномоченным лицам в особых обстоятельствах, например для защиты жизни. Сексуальное насилие осуждается и моралью, и уголовным кодексом. Такие запреты — условие выживания, но мы распространяем их на любые формы нападения, в том числе игровые.

Потребность причинить или испытать боль ради сексуального удовольствия — не то, о чем многие решатся заявить вслух. Реакция в диапазоне от возбуждения до осуждения могла бы оказаться слишком бурной. Однако на границе спальни заканчиваются предписанные обществом правила. Там действуют законы, которые двое устанавливают для себя сами.

Каждая пара создает неповторимый сексуальный сценарий, включая в него любые практики, которые по вкусу им обоим. То, что посторонний наблюдатель счел бы недопустимым, участникам действия может доставлять живое наслаждение. Однако, сняв внешние запреты, нужно заново установить границы допустимого. Некоторые пары используют стоп-слово, которое означает, что воздействие перестало доставлять удовольствие одному из партнеров и его следует прекратить. Таким словом может быть «хватит», «все» или другой возглас вроде «баста!».

Многие, прежде чем предложить партнеру какую-то практику «наяву», обсуждают ее как фантазийный или кинематографический, литературный сюжет. Реакция позволяет понять, насколько приемлема для собеседника заявленная идея. Некоторые наши фантазии нуждаются не столько в исполнении, сколько во внимании. Но есть и те, которые партнеры воплотят в жизнь к обоюдному удовольствию, с их помощью раскрывая свои желания, постигая свою уникальность. Властвуя или подчиняясь, нападая или отступая, мы в своем сексуальном творчестве способны любые проявления превратить в источник восторга.