Мы попросили психотерапевта Александра Бадхена проконсультировать одну из читательниц журнала Psychologies. Беседа записывается на диктофон: это дает возможность понять, что на самом деле происходит в кабинете психотерапевта. Имена и личная информация героини в целях конфиденциальности изменены. На этот раз на приеме у Александра Бадхена 32-летняя Вероника.
Вероника: У меня есть все, что нужно для счастья: муж, которого я люблю, дети, прекрасная работа, друзья, я много путешествую. Нет у меня только одного — мамы. Она жива и здорова, просто мамы нет в моей жизни. И никогда не было. Вспоминаю, как она оставляла нас с сестрой на пятидневку в детском саду и как я плакала, а старшая сестра говорила, что мама обязательно нас заберет. Вспоминаю, как мама позволила своему гражданскому мужу дать мне жестокую пощечину. Как она говорила кому-то по телефону, что я дурнушка и надо бы подумать хотя бы о моем образовании, чтобы я не осталась не у дел. Я могу вспоминать до бесконечности, и эта обида на нее очень мешает мне жить. Я всеми силами пытаюсь это забыть, оправдать и простить маму, но у меня не получается.
Александр Бадхен: Вы сказали, что стараетесь маму оправдать...
— Да, стараюсь... в том, что... (плачет) она меня не любила. Я не могу вспомнить ничего теплого и приятного. Но я ее постоянно оправдываю, потому что у нее самой не было мамы — она умерла очень рано.
— Вы объясняете ее холодное отношение к вам тем, что она выросла без матери?
— Я думаю, что она просто не знает, как это больно, когда до тебя нет дела. Но, оправдывая ее, я понимаю, что это не настолько веская причина, чтобы делать несчастливыми своих детей. Кроме того, я не могу понять, почему сейчас к своим, уже взрослым, детям у нее нет теплых чувств.
— Вы сказали — ко взрослым детям. Но ведь это вы чувствовали и в детстве?
— Мне кажется, когда мы с сестрой стали взрослеть, мы начали ей мешать еще больше. У мамы была личная жизнь, а я жила с ощущением, что мешаю ей, что мне нужно куда-то уйти. Я поэтому очень рано вышла замуж. Я люблю своего мужа, но все же первоначальным толчком к замужеству была моя мама. Не словами, а своим поведением — она просто заставила меня уйти из дома, сделав совместную жизнь невыносимой. Например, я вспоминаю... Она требовала с меня деньги за квартиру и питание с 16 лет! Знаете, когда я это вспоминаю (плачет), это просто невыносимо.
— Эти воспоминания все еще продолжают вас ранить.
— Очень сильно. Наверное, может сложиться впечатление, что моя мама какая-нибудь алкоголичка или... Это не так. Она вполне успешна, у нее устроенная жизнь, она живет с любимым человеком. У нее все в порядке.
— Вероника, вы говорите, что вы не чувствуете любви мамы. А когда вы осознали это?
— Когда родился сын — ему пять лет, а дочери два года. До этого мне не с чем было сравнить. Когда он родился, я решила, что для своих детей я буду мамой совсем другой. Это не значит, что я их балую, но я стараюсь лишний раз показать им свою любовь.
— То есть, когда появился сын, в ваших отношениях с ним стало происходить что-то, чего вы не помнили в своих отношениях с мамой.
— Да, это так. Вы совершенно правы.
В отношениях с детьми вы стараетесь компенсировать свою детскую нехватку любви
— А что именно?
— Это может показаться банальным, но, когда сын возвращается из сада, я обнимаю его, расцеловываю, расспрашиваю обо всем. Я скучаю, и мне интересно все, что с ним случилось за день. Или вдруг возникает желание сесть рядом с детьми на диване, их обнять и почитать с ними, посмотреть кино. Это же нормальные чувства для любого родителя. Но с нашей мамой все было не так. Разумеется, мама нас одевала, кормила, но время свое не отдавала никогда. И если бы у меня не было такой острой проблемы с ней, возможно, я более спокойно относилась бы ко времени, которое провожу с детьми, более легко.
— Вы стараетесь в отношениях с детьми компенсировать свою детскую нехватку любви. Вы словно усвоили в детстве такой урок и теперь точно знаете, в чем ценность отношений матери с детьми.
— Да, я знаю, что такое любить ребенка.
— А со своей мамой вы когда-нибудь это обсуждали?
— Да, разумеется. Но это бесполезно. Например, когда родилась дочь, мама вообще долго не приезжала к нам. Я спросила, почему она так поступает. Но она нашла странное оправдание: сказала, что у нее нет свободного времени. Когда же все-таки она к нам приехала, то постоянно смотрела на часы и говорила, что у нее еще очень много дел. Это было очень больно. (Плачет.)
— То есть вы чувствуете, что у нее нет потребности видеть вас.
— Совершенно верно.
— Вы же очень нуждаетесь в общении с ней.
— Когда случается какая-то неприятность, мое первое желание — прижаться к маме. Хотя я могу только предположить, как это приятно. У меня никогда не было такого опыта, даже в подростковом возрасте. Я как-то попыталась, но она меня оттолкнула, сказала, что моя проблема — это ерунда, этим просто не стоит забивать голову.
— Получается, с одной стороны, вы не можете положиться на нее, но с другой — вы все еще надеетесь на это.
— Да. Я, как ребенок, раз за разом даю ей шанс, я как будто ее упрашиваю: ну обрати наконец на меня внимание, я так для тебя стараюсь! И все еще надеюсь, что она сама мне позвонит, позовет. Чтобы не я напрашивалась в эти отношения.
— Вы хотите, чтобы она вам позвонила, чтобы она изменилась, стала другой. И в результате возникло бы пространство для того, чтобы рассказать о своих обидах, обсудить их. Но каждая новая встреча приносит разочарование и становится еще одной травмой для вас.
— Да, так и есть.
— И в то же время вы не можете отпустить эти отношения. Они вновь и вновь ранят вас.
— Да, это ведь мама. И возможно, безысходность как раз оттого, что я ничего не могу с этим поделать, не могу обменять ее на другую маму.
— Да, обменять вы действительно не можете, но... Знаете, родителям часто бывает трудно отпустить своего ребенка. А у вас наоборот получилось, вы не можете отпустить маму жить своей жизнью. Принять ее, какой бы она ни была, я имею в виду ее жесткость в отношениях, даже жестокость, нечувствительность. Как будто вы все надеетесь, что она вернется к вам такой, о которой вы столько лет мечтали.
Если мы не ценны для мамы, то представляем ли мы вообще какую-то ценность?
— Но мне кажется, когда придет мое время отпускать детей, несмотря даже на внутреннюю боль и страх за них, я сделаю все возможное, чтобы и сохранить, и продолжать...
— Сохранить близость. Совершенно с вами согласен. Но в ваших отношениях с мамой нет той близости, которую можно сохранять.
— (Молчит.)
— Вы говорите об отношениях со своими детьми, о ценности душевной близости с ними, о которой вы узнали очень горькой ценой. И в то же самое время вы мечтаете сохранить близкие отношения, которых не было. Это практически невозможно.
— Бессмысленно, я бы даже сказала.
— Мне кажется, что это важно признать и принять.
— Да, возможно. Но мне трудно принять то, что я не представляю никакой ценности для мамы.
— Возможно, потому что неизбежно возникает вопрос: если мы не ценны для своей мамы, то представляем ли мы вообще какую-то ценность?
— Да, пожалуй, так. Но мне кажется, мои отношения с мужем восполняют то, чего она мне недодала. Я вижу его любовь, заботу, и, возможно, именно это спасает меня от глубокой депрессии.
— Хорошо, что он есть в вашей жизни.
— Да, очень хорошо, что есть он и дети. Я недавно гуляла с ними, они по очереди подбегали ко мне, а я их ловила и обнимала. И знаете, я даже расплакалась. Я такого в своем детстве не помню.
— Что вы чувствовали в тот момент?
— (Плачет.) Не знаю... (С удивлением.) Зависть? Моим детям очень повезло. Это странно, наверное, звучит...
— Не случившаяся в вашем детстве любовь, она как будто бы стучится все время. Ваше детство словно держит вас и не отпускает. Держат незавершенные отношения, которых даже не было. Это кажется парадоксальным, но это так.
— Да, так и есть.
— Как вам кажется, что могло бы вам помочь отпустить свое детство и увидеть, что вы живете взрослую жизнь, в которой есть муж и собственные дети, есть возможность вложить любовь в отношения с ними? И переместиться, таким образом, в настоящий момент.
Отношения с матерью становятся точкой отсчета вашего благополучия. В этом вы несвободны
— Мне кажется, я должна просто смириться с этим. Принять ситуацию и уже не пытаться ее изменить. Если это получится, то я смогу даже не надеяться, что мама по-другому станет ко мне относиться.
— Не стоит ждать от нее перемен...
— Вот, вы правы!
— Принять, что она чего-то не видит, к чему-то нечувствительна, в чем-то ограничена, на что-то просто не способна, и строить отношения с ней — именно таким человеком.
— Да. Мне кажется, что это будет выходом. Раньше я много думала о том, что мама должна измениться. Ведь она не права. Вы думаете, мне станет легче, если я изменю не маму, а свое отношение к ней? Мне очень хочется, чтобы это все прекратилось. Но чтобы вот так, в один день... Это как-то странно. Нереально.
— В один день, наверное, странно и нереально. Но, может быть, можно посвятить этому какое-то время. У меня сложилось такое впечатление, что отношения с матерью не отпускают вас и вы их тоже не отпускаете, держитесь за них. С одной стороны, они причиняют вам боль, а с другой — вы сами удерживаете эту ситуацию внутри себя. Вы постоянно сравниваете свои отношения с матерью и свои отношения с детьми, с мужем. Они становятся точкой отсчета вашего благополучия и занимают очень большую часть в вашей жизни. В этом вы несвободны. Мне кажется, вы сильно устали. Может быть, вам стоит начать встречаться с психологом, походить на занятия. Поработать над этим.
Постскриптум
Вероника (через месяц): «Я просто не могла представить, что одна встреча с психотерапевтом может так помочь. Во время разговора я словно увидела всю ситуацию с иной стороны: как будто все происходит не со мной, а с другим человеком. И неожиданно поняла, что я словно «застряла» в детстве и продолжаю ждать и даже требовать от мамы то, чего она не может мне дать. За этот месяц мы с ней виделись, и есть прогресс: она приехала к нам не на час-полтора, как обычно, а провела целый вечер, общаясь с внуками, вела себя более непринужденно, чем обычно. А ведь я с ней даже не разговаривала на эту тему, просто что-то изменилось в моем отношении, я перестала давить на нее. И мама это почувствовала. Конечно, горькие воспоминания все еще живы во мне. Но я решила начать курс психотерапии, для того чтобы справиться с этим навсегда. И просто начать жить».
Александр Бадхен: «Стереотипы отношений воспроизводятся от поколения к поколению: мать Вероники сама лишилась матери в раннем детстве и это отсутствие любви перенесла на своих дочерей. Прожитый опыт никогда не исчезает бесследно, а пережитое нами при определенных обстоятельствах вновь напоминает о себе. Так одиночество, боль и обида, пережитые в детстве, вновь напомнили о себе, когда Вероника вышла замуж и родила детей. Оказалось, что уйти из родительской семьи еще не значит завершить отношения. Боль по утрате, по тому, чего не было в ее жизни и, вероятно, никогда уже не будет, — по материнской любви — продолжает ранить ее до сих пор. Любая ситуация, которая как-то символизирует эту утрату, откликается в раненом сердце одинокой маленькой девочки, живущей в глубине души Вероники. Вероника, конечно, нуждается в помощи, и я обратил ее внимание на целесообразность психотерапии».
Как попасть на первую бесплатную консультацию?
Каждый месяц Psychologies проводит бесплатную консультацию с одним из читателей. Если вы давно хотели разобраться в себе, просто на участие в спецпроекте. Вы убедитесь, что даже за один сеанс работы со специалистом можно лучше осознать причины проблем и начать путь к освобождению.
Об эксперте
Александр Бадхен — психотерапевт, основатель и со-директор Института психотерапии и консультирования «Гармония» (Санкт-Петербург).
