До сих пор вспоминаю сцену, поразившую меня, подростка, много лет назад. Дело было на даче. Я зашел в кусты у озера, чтобы переодеться, и неожиданно натолкнулся на соседскую девочку, лет, наверное, одиннадцати. Она смотрела на озеро, где купались ребята, и плакала. «Что с тобой? – удивился я. – Тебя обидели?» Он молчала. «Что ты тут делаешь?» «Я завидую», – был ответ. «Кому?» – «Кате». И зарыдала. Какое страдание было в этом простодушном признании! Собственно, оно меня и поразило. Зависти принято стыдиться, скрывать ее – это мне было и тогда известно. Но девочкой она воспринималась, несомненно, как серьезное несчастье, а не порок. Чему она завидовала, не помню. Красоте Кати, ее умению плавать или тому, что вокруг той крутилась стая мальчишек? Да и не в этом дело.
Теперь я понимаю, что так оно, в сущности, и есть: зависть – это несчастье. Далеко не всякий из зависти убивает или строит каверзы. Но всякий завидующий глубоко несчастен. Поэтому надо не столько стыдиться зависти, сколько от нее бежать.
Легко сказать. А как это сделать?
Разные эпитеты дают зависти. Пушкин назвал ее косой. Говорят, черная зависть или, напротив, зависть белая. Последний эпитет мне кажется лукавым. А вот то, что зависть бывает глупая, вернее, сплошь и рядом она глупая – в этом я уверен. Основа ее – ошибка в выборе ценностей и целей. И, разумеется, зависть всегда является следствием конфликта между реально заниженной самооценкой и высокой амбицией. Это узел, но завязанный не столько жизнью и обстоятельствами, сколько самим носителем зависти. То есть и развязывать его можно и нужно самому.
Чему чаще всего завидуют? Успеху, красоте, славе, богатству. Тот же человек, который завидует чужому богатству, может повторять фразы про то, что не в деньгах счастье, а с милым рай и в шалаше. Но внутренне он не верит в это, хотя подтверждений тому великое множество. Он утопически полагает, что у него все будет иначе, что неудачи в любви ли, в семейной жизни в его случае связаны именно с бедностью, с плохими жилищными условиями, например. Мужества реально оценить ситуацию ему явно не хватает, и он продолжает малодушно мечтать, чувствовать себя обделенным и, следовательно, завидовать.
Можно ли завидовать купленному успеху? Однако это сегодня один из самых распространенных видов зависти. И догадка о том, что купленный успех стыден и уж, во всяком случае, не приносит его обладателю истинного удовлетворения, не останавливает того, кто завидует.
Красоте завидуют по большей части девушки и по большей части в подростковом возрасте. Это можно считать болезнью роста. Песенка «не родись красивой, а родись счастливой» в эту пору плохое лекарство. Но с годами человек понимает, что отношения между людьми, в том числе между мужчиной и женщиной, складываются по другим законам. И тайна привлекательности далеко не в одних только классических параметрах лица и тела. Однако зависть все равно сосет, изматывает. Увы, как и многие подростковые болезни, эта у некоторых задерживается на целую жизнь.
Нетрудно заметить, что во всех этих случаях человек ориентируется на стереотипы, которые навязаны ему обществом или референтной группой. В нем недостаточно личности, способной независимо от других вырабатывать собственные ценности и жить ими. Это я бы назвал первой ошибкой или бедой.
Вторая. Известна поговорка, которой пользуются люди бизнеса: нельзя класть яйца в одну корзину. Нужно учитывать риски, иначе потеряешь все сразу. Подобную ошибку совершает и всякий человек, который положил жизнь на достижение только одной приоритетной цели. Тогда да, возможны катастрофы и почти неизбежна зависть. Если спортсмен целью всей своей жизни считает первое место в мире в беге на короткие дистанции, а при этом из года в год оказывается вторым или десятым – проигрыш не просто неприятен, он покрывает мраком все его сознание. Зависть ломает его.
У инженера или менеджера карьерный рост измеряется должностью, сотрудничеством с престижной фирмой или финансовой состоятельностью. Все это опять параметры внешние, и такому бегу наперегонки не будет конца. Если же он увлечен любимым делом, для него важнее будут реальные результаты и успехи. Сравнение тут не срабатывает.
Ну а художник, артист, писатель, музыкант? Погоней за премиями заняты по большей части патологические честолюбцы, обычно мало одаренные. И тут дело не в премии, а именно в слабой одаренности, которая ежесекундно нуждается во внешнем подтверждении.
По-настоящему сложная, а то и трагическая ситуация, когда коллега работает в одном с тобой жанре, но делает это талантливее, да что там – дар его неизмеримо выше. Случай пушкинского Моцарта и Сальери. Дело уже не в премиях, славе и гонорарах. Это твое, внутреннее чувство. Чтобы справиться с ним, необходима мудрость. Понимание, что гений не отменяет таланта, а один талант не затмевает другой. В искусстве вообще нет соревновательности и призовых мест, потому что художник, если он верен себе, делает единственное дело. Как сказала Цветаева: «Единственный не бывает первым». Добавлю: и вторым, и третьим. В этой мудрости и содержится, собственно, противоядие от зависти. Справиться с ней трудно – что и говорить. Но можно, все-таки можно.
