Мне кажется, что я — худший друг на свете. Не боюсь терять приятелей, и они легко отказываются от дружбы со мной. У меня нет любимого человека — он мне не нужен... Раньше мне говорили: да ты просто стерва! Но я всегда принимала это как комплимент. Маму начинает беспокоить, что я ни с кем близко не общаюсь, кроме нее, но мне это вполне комфортно. Скажите, кто же прав: я в своем нежелании общаться ни с кем, кроме мамы, или мама, которая бьет тревогу?
Анна, 21 год
Есть основания предположить, что отсутствие душевных привязанностей и явно выраженная агрессивность по отношению к окружающим, которые могли бы ее вызвать, в какой-то момент стали для вас своего рода броней. Уж очень активно вы настаиваете на том, что вам совершенно безразличны люди, никто не нужен абсолютно: да, вот такая я плохая!
Вы выбрали для себя этот тип «эмоциональной страховки» от всех волнений, печалей и радостей душевной близости. Я вижу в этом решении отчаянную боязнь рисковать — позволить себе привязаться и быть недооцененной или даже отвергнутой кем-то. Как будто бы вы до такой степени не уверены в том, что вас может ценить, уважать и принимать кто-нибудь, кроме собственной мамы, что даже и попробовать пойти на контакт не решаетесь.
Иногда глубокая неуверенность в себе выглядит как избыток надменности, равнодушие к чувствам других людей — то, что девочки-школьницы обычно называют словом «вредность». Вы, однако, уже не школьница. Есть опасность, что выбранная вами тактика защиты от любых человеческих отношений — как и всякий затянувшийся и последовательный самообман — ограничивает ваше развитие.
Если бы дело было в настоящей эмоциональной холодности — а на свете есть люди, которым и правда не очень нужны другие, — вы бы не задумывались об этом, не беспокоились, не бравировали званием «худшего друга на свете», и уж точно не написали бы такого эмоционального письма.
Сейчас важно было бы понять, какие события подтолкнули вас в свое время к внутреннему решению отказаться от привязанностей и кому вы на самом деле доказываете, что вам с вашей мамой никто не нужен.